Четвертый путь

В. Я пришел к выводу, что большинство моих целей слишком отдаленны, а я хочу практической работы.

О. Да. Потому что прежде, чем вы сможете достичь определенных целей, имеется много вещей, которые вы можете делать здесь и сейчас, и именно в этом данная система отличается почти от всех других систем. Почти все другие системы начинают с целей, находящихся, по меньшей мере, на десять тысяч миль впереди и не имеющих никакого практического значения; но настоящая система начинается в этой комнате. В этом разница, и это должно быть понято прежде всего.

Снова и снова мы должны возвращаться к вопросу о том, чего мы хотим от настоящей работы. Не применяйте терминологию данной системы, но находите, чего вы сами хотите. Если вы говорите, что хотите быть сознательными, все это очень хорошо, но зачем? Что вы хотите получить, становясь сознательными? Вы не должны думать, что вы можете ответить на этот вопрос немедленно. Это очень трудно. Но вы должны заставлять себя возвращаться к нему. И вы должны понять, что прежде, чем придет время, когда вы будете способны получить то, чего хотите, вы должны знать, что это такое. Это весьма определенное условие. Вы не получите до тех пор, пока не сможете сказать, чего вы хотите. Тогда, возможно, вы сможете или не сможете получить это; но вы никогда не сможете получить это, пока не знаете, что это такое. Вы можете формулировать это по-своему, и вы можете быть искренними с собой. Тогда вы можете спросить себя: «Будет ли настоящая система способна помочь мне получить это?» Если мы помним нашу цель, думаем о ней, находим больше и больше причин для работы, наша воля будет двигаться в одном направлении и станет сильнее. Если мы забываем нашу цель, мы становимся слабыми.

Я говорил о проблеме цели потому, что советую вам подумать о ней, пересмотреть то, что вы уже думали о цели, и думать о том, как вы определили бы вашу цель теперь, после изучения этих идей.

Я сказал бы, что то, что человек может получить, что может быть обещано ему при условии, что он работает, это то, что спустя некоторое время в результате работы он увидит самого себя. Другие вещи, которые он может получить, такие, как сознательность, единство, связь с высшими центрами, все приходит после этого — и мы не знаем, в какой последовательности они приходят. Но мы должны помнить одно: до тех пор, пока мы не приобрели первое, — пока мы не видим себя, — мы не можем получить чего-либо еще. До тех пор, пока мы не начинаем работать, имея в виду эту цель, мы не можем сказать, что мы начали работать. Поэтому, спустя некоторое время, мы должны быть способны формулировать нашу ближайшую цель как способность видеть самого себя. Даже не знать самого себя (это приходит позднее), но видеть самого себя. Человек боится видеть самого себя. Но он может принять решение набраться смелости и видеть, чем он является.

В. Является ли воля частью бытия?

О. Да, так же, как сознательность и понимание. Только если вы работаете слишком много над пониманием и знанием и пренебрегаете волей, тогда, вместо того, чтобы становиться сильнее, ваша воля будет ослабевать или оставаться неизменной. Если воля остается неразвитой, развитие понимания не может как следует помочь. Человек может многое понимать и быть неспособным что-либо с этим делать. Поэтому с самого начала он должен начинать делать серьезные усилия, чтобы развивать волю. Как я сказал, с нашей волей — волей людей №№ 1, 2 и 3 — мы можем контролировать только один центр, концентрируясь настолько, насколько это возможно для нас. Однако центры зависят один от другого. Контроль более чем одного центра возможен, только если вы ставите себя под какую-то другую волю, так как ваша собственная воля недостаточна, и вот почему необходимы школьная дисциплина и школьные упражнения.

Мы не имеем никакой реальной воли; мы имеем только своеволие и упрямство. Если человек понимает это, он должен иметь смелость отказаться от своей воли. В школе созданы особые возможности для отказа от своей воли, так что, если вы отказываетесь от нее, позднее вы сможете иметь свою собственную волю. Но даже без этих особых возможностей, если люди следят за собой и внимательны, они могут уловить моменты, когда появляется сильное желание, и спросить себя, что они должны делать в свете настоящей системы. Каждый должен изучить свою собственную ситуацию.

В. Что такое своеволие? И какова разница между своеволием и упрямством?

О. Нет никакой особой разницы. То и другое является проявлением одного и того же — обычно проявлением сопротивления. Это есть воля, создаваемая и контролируемая сопротивлением. Эту волю мы имеем, но она идет не из нас, она идет из препятствия. Своеволие — это когда, например, вы видите, что другой человек не знает, как сделать ту или иную вещь, и пытаетесь объяснить ему, а человек говорит: «Нет, я хочу делать это сам», «Я хочу решить это сам», «Я не хочу никого слушать» и т. д. Упрямство — во многом как своеволие, но носит более всеобщий характер, — оно может быть определенной привычкой. Это механическая воля, обычно основанная на ошибочных предположениях о самом себе и (воем опыте. Своеволие есть самоутверждение. Если вы сравните в своеволие с нормальным действием, то вы увидите, что в нем всегда имеется некоторая оппозиция — вы хотите делать то, чего не должны делать. Это очень характерно в работе. В изучении идей вы знаете, что некоторые вещи вы должны избегать, но вы хотите именно этих вещей. Если вы начинаете с этого в мышлении о своеволии, вы найдете ваши собственные примеры.

В. Как мы можем работать против своеволия? И возможно ли для нас распознать моменты, когда мы имеем истинную волю?

О. Не истинную волю — истинная воля очень далека. Как я сказал, все, что мы имеем, это своеволие и упрямство, или маленькие воли, которые все время меняются Что касается того, как мы можем работать против своеволия: вы можете изучать настоящую систему. Есть некоторые требования в системе; вещи, которые вы не должны или должны делать. Что может быть противопоставлено своеволию? Имеются только две вещи, противопоставленные друг другу: работа и своеволие. Своеволие хочет говорить, например, а вы не должны говорить о некоторых вещах, так как, если вы говорите, вы будете говорить только ложь; есть правило, что вы не можете говорить об идеях системы посторонним людям прежде, чем сами не узнаете и не поймете их. Происходит борьба, и результат соответствует тому, что из двух побеждает. Таким образом, с самого начала вы встречаетесь с идеями настоящей работы, противоположными своеволию. Если вы забываете о работе, то вы не работаете со своеволием. Единственный путь бороться со своеволием, это помнить о настоящей работе. Может быть, в один момент работа вообще не происходит, но в другой момент она есть, и в этот момент вы можете понять, что значит отказ от своеволия. Спрашивайте себя обо всем: правильно ли это с точки зрения работы или нет? Это есть борьба против своеволия.

У обыкновенного человека воля следует по зигзагообразной линии или идет по кругу, вот почему необходимо подчинить волю. Это подчинение тренирует ее таким образом, что впоследствии она может следовать определенной линии. Когда она становится достаточно сильной, нет необходимости больше ограничивать ее. Поэтому воля не может быть оставлена такой, какой она является в настоящее время, ибо теперь она движется во всех направлениях. Ее следует тренировать, а чтобы тренировать волю, человек должен делать много неприятных вещей.

В. Всегда ли можно найти возможности для тренировки воли?

О. Они есть там, где есть трение. Но это зависит от того, чего вы хотите — хотите ли вы трения, от вашего решения, вашего состояния и вашего положения. В настоящей работе в каждый момент человек должен преодолевать леность, инерцию, желание остановиться. Если он не работает, то ничего преодолевать не требуется, но если он над чем-то работает, он всегда должен преодолевать свое желание остановить работу.

В. Если я заставляю себя делать то, чего я не хочу делать, является ли это трением?

О. Все есть трение, если вы делаете это. Но недостаточно только думать об этом. Только путем трения вы можете создать энергию и развить волю.

В. Всегда ли необходимо большое количество внутреннего трения и неудобства для нового развития?

О. Это зависит от людей. Для некоторых людей может быть необходимо больше, для некоторых — меньше. Опять-таки, это зависит от того, чего вы хотите. Если вы просто хотите изучать, то достаточно взглянуть на это. Взгляд на вещь не изменит ее. Работа означает трение, конфликт между «да» и «нет», между частью, которая желает работать, и частью, которая не желает работать. В нас имеется много частей, которые не желают работать, поэтому в тот момент, когда вы начинаете работать, начинается трение. Если я решаю делать что-то, а какая-то часть меня не желает делать этого, я должен настаивать, насколько я способен, на выполнении моего решения. Но как только работа останавливается, прекращается и трение.

В. Как можно создать полезное трение?

О. Вы должны начинать с некоторой конкретной идеи. Если вы не создаете никакого сопротивления, все случается. Но если вы имеете некоторые идеи, вы уже можете сопротивляться отождествлению и бороться с воображением, отрицательными эмоциями и подобными вещами. Пробуйте найти то, что реально препятствует вам быть активными в настоящей работе. Быть активным необходимо в этой работе; человек ничего не может получить, будучи пассивным. Мы забываем начало, где и почему мы начали, и большую часть времени мы не думаем о цели, но только о малых деталях. Но в деталях нет пользы, если нет цели. Самовоспоминание не имеет никакой пользы без памяти о целях настоящей работы и вашей первоначальной основной цели. Если эти цели не вспоминаются эмоционально, могут пройти годы, и человек останется в том же состоянии. Недостаточно воспитать ум; необходимо воспитать волю.