Четыре года падал снег

– Вот именно, мы ничего не можем изменить.

– Кхе, кхе, – деликатно кашлянул, вернувшийся барон, – пора идти, друг мой.

– Да, сейчас, подождите еще немного, Карл.

– Хорошо, – барон снова отправился на балкон, мысленно проклиная Милетова, Хрустальницкого их ссору, приведшую к поездке на Землю.

– Олечка, – граф подошел к ней, – не знаю, примите ли вы мой скромный подарок, но мне хочется оставить хоть что-то на память о себе.

– Это ни к чему, – спокойно ответила она, – я и так тебя никогда не забуду.

– И все-таки, возьми, пожалуйста, – он протянул ей коробочку.

– Спасибо.

Она открыла ее, на черном бархате переливался перстень с топазом. Ольга надела его на безымянный палец, на котором носят обручальные кольца, и закрыла лицо руками.

– Нам пора идти, – снова напомнил фон Штофф.

– Да, идемте, – Голодев поцеловал пальцы девушки и вышел, закрыв за собою двери.

Всю дорогу к гостинице они молчали, так же молча разошлись по своим комнатам и принялись собирать вещи. Только сейчас Карлу пришла мысль, что они понятия не имеют, по какой дороге возвращаться к кораблю…

Вечером, когда вселились из «Астории», барон поделился этим с Голодевым.

– А ведь верно, – задумался Сергей, – где же мы его оставили?

Карл поежился от вечерней прохлады.

– Остается только один выход.

Карл остановил такси и сказал водителю:

– Милейший, нам надо попасть за город.

– А куда именно?

– Дело в том, что мы не знаем, по какой дороге приехали сюда, но нам надо попасть именно на ту дорогу.

– А что вы видели, когда въезжали в город, помните?

Общими усилиями Голодев и фон Штофф вспомнили кое-что опознавательное, и водитель догадался, куда держать путь.

– Садитесь, – кивнул он, – отвезу.

Погрузив вещи в багажник, господа забрались в салон, и Голодев в последний раз посмотрел по сторонам. Ему казалось, что каждую минуту он может увидеть Ольгу, сейчас она появится вон оттуда, в черном платье…

– Едемте, Сергей Николаич, – поторопил Карл, – надобно успеть дотемна.

– Да, конечно.

За окнами проносились ставшие дорогими Голодеву окрестности, и ему казалось, что каждый камень здесь уже знаком. Голубоватая вечерняя синева опускалась на город, наступала белая ночь и в Летнем Саду она тоже будет белой…

– Друг мой, ну не надо так, – Карл переживал за Голодева, за Ольгу и вообще просто переживал, – все пройдет, все забудется…

– Оставьте, – Сергей отвернулся к окну и барон понял, что разговора не получится. Вскоре машина выехала за город.

– Может, надо было ей всё рассказать? – тихо сказал Голодев. – Может, надо было все объяснить?

– Нет, – уверенно покачал головой барон, – вы все сделали правильно.

– Эх, если бы знать, что мы делаем правильно, а что нет, – грустно усмехнулся Сергей, – тогда бы меньше совершалось непоправимых ошибок.

– Давайте-ка внимательнее осматривать окрестности, – перевел разговор барон, – как бы не пропустить того лесочку.

– Да, верно.

Голодев стал смотреть в окно, но перед глазами все расплывалось и ему было решительно все равно, найдут они лесочек или нет.

– Вон, вон там остановите, – оживился Карл, – нам вот там выходить.

– Там? – удивился водитель, – пассажиры с чемоданами приехали в чистое поле.

– Да, около того лесочку остановите.

– Хорошо, – пожал он плечами, останавливая машину. Голодев вышел на дорогу и посмотрел на небо. Где-то там, далеко, его ждала родная планета… Царила тишина, только в лесу, скрывающем корабль, пели птицы.

– Пойдемте, Сергей Николаич, – поторопил Карл. Они взяли вещи и направились к деревьям.

Глава шестнадцатая: Выпейте вы

Продираясь сквозь ветки, барон пытался вспомнить, где именно они оставили корабль. Чемодан мешал, затрудняя путь, но Карл упорно шел вперед, будучи уверенным – чем скорее они покинут Землю, чем дальше от нее окажутся, тем лучше будет для всех. Голодев брел за ним, ничего не видя перед собой.

– Да где же эта чертова железяка? – ворчал фон Штофф, в очередной раз получая веткой по лицу. – Прямо беда сплошная!

– Вот он, – Голодев кивнул вправо, меж деревьев виднелся корабль.

– О, верно, я и не заметил!

С удвоенным рвением барон помчался к единственному выходу из сложившейся ситуации. Добравшись до корабля, он стукнул кулаком по кнопке, открывающей входные шлюзы. Они с мягким жужжанием поехали вверх, в салоне вспыхнул свет.

– Милости прошу, – сказал фон Штофф, затаскивая свой чемодан, – входите скорее.

Сергей вошел вслед за Карлом, и шлюз закрылся. «Ну, вот и все, – подумал граф, – вот и все…»

– Сейчас мы с вами разопьем шампанского за хорошую дорогу, – излишне весело произнес барон, – и в путь! Теперь-то у нас не будет неприятностей с управлением, насколько мне известно, корабли Инфанты настроены на автоматический режим возвращения, верно?

– Да, – кивнул Голодев, – проблем не будет.

Они вошли в лифт, и Карл приказал доставить их в зал управления.

– Думаю, ночи дожидаться не станем, – сказал барон, – все равно они светлые, а места здесь пустынные, так что отправляемся прямо сейчас.

– Хорошо.

Лифт доставил их на место. Оставив чемоданы в зале, друзья подошли к пульту управления и Голодев сел в кресло пилота. В обзорном иллюминаторе волновалась потемневшая листва.

– Сейчас схожу за шампанским, – сказал фон Штофф, – кажется, мы оставили его в корабельной гостиной…

Голодев смотрел на засыпающее небо, чистое небо, под которым оставалась чудесная планета и девушка Ольга с маленькой рыжей собачкой.

– Вот, я все принес, – барон открыл бутылку, наполнил бокалы и протянул Голодеву.

– Все же, что ни говори, поездка удалась на славу, – улыбался Карл, – теперь выпьем за хорошую дорогу домой.

– Выпейте вы, – медленно произнес Голодев.

– А вы? – удивился он.

– А я остаюсь.

– То есть как? – Карл плюхнулся в кресло. – Что значит – «остаетесь»?

– Просто остаюсь и все, – пожал плечами Голодев. – Это значит, что жить я буду здесь.

– А я? – барон оторопело смотрел на Сергея, – его лицо было спокойным, даже умиротворенным.

– И вы оставайтесь.