Четыре грани финала

Как всегда. Молчать и смириться с тем, что никто не собирается тебе помогать. Всё сама — и сама виновата, когда не справишься.

Будущая я говорила, что надо довериться Дэдпулу. Но сколько раз я говорила себе что-то, а потом сказанное оказывалось чушью, самообманом, глупостью?

Но тогда… тогда кому мне верить…

Переговорное устройство в кармане брюк завибрировало — Человек-Паук поделился специальной моделью, выдерживающей все его прыжки между небоскрёбами. Я вынула небольшую чёрную коробочку, нажала зелёную кнопку и приставила к уху.

— Здравствуйте, Даша, — Бубльгум был сама любезность. — Вы не отзвонились сразу, всё в порядке?

— Да, простите, — теперь я придавила красную кнопку. — Немного задержались. Югорус Лужж отказался нам помогать, потому что не хочет подвергать опасности учеников. Так что теперь не сможем обустроиться в Первертсе. Придётся искать другое место.

— Ах, Югорус, старый чурбан. Всё так же недальновиден. Без нашей вакцины его ученики окажутся в куда большей опасности, но увы, — Бубльгум громко вздохнул. — Даша, в таком случае вы не рассердитесь на то, что я позволил себе продумать альтернативный вариант? И договорился с, хм, человеком, которого наше предложение заинтересовало.

— И кто же это? — спросила я, перебирая варианты. Но ничто не могло подготовить меня к ответу:

— Вы ведь знаете про империю выпечки Бетти Крокер? Так вот, её глава — инопланетянка, решившая поделиться с нами внеземными рецептами. И её очень расстроит отсутствие людей, жаждущих попробовать столь замечательной выпечки. Она хочет переговорить с вами, Даша, но я уже поболтал с нею и готов заверить, что нам уже готовы предоставить финансы и лаборатории. Это даже лучше Первертса, они охраняются по первому разряду!

— Э… Бубльгум, подождите немного, мне надо… — я отключила связь, не закончив, и в шоке уставилась на Дэдпула. Тот всё не мог закончить с бутылкой, но сейчас отставил её.

— Весело, да? — в пересказе он не нуждался. — Если ты не против, то я хотел бы немного пошуровать с твоим поясом. Дополнительные функции на всякий случай.

— Хорошо, но… — я расстегнула вспыхнувший фиолетовым пояс и передала ему. — Ты что, не возражаешь? Это ведь Снисхождение, она не может помогать человечеству хоть в чём-то! Это наверняка ловушка!

— Никто не отрицает, что она сучка, — Дэдпул перекинул пояс через плечо. — Или, скорее, щучка? Лол, нет, вот только разговаривать каламбурами не хватало. В общем, она гнида, но и Алистер тоже. А ты же помнишь, что они в будущем сразились? Так почему бы не продирижировать эту битву. Желательно так, чтобы друг друга прикончили, а мы ничего, мы белые и пушистые.

***

Дэдпул с поясом возился недолго — вручил уже через полчаса, сказав, что добавил щит от всех видов атак.

— Хуёвый щит, правда, крутые сюда не влезут, — уточнил он. — Не надейся, что сможешь под Авадами разгуливать, качели в мороз лизать и вообще техникой безопасности подтираться. Но если одно пиздануто-рогатое захочет тебя подчинить, то ты успеешь почувствовать и либо свинтить, либо скомандовать шмалять меж рогов.

На встречу шли не только мы двое, но и Бубльгум — причём Бубльгум-маг — и Осьминог. Последнему нужно было проверить лаборатории, прогулку по которым нам обещали.

***

— Четвёртое сентября, девятнадцать пятьдесят два, — пробормотал Дэдпул в диктофон, который зачем-то прихватил с собой. — Мы входим в очень светлый и белый коридор. И очень широкий. Очень так приятно входим, с тентаклями напереревес.

— Уважаемый, — Бубльгум говорил подчёркнуто ласково. — Если вы не заметили, то Даша ещё тут, и мы сейчас идём на важную встречу с другой дамой. Советую вам усмирить свой язык.

— Маг рекомендует при встрече с дамами не использовать язык, — вновь пробормотал Дэдпул. — Кажется, мы обнаружили того самого мага, что получаются из тридцатилетних девственников. Будем продолжать наблюдения.

Бубльгум побагровел, но удержался и не стал раздувать скандал. Тем более что мы уже вошли в зал, где нас ждала Снисхождение.

Красная ковровая дорожка вела через весь зал к золотому трону на постаменте, а на нём скучала затянутая в чёрный латекс тролль. При виде нас она подняла голову и слегка двинула трезубцем, отчего наручные золотые браслеты мелодично зазвенели. Ничто в ней не изменилось — длинные тёмные волосы, почти покрывшие трон волнистым покрывалом, два длинных оранжевых рога, выделяющий глаза и рот пурпурный макияж.

А вот взгляд этих глаз изменился — и я поняла это, когда Снисхождение уставилась на меня. Тогда она с абсолютным презрением смотрела на мерзкого человека, осмелившегося подойти к ней. Сейчас же пристально изучала, не показывая никакой эмоции.

— Здравствуйте, уважаемая Бетти Крокер, — Бубльгум вышел вперёд. — Глава всего нашего предприятия, Даша Совухина, прибыла. Надеюсь, вы не передумали вести переговоры?

— Подойди сюда, — приказала Снисхождение, по-прежнему смотря прямо на меня. Я неуверенно посмотрела на Дэдпула, но тот что-то совсем тихо бормотал в диктофон и не обращал внимания.

Так что я вышла вперёд, подошла поближе к трону. Только сейчас заметила, что Снисхождение сидит не одна: на её коленях лежал и спал белый кот.

Безо рта, носа и глаз, одни лишь очертания белоснежного тела, вокруг которого то и дело вспыхивала слабая зелёная аура.

Б-кот. Хранитель Земли по функциям, неизвестно кто по сути. С подчинением людей у Снисхождения когда как, но вот животных она захватывает без труда. Даже таких странных животных.

Пока же Б-кот спал, а Снисхождение продолжала меня изучать. Никто не осмеливался нарушить тишину, даже бормотание Дэдпула стало неслышимым — а затем императрица троллей пошевелилась и оскалила ряд острейших зубов.

— Ну привет, Даша. Значит, это без тебя нам не одолеть… стёршную болезнь? Очень хорошо. Я тебе помогу.

Повод офигевать номер один: Снисхождение говорит на очень хорошем русском, хотя острые зубы всё же мешаются.

Повод офигевать номер два: какой-то вежливый, даже добродушный тон, который совершенно не ждёшь от этого создания.

Повод офигевать номер три: что происходит?

— У тебя есть вопросы, — щит молчит, ничего в него не попало. Видимо, выражение моего лица всё говорит и без чтения мыслей. — Видишь ли, дело не только в том, что я потеряю рынки сбыта моих чудесных сладостей. Среди… людей живёт моя… насельдница, и я совершенно не хочу, чтобы она втягивалась во всю эту пандемию. Так что готова предоставить тебе любую помощь.