Четыре с половиной

— Так муж и жена, — улыбка подкрепила эту самоочевидную истину.

— Ну да. А каким образом, Владимир, стакан из вашей комнаты оказался на тумбочке у Аркадия?

— Из моей комнаты?

— Возможно вы не обратили внимания — у стаканов вверху тонкая цветная линия, примерно в сантиметре от края. Она соответствует общему интерьерному цвету. У вас синяя комната?

— ...да.

— Ну вот.

«Мастика» приятно согрела в желудке, и от этого центрального органа спокойствие стало распространяться по всему телу — надо будет потом повторить.

— ...мой стакан... — раздумья прекратились внезапно, радостным почти восклицаньем: — Конечно, просто вылетело из головы! Аркадий заходил ко мне в номер с бутылкой вина — он, знаете, к концу вечера то поднимался, то спускался — стал наливать. А я ответил — не нужно, встретимся через несколько минут в баре, — взгляд показал, что дальше все вытекает само собой.

— Ушел со стаканом?

— Э, по-видимому. Я не обратил тогда внимания, не зафиксировал.

Человек прислушался. Не иначе как выполнивший заданье Макар, сбегал по центральной лестнице. Важный будет к нему вопрос.

Но сначала необходимо подняться к себе.

Номера-близнецы, и его золотистый соседствует с розовым. Тут все, кроме цвета, один в один.

Так, тумбочка.

Что за ней?

Это легкий предмет, за которым... нет ничего.

Кровать могла составить проблему, но, к радости, не составила.

И там, вдоль стены, не было никаких розеток.

Он подвинул кровать на прежнее место, потом погулял по комнате и подумал.

А затем, направляясь быстрым шагом к двери, пробормотал сам себе:

— Нет, минимум двое.

— Ну, начальник где твой?

— Будет скоро.

 Солнце разыгралось на синем безоблачном небе, и на скамейке в теньке все равно жарко.

— Будет... Раз нет пока, расскажи мне еще раз про жеребьевку подробно. И прежде всего скажи, Аркадий объявил при нотариусе о каких-нибудь премиях родственникам?

— Не объявил.

— То есть вопрос с похоронами так и повис?

— Вроде. Нотариус даже сказал ему — может сейчас всё решим? Тот чего-то ответил, я не разобрал толком, и нотариус, значит, попрощался и уехал.

Жара достала и принудила снять пиджак.

— Я бы, Сергей Петрович, и при Аркадии — новом хозяине — здесь не остался, а теперь это место плохое — две смерти кряду.

— Устрою тебя без проблем, об этом не беспокойся. Почему, говоришь, при Аркадии ты б не остался?

Рука почесала белобрысую голову.

— Да как-то... — парень вздохнул. — Хозяин с нами как со слугами никогда не обращался, слова грубого от него не услышали.

— Знаю. Вы и службу несли отлично.

— И то старались. — Опять понадобилось передохнуть. — Не положено о покойнике плохо...

— Римляне, знаешь, как говорили? «Только правду о мертвых».

Судя по улыбке — всем ртом — историческая справка понравилась.

— Ну и что же Аркадий?

— Неприятный он. Алексею всегда тыкал, хоть они вместе по возрасту. Я его несколько раз на машине домой отвозил, выражения разные — «куда ты, дурак, повернул»... и в помещеньях хозяина все глазами общупывал, все, наверно, пересчитал, до маленькой статуэтки.

Он поморщился и замолчал.

В этой паре — Владимира и Олега — первым номером работает явно Олег. Информация между ними без сомнения согласована, и именно Олег пытается свести ее к минимуму. История про премию по пять миллионов тоже выглядит не очень правдивой.

— Вон, глядите, приехал.

В ворота въезжала машина, из которой Алексей помахал им высунутой рукой.

И скоро подошел сам.

— Здравствуйте, Сергей Петрович, с приездом. Хотя приезд-то во всех отношениях...

Они обменялись рукопожатиями.

— Да, Алеша, и про Аркадия знаю.

Макар тактично поднялся с лавки, чтобы оставить старших вдвоем, не мешать.

Присели.

— С похоронами теперь, слава богу, проблем не будет, — проговорил после паузы Алексей.

— Мне Олег с Владимиром сказали, что и так была нормальная ситуация — им Аркадий выделил по пять миллионов зелеными.

Молодой человек скосился на него удивленно.

— Аркадий? По пять миллионов?

— Вот недавно сказали. Что тебя удивляет?

— Удивляет... Он вчера ко мне с марками пристал, чуть в глотку зубами не впился.

— С коллекцией?

— Вы ж помните, хозяин начал собирать, а потом постепенно остыл. В описи сказано — два каталога с коллекционными марками. Мы ж с нотариусом каждую марку не описывали, хоть число марок посчитали, а то вообще неизвестно, чтоб было.

— Так в чем проблема?

— А в том, что я мог подмены сделать, представляете?

— Вон как.

— Да. Где, дескать, у хозяина описание марок. А не было описания, я это точно знаю. Не занимался он такой ерундой.

— Вроде того, что описание ты уничтожил, а какие-то подменил?

— Не вроде того, Сергей Петрович, а прямым текстом.

— Может быть, просто пьяный был сильно?

— Да не очень еще. Хотя под газами.

 Марки, вспомнилось, были не то чтобы очень ценными — какие-то в тысячах долларов измерялись, какие-то — в нескольких сотнях, уникального, во всяком случае, ничего.

— По пять миллионов, — обидчиво прозвучал рядом голос, — если только в рублях...

— А с женой был какой-то скандал, ты не слышал?

— Н-ет... я ее вообще вчера вечером в их компании не заметил.

— Другие двое тоже пьяные были?

Молодой человек подумал и помотал головой.

— Культурно употребляли, — он снова подумалю — Ближе к ночи совсем — не знаю, а вечером оба никаких признаков не подавали, можно сказать. — В его лице явилась обеспокоенность: — А вы, Сергей Петрович, почему так расспрашиваете, неладное что-нибудь?

— На убийство, брат, очень похоже.

Неожиданное сообщение вызвело легкий столбняк, молодой человек застыл и уставился на заборную кирпичную стену впереди.