Четыре световых минуты

– Аналогичная ерунда… побочные эффекты прошли?

– Голова немного гудит, но в целом все в хорошо.

– Они сказали, что у всех разная реакция на анабиоз, но скоро все вернется в норму.

Энн едва успела договорить, как из четвертой комнаты, зачесывая мокрые волосы, вышел Михаэль.

– Как вы, мертвецы? – спросил он и рухнул в одно из кресел холла.

Пугающий эксперимент был завершен, и мы надеялись, что не придется столкнуться с какими-нибудь неизученными последствиями. Современная наука необратимо вытесняла религию, и люди увлеченно примеряли на себя роль богов, играя с жизнью и смертью. Однако мы рисковали возомнить себя высшими созданиями и, позабыв об ответственности, взлететь очень высоко, а после рухнуть на осколки собственных иллюзий.

Испытание прошло успешно, но все же оставило некий отпечаток в подсознании и на глубинном уровне изменило наше отношение к жизни. Теперь мы отчетливо понимали, что полет на Марс отнюдь не приключение с возможными рисками, а скорее немыслимо опасный и рискованный шаг, отказаться от которого невозможно. Или я заблуждаюсь? Я не был рабом, поэтому был волен делать абсолютно все, что взбредет в голову. Кто бы мне помешал купить билет на самолет и улететь в другой штат или в другую страну? Если не брать во внимание кредитный счет, то финансы в любом случае позволяли осуществить подобное, так как наше участие в миссии довольно щедро вознаграждалось каждую неделю. Но только я не был способен поступить так, как советовал примитивный страх перед неизвестностью. Я не мог предать свои ценности и идеалы, не мог превратить в бессмысленность все то, о чем мечтал большую часть осознанной жизни. В высших кругах общества наша команда была известна, как будущие герои, первые представители человечества на другой планете и основоположники нового начала нашей цивилизации. Люди, которых я считаю своими кумирами и негласными наставниками, узнали бы, что я как трусливый паразит все бросил и свалил, подставил всех и каждого, выставив свои низменные желания превыше вопроса общечеловеческого масштаба. Да, у меня был шанс поступить так, но этой возможностью я не смел воспользоваться ни при каких обстоятельствах.

Ноябрь подошел к концу, и в Вашингтон пришла типичная американская зима с температурой стабильно выше нуля. В первую неделю декабря часто шли дожди, и свинцовое небо навеивало тоску, от которой мы с моей избранницей спасались гранатовым глинтвейном и просмотром глупых комедий по вечерам. Мы были намертво привязаны друг к другу, и я даже не хотел допускать мысли о том, что когда-нибудь эти отношения могут закончиться.

Конец ознакомительного фрагмента.