Чейзер

Они бросили меня. Предали. И боль от этого предательства не пройдет никогда.

Тренькнул смарт. Я вытащил его из сумки и прочитал следующий месседж:

Задание "Проклятие" обновлено.

Узнай больше о Преследователе Ковена.

Я закрыл дневник и положил его на лавку перед собой. Заметил, что у меня дрожат пальцы. В доме было достаточно тепло, но меня знобило. Приготовленный Жанин глинтвейн остыл, я с жадностью выпил его в несколько глотков. Мысли, устроившие в моей бедной голове настоящую толкучку, начали понемногу проясняться. Сегодня я узнал очень важные вещи, но в моей задаче осталось предостаточно иксов и игреков.

Во-первых, как могло случиться такое, что я увидел во сне во всех деталях и подробностях операцию, в которой участвовал в 1944 году Андрей Кузнецов? Генетическая память? Скорее всего, других объяснений просто нет. Записи эсэсовца подтвердили, что мой сон не был простой игрой спящего разума. Все это было, все случилось именно так, как мне приснилось. А потом случилось все остальное - находка в квартире Кузнецова, встреча с Ильиным, переход между мирами. Невероятная, фантастическая цепь событий, в которую я оказался вовлечен.

Свеча погасла, выпустив струйку дыма. Я посмотрел на Окана - аптекарь растянулся на кровати и мирно посапывал во сне. Сегодня я увидел в его исполнении некоторые магические кунштюки. Если рядовой маг способен на такое, то чего ожидать от могущественных ведьм Ковена - да они меня в порошок сотрут, не напрягаясь! И потому непонятно, почему именно меня выбрали маги Санктура. Или же есть что-то такое, чего я еще не знаю?

И это видение в зеркале. Я по-прежнему отказывался верить увиденному. Но есть еще записи Цоллера, где упоминается ведьма по имени Элина. Черт, а может, у меня просто разыгралось воображение, и я поверил тому, что в принципе невозможно?

Так, минуточку, а магия возможна? Файерболлы и разверстая заклинанием земля, поглощающая врагов? Ведьма-оборотень, превращающаяся в мантикору? Бродячие мертвецы и воплощенные демоны? Нацистский Преследователь, проникший в этот мир благодаря непостижимому синтезу германской техники и германского же средневекового оккультизма? Пришелец из прошлого, которому должно быть за сто лет? Это все возможно?

Я тут за последние недели такого насмотрелся, что говорить о невероятности чего бы то ни было в этом мире просто смешно

– Милорд даже не притронулся к еде, - Жанин вывела меня из размышлений.
– Вы хорошо себя чувствуете?

– Да, - я помотал головой точно человек, который никак не может избавиться от остатков неприятного сна.
– Я в порядке. Спасибо за заботу. Я бы еще горячего вина выпил.

– Все вино кончилось, - Жанин смущенно улыбнулась. Когда она улыбалась, у нее на щечках появлялись очаровательные ямочки.
– Очень жаль, я бы тоже выпила с вами.

– Тогда я посплю.
– Я посмотрел вокруг себя и понял, что подвинуть сопящего Окана мне не удастся, поэтому придется лезть на чердак, чтобы найти место для ночлега. Глянул на улыбающуюся Жанин.
– Да и вам поспать не мешало бы.

– Я не хочу спать.

– Можно один вопрос? Как вы оказались в "Яблочной Башне"?

– Я бы и сама хотела это знать, - по выражению глаз Жанин я понял, что она не врет.

– То есть, вы не помните, как туда попали?

– Не помню. Ничего не помню.
– Жанин отвела взгляд.
– Это как кошмар. Я даже объяснить вам ничего не могу.

– Но ведь вы уехали из Ланфрена вместе с магом по имени Борг, так ведь?

– Я помню, что была в Ланфрене. Отец хотел, чтобы я привела в порядок принадлежащий нашей семье старый дом. Я наводила там порядок, наняла работников, чтобы они починили крышу и вынесли из дома весь хлам. А потом темнота какая-то. До той минуты, когда я увидела вас, и вы сказали, что я дочь Майрона Гроу. И мне стало страшно. Очень страшно. Я испугалась, что с вами и со мной случится несчастье.

– Все это очень странно, - я взял ее за руку.
– Не беспокойтесь, мадмемуазель. Все хорошо. Теперь мы обязательно вернемся к вашему отцу.

Миг спустя я пожалел о своей вольности - Жанин буквально кинулась мне на грудь.

– Умоляю, милорд, помогите мне!
– зашептала она.
– Я не знаю, что это такое, но мне очень плохо. Внутри меня будто живет что-то, и оно не дает мне покоя. Оно радуется, когда мне страшно, больно, одиноко, оно все время преследует меня. Я боюсь лечь спать, потому что знаю, что этот ужас придет ко мне во сне! Я знаю, вы необыкновенный человек, и у вас отважные спутники. Я очень хочу избавиться от живущего во мне страха. Вы ведь поможете мне, да?

– "Конечно, помогу", - подумал я, но понял что не стоит давать таких радикальных обещаний и потому сказал: - Наверное, есть способ помочь вам, мадемуазель. У меня есть знакомый, он прекрасный маг. Уж он-то наверняка знает, как помочь вам.

– Вы такой добрый!
– Она отстранилась от меня, глянула странно, исподлобья, и в полутьме глаза ее зажглись красными огоньками.
– Но это вам уже не поможет.

Наверное, меня спас инстинкт самосохранения. Жанин - или то, во что она в одно мгновение превратилась, - прыгнула на меня, пытаясь вцепиться пальцами в горло, и ей бы это без всякого сомнения удалось (моя чудо-куртка была расстегнута, и шея была открыта), если бы я не успел отскочить назад и встретить одержимую красотку ударом обеих рук в грудь. Жанин отлетела назад и упала прямо на Окана. Я схватил свои мечи, вытянул Селенар из ножен, схватил Жанин за руку и буквально стянул ее с ошеломленного таким необычным пробуждением аптекаря. Жанин завыла, затряслась как бесноватая, и у меня екнуло сердце, когда я увидел, какие у нее появились клыки. Вот уж не знаю, смог бы я ударить ее мечом - скорее всего, смог бы, поскольку выбора у меня не было, - но Окан меня опередил. Он выбросил вперед обе руки, что-то выкрикнул, и сорвавшаяся с его пальцев магическая сеть в один миг спеленала нашу одержимую. Жанин билась в магической паутине, выла, рычала, клацала зубами, выкрикивала самые мерзкие ругательства, но вырваться не могла. Наконец, она вроде как выбилась из сил и притихла, вытянувшись на полу.

– Я должен был это разглядеть, - сказал Окан, глядя на бесчувственную Жанин.
– Но не разглядел. Это плохо.

– Да уж ничего хорошего, - согласился я, вытерев ладонью пот, заливающий мне глаза.
– Она чуть не прокусила мне горло.

– Она Порченная, - замогильным тоном объявил присоединившийся к нам Джи Кей.
– То же самое было с Альмарой. Мы должны отрубить ей голову, а тело сжечь.

– Нет!
– категорически отказался я.
– Старик у источника в Бэкуотере сказал, что если убить мага до конца лунного месяца, Жанин исцелится.

– Осталось всего два дня, - заметил Окан.
– Очень мало времени.

– Я обещал отцу найти его дочь, - ответил я.
– Я не могу нарушить слово.

– Такая дочь ему вряд ли нужна. Но это твой выбор. И как мы повезем ее дальше? Она опасна.

– У меня в седельных сумках есть веревка, - заявил Джи Кей.
– Разорвать ее не под силу даже медведю.

– Хорошая идея, - одобрил я.
– Давай ее сюда.

Джи Кей кивнул, вышел. Через пару минут он вернулся с волосяной веревкой в два пальца толщиной, и мы этой веревкой самым добросовестным образом связали руки и ноги Жанин. Теперь она даже пошевелиться не могла. Когда мы закончили, Окан снял заклинание. Светящаяся паутина исчезла, но Жанин в сознание не пришла. Мы с Джи Кеем затащили ее на кровать к неудовольствию мэтра Окана, который лишился возможности проспать остаток ночи с комфортом.

– Только не говори мне, что это любовь с твоей стороны, - заявил он мне, извлекая из своего мешка очередной ванильный сухарик.
– Чтобы ее спасти, нужно найти Борга, а это не так просто.

– Мы найдем его и убьем, - ответил за меня Джи Кей.

– Мне нравятся кан, им лишь бы кого-нибудь прирезать, и они сразу счастливы, - буркнул аптекарь.
– Но я, забери вас демоны, хочу спать. И я буду спать, пока не высплюсь. До полудня или дольше.
– Тут он внимательно посмотрел на меня.
– Забыл спросить, что написано в книге, которую ты так усердно читал. Судя по тому, какие у тебя были при этом глаза, что-то не очень хорошее.