Чингисхан. Пядь земли
Шрифт:
— Да, брага — нет, — с неохотой согласился Альвомир.
— То-то же, — улыбнулся Эйрих. — Идём, у нас много дел.
Примечания:
1 — Сенатусконсульт — от лат. senatus consultum — формулированное мнение сенаторов, изначально не имеющее обязательности закона, но, по мере течения времени, обретавшее такое значение. Формулировался сенатусконсульт после доклада одного из рукопожатных очередного или чрезвычайного магистрата (очередные — плебейский трибун (только с IV, когда уже не особо-то важно), консул и претор, чрезвычайные — военный трибун с консульской властью, децимвир, диктатор, префект эквитов, интеррекс, префект
2 — Триба — лат. tribus — территориальный и избирательный округ Древнего Рима. Как и всегда, когда речь идёт о демократических выборах, там были свои нюансы и использование в своих интересах, как и сейчас, в принципе. Но готы — это простые люди, поэтому разделили всё просто, чтобы легче было считать голоса.
3 — Интерцессия — лат. intercessio — вмешательство трибуна, можно сказать, вето, на действия какого-либо магистрата. В том числе сами функционеры магистратуры могли применять интерцессию против функционеров своего ранга или нижестоящих. Считается, что интерцессия — это средство против злоупотреблений, поэтому магистраты были парными должностями, где один консул мог наложить интерцессию на решение другого консула и так далее по нисходящей. Простая, в чём-то примитивная система сдержек и противовесов, позволила республике просуществовать почти пятьсот лет, прежде чем её сломали через колено алчущие власти патриции.
4 — Курултай — съезд монгольских или тюркских князей и прочей знати, по особо важным случаям, чтобы решить особо важные проблемы или задать общий курс до следующего курултая. Чем-то напоминает съезды КПСС, которые тоже были нерегулярными и иногда проводились раз в десятилетие, но собирались по особо важным вопросам.
5 — Эрлик — в тюркской и монгольской мифологии это владыка подземного мира и царства мёртвых. Мрачный тип, который одевается в семь медвежьих шкур, носит с собой зелёный меч и чашу из человеческого черепа, а гоняет он на чёрном быке. Но, в отличие от авраамических религий, где бог — это хороший, а дьявол — это плохой, у тюрков и монголов очень лояльное отношения ко всему пантеону и Эрлик не выступает как абсолютное зло. Но всё равно, если случается какое-то дерьмо, то это Эрлик накапал, а не Тенгри.
Глава вторая. Войны начинаются коллективно, заканчиваются так же
/24 мая 408 года нашей эры, Западная Римская империя, провинция Паннония/
Бражный дом сейчас выглядел необычно. Большая его часть выглядела как всегда, то есть столы, воины, еда и брага, а меньшая часть пустовала. И в этой пустующей части, огороженной плетёными ширмами, находились сейчас Эйрих и Виссарион.
— Вот здесь будете заседать, — указал Эйрих на круглый стол в углу. — Пока так, а потом посмотрим.
— Но что я буду делать? — недоуменно спросил Виссарион.
— Читать письма, — ответил Эйрих, положив на стол кипу пергаментов. — Вот сообщения от визиготского вельможи, прослышавшего о том, что у братьев по крови произошли какие-то заметные изменения в политике.
— И я должен... — начал раб.
— Ты должен будешь, вместе со своей женой и Татием, формировать мой личный табуларий, (1) — усмехнулся Эйрих. — О пергаментах не переживай, всё будет, но документы должны быть в трёх доподлинных копиях, а не в списках. (2)
— Если беспокоишься о сохранности, господин, то храни эти копии в трёх разных местах, — посоветовал Виссарион.
— И за это тоже отвечаешь ты, — кивнул Эйрих. — У меня в табуларии должно быть не хуже, чем у
Гая Юлия Цезаря.— Будет, господин, — заверил его Виссарион.
Эйрих, с недавних пор, живёт в бражном доме, до той поры, пока не пожелает построить свой дом, но спешить с этим он не будет. Если старики в Сенате не будут мешать голосованию драками и руганью, то принципиальное решение о великом походе в Италию будет принято и ни о каком жилье здесь не может идти и речи.
— Ещё кое-что, — вспомнил Эйрих. — До вечера обойди всех воинов, изъявивших желание вступить в мою дружину — скажи, чтобы с утра собрались перед моим домом — будем выбирать лучших.
— Слушаюсь, господин, — кивнул Виссарион.
— Ещё раз проверь склады — отчитайся мне, сколько осталось броней, оружия, конских сбруй, — продолжил Эйрих. — Скоро я поеду кое-куда, поэтому следует ожидать пополнения наших запасов.
— Куда едешь, господин? — поинтересовался раб.
— В Константинополь, — ответил Эйрих. — Но это сильно зависит от того, как сложатся дела в Сенате. Если великий поход будет отложен на неопределённое время, то выехать не удастся, а вот если он станет решённым делом, то отправимся по первой возможности.
В столицу Восточной Римской империи Эйрих хотел попасть уже очень давно. Императорская библиотека Константинополя — это место, где он мог бы остаться жить, если слухи о количестве трудов окажутся правдой. И пусть Эйриха интересовали труды прикладного характера, больше связанные с войной и экономикой, в этой библиотеке всё же стоит задержаться, только ради возможности найти что-нибудь полезное среди десятков тысяч пергаментов.
Также там точно есть коллекции поскромнее, что не умаляет ценности книг.
Сейчас Эйрих сильно жалел о том, что упустил такую кладезь сверхценных знаний в прошлой жизни. Сколько ошибок он бы не совершил, прочти в детстве Марцеллина или Октавиана? Ладно, «Тактика» Флавия Арриана была бы малополезна, когда основа твоего войска — кавалерия, но зато она позволила бы увидеть поле брани с противоположной стороны и лучше понимать своего противника.
Только потому, что Темучжин когда-то пренебрёг грамотой, было допущено столько ошибок, значительных и не очень, из-за чего он не успел. Не успел до конца покорить китайцев, своими глазами увидеть, что там, у последнего моря...
Теперь он сам тут, очень близок к последнему морю, восток его не особо интересует, а вот запад — это то, что достойно покорения. Сначала Италия, дальше всё, что за Альпами, а там Иберия, Африка... Амбициозная цель, чтобы положить на это жизнь.
Снова почувствовать это...
— Решено, — произнёс Эйрих. — Надо подстегнуть сенаторов к принятию правильного решения, а потом отправляться в Константинополь.
— Как скажете, господин.
/26 мая 408 года нашей эры, Западная Римская империя, провинция Паннония/
Эйрих сидел на берегу реки и сосредоточенно ловил рыбу. Удочка — это вещь, которую он никогда не встречал в прошлой жизни. Они ловили рыбу сетью из конского волоса или из ивы, закалывали самых глупых рыб гарпунами, но об удочках Эйрих как-то даже никогда и не слышал. А здесь готы знают удочки, но они не то чтобы сильно распространены.
Если бы он побольше общался с селянами, может, узнал бы об удочке не из трактата принцепса Октавиана Августа.
Хумул, прослышав об интересе Эйриха, решил подарить ему свою старую удочку и даже дать пару уроков рыбной ловли. Мальчик понял основу, даже сумел выудить несколько рыбёшек на берег, но сейчас дело застопорилось — рыба решительно не клевала.