Чистосердечные признания

Пэрис Фернвуд поставила перед Хоуп заказанный шейк. Пока официантка раскладывала на салфетке длинную ложку и трубочку-«соломинку», миз Спенсер вспомнила свой первый день в городе и вторую встречу с Пэрис. Вспомнила, как та смотрела на Дилана, как ее карие глаза наполнялись нежностью, а грубые черты лица смягчались. Пэрис словно светилась изнутри в присутствии шерифа. Интересно, а сама Хоуп тоже так на него смотрела? И если да, заметил ли он?

— Спасибо, — поблагодарила она, вытаскивая соломинку из упаковки.

— Пожалуйста, — пробормотала Пэрис, не поднимая глаз, и удалилась прочь.

«Бедняжка», — подумала Хоуп, наблюдая, как официантка спряталась за прилавком и пустыми пепельницами. Именно так она подумала о Пэрис в тот первый день. Теперь «городская девчонка» понимала ее получше. От любви к Дилану Тэйберу не так-то легко отделаться. Особенно когда не знаешь, действительно ли случившееся означает конец отношениям. Хоуп пребывала в неизвестности, ее сердце было еще не совсем разбито. Еще нет. Она чувствовала себя так, будто висела на краю утеса, и только Дилан мог вытащить ее оттуда.

Она воткнула соломинку в шейк и втянула приличную порцию шоколадного мороженого. Хоуп вручила Дилану свое сердце, и только от него зависело, что же он теперь сделает с этим подарком.

Пэрис вернулась с заказом и оторвала талончик от небольшого зеленого блокнота, что держала в кармане передника.

— Что-нибудь еще? — спросила официантка, бросив талончик на стол.

— Пожалуй, нет. — Похоже, все в точности соответствовало заказу. — Спасибо.

— Ага. — И снова Пэрис ушла, даже не взглянув на Хоуп.

Та понятия не имела, чем же так насолила официантке, но, должно быть, глубоко ее задела. Хоуп выдавила на тарелку кетчуп и обмакнула в него несколько ломтиков картошки, которые оказались горячими, жирными и не такими уж замечательными, как ожидалось. Она размазала по чизбургеру двойной майонез. Он тоже казался не особо вкусным, но, похоже, не в еде дело. А в настроении. Хоуп хотелось покоя, но еда — не выход.

Уголком глаза миз Спенсер уловила, как мелькнуло что-то красное, и подняла взгляд на появившуюся у ее стола женщину. Вверх по джинсам от Ральфа Лорена, по красному шелковому топу… но даже несмотря на каштановый парик длиной до подбородка и темные очки, Хоуп немедленно узнала Джульетт Бэнкрофт.

— Если не хотите привлекать внимание, — посоветовала журналистка, — снимите очки.

Не спрашивая разрешения, Джульетт скользнула на сиденье напротив.

— Вы уже звонили Майку Уокеру? — спросила она, упомянув печально известного репортера «Нэшнл Энквайр». Но очки все же сняла и убрала в сумочку.

— Я же сказала, что не работаю на «Энквайр».

— Знаю. Вы работаете на «Еженедельный вестник Вселенной», и когда я последний раз проверяла, в нем был раздел сплетен.

— Точно. — Хоуп сделала паузу и съела несколько кусочков картошки. — Но мы не собираемся платить репортерам, чтобы они копались в вашем грязном белье. То, что вы читали в нашей колонке «Сплетни Голливуда», — на самом деле все давние слухи.

Джульетт взяла меню.

— Я уже говорила со своим агентом, — сообщила она, просматривая перечень. — Он связался с моим пресс-агентом, который заключил, что мы будем отделываться от прессы стандартным «без комментариев», пока не решим, что пришло время для публичного заявления. — Она бросила меню на стол.

— Никто не услышит от меня ни слова.

Джульетт подняла глаза:

— Из-за Дилана?

— Конечно, — не колеблясь ответила Хоуп. — Но даже если бы я ничего не испытывала к Дилану, я никогда бы не причинила вред Адаму.

— Мы с Диланом побеседовали с сыном, думаю, с ним все будет в порядке. Если эта история всплывет, то пострадаю именно я, — произнесла Джульетт.

— И я, — прибавила Хоуп. — Дилан никогда не простит мне, если прочитает о вас в таблоиде.

Пэрис поставила на стол стакан воды.

— Что желаете? — спросила она.

— Это бутилированная вода? — поинтересовалась Джульетт.

— Прямиком из-под крана.

Мисс Бэнкрофт отставила стакан в сторону:

— У вас есть что-нибудь низкокалорийное?

— Салат, — ответила Пэрис.

— Отлично. Тогда мне салат с курицей, соусом из уксуса, оливкового масла и зелени.

— Соуса нет.

— Тогда с «Таузенд Айленд» [41] , но его отдельно. И диетическую кока-колу — и побольше льда.

— А лед отдельно?

Неужто Пэрис пошутила? Хоуп подняла глаза, однако, судя по крайне раздраженному лицу официантки, та явно была не в настроении для шуток.

— В стакан, спасибо. — Когда Пэрис ушла, Джульетт покачала головой. — Не понимаю, как кто-то может здесь жить.

41

«Таузенд Айленд» — соус к салатам или морепродуктам из майонеза, кетчупа и нарезанных соленых огурчиков.

— Вообще-то, к этому можно привыкнуть, — парировала Хоуп, удивив своим заявлением как Джульетт, так и саму себя.

— Вы давно знакомы с Диланом?

— Достаточно давно.

— Было настоящим шоком прийти к нему домой сегодня и обнаружить вас в его постели.

— Было настоящим шоком проснуться и обнаружить вас в доме.

Джульетт неохотно улыбнулась, приподняв уголки красных губ:

— Должно быть, вы ему небезразличны.

Хоуп отпила от своего шейка. Она не знала наверняка, как Дилан к ней относится. Да, он сказал, что она важна для него… но больше ничего. А теперь, возможно, она никогда и не узнает.

Местная парочка в кабинке позади Джульетт попросила дополнительную подушку для своего малыша. Пэрис принесла необходимое, и Хоуп поразило, какой милой и разговорчивой она была с ними.

— А вы не похожи на тот тип женщин, которых я представляла с Диланом, — заметила Джульетт, отвлекая внимание миз Спенсер от внезапной перемены в поведении Пэрис.

— Что так?

— Я всегда знала, что ему нравятся хорошенькие, но думала, что он предпочтет кого-то… попроще, наверное. — Мисс Бэнкрофт заправила за уши каштановые пряди парика и положила руки на стол. Хоуп впервые заметила на ее пальце впечатляющий бриллиант. — Как много Дилан рассказал вам обо мне? — захотела узнать Джули.

— Немного. Только то, что вы с ним никогда не были женаты и что, когда вы расстались, Адама он забрал с собой, — ответила Хоуп и решила, что этого с Джульетт хватит.

— Когда он уехал из Лос-Анджелеса, то увез Адама, потому что Тэйбер — прекрасный отец. — Джульетт опустила взгляд, уставившись на свои руки. — Люди по-разному относятся к женщине, если та отдает ребенка под опеку, даже если так лучше для самого малыша. Словно с ней что-то не так, словно у нее нет сердца. Это неправда. Я люблю сына и никогда не собиралась прятать его.