Чм66 или миллион лет после затмения солнца

Хорошо, если к утру просыпается в вытрезвителе. Чаще пробуждается где -нибудь на пустыре, побитый и раздетый до трусов.

О том, что новому прикиду надо вновь петь прощальную узнает Орал и сокрушается: "Я купляю, купляю одежду, а Эдька теряет…".

Я пришел со свидания на квартиру Ситказиновым и Пуппо сообщил:

"Позавчера Эдька ушел к друзьям и ночью с него сняли плащ из кожзаменителя и нутриевую шапку. Месяц назад Орал купил плащ и вот…". Опять Оралу досталось. Но не только ему. Фактов достаточно, чтобы понять: Едиге приезжает в город только за тем, чтобы спецом кого-то обуть и одеть..

Бактимир торопился в Надаровку. Последний раз в деревне он был в августе, а еще раньше, – в июле, – в огороде посеял мак. Не для себя, для обмена на анашу. Урожай давно поспел, ночью морозы, и

Пуппо тревожился, как бы маковые головки окончательно не перемерзли.

Мак не потерял товарный вид. Незадача в другом. Кто-то по ночам снимает урожай без разрешения хозяина.. Местные немцы и казахи о полезности мака еще не догадываются. В деревне работали чеченцы-шабашники. Скорее всего они и посрезали половину головок.

Пуппо почесал тыкву и пошел в дом за ножом.

По утрам на кухне у Исеновых жужжит сепаратор. Тетя Катя кормит нас сметаной и вареным мясом. Дядя Шайдулла возвращается с работы – он сторож – и кладет передо мной пачку "Казахстанских". Отец

Бактимира человек немногословный. Исеновы кипчаки, когда-то их предки переселились в Успенку из Омской области.

Пуппо накинул на себя ватник и в сарае пустой бутылкой перемалывал маковые головки. Он еще не пробовал кокнар. В городе у

Бактимира знакомые, которые знают, что делать с маковым отваром.

В сарай зашел дядя Шайдулла.

– Не стебатырсын?

– Дары жасаптотырвым, – сказал Пуппо.

– Молодец, – отец Бактимира с минуту постоял и ушел.

С горящими глазами в сарай протиснулся Едиге.

– Что делаешь?

– Кайф.

– Не дашь попробовать?

Пуппо протянул братцу пригоршню маковой трухи.

– Что с ней делать?

– Хорошенько прожуй и проглоти.

Через пять минут в сарай с расцарапанной шеей и зауженными глазками вернулся Едиге.

– Что-то у меня все чешется, – недоуменно сказал младший брат.

– Не дрейфь. Это и есть кайф.

…Газеты в деревне приходят на третий день, телевизор показывает плохо. Я лежал на диване с книжкой и теперь отчетливо понимал, в чем разница между городской и сельской жизнью. Чтобы ни о чем не думать, здесь надо быть всегда чем-нибудь да занятым.

Я опять осекся. "Да нет, ерунда. Это всего лишь слова". – подумал я и хотел было продолжить чтение, но оставил в покое книжку.

Есть ли у слов цена? Если нет, то должна быть.

Айгешат забеременела Шоном в начале лета 84-го. Толком я так и не понял, чем опасен отрицательный резус фактор, да и подозревал, что он всего лишь отговорка, но тем не менее не решился вновь уговоривать жену сделать аборт. Я по прежнему не желал от Айгешат ребенка и вдобавок был зол на тестя и тещу.

Был вечер, я был пьяно сердит. Дословно не припомню, но поминая нехорошими словами тещу, я прокричал:

– Если что-то…, то я не остановлюсь и прокляну ребенка, которого ты носишь в себе…!

Слово не воробей. Я прокричал и тут же включил реверс тяги.

Время от времени воспоминание об угрозе проклятья на мгновение возвращалось и я, подумывая о том, что следует поговорить с Айгешат, быстро забывал об октябрьском вечере 84-го.

…В комнату с озабоченным лицом зашел Бактимир.

– Книжку читаешь?

– Слушай, мне срочно надо домой.

– Когда?

– Завтра с утра едем в Павлодар… Ты не полетишь со мной в

Алма-Ату? Возьмем путевки в Дом отдыха…

Пуппо наморщил лоб.

– Полечу.

Зима тревоги нашей…

Приемщица из химчистки в микрорайоне "Орбита" Роза приглянулась

Берлиозу настолько, что он привел ее знакомить с матушкой. Мама не отошла от досады с провалом женитьбы Дракулы на дочери прокурора и не может без слез смотреть на Розу. Не потому, что приемщица сама по себе стремная, а потому что, по ее мнению, будущего у названного сына с такой пассажиркой нет. Роза характером и умом напоминает Гульжан

Я тоже немного на ушах от выбора Бирлеса, говорить об этом не стал, но балды ради спросил:

– Целку ей хоть сломал?

– Какой там… До меня сломали.

Дракула до сих пор боится встать на преступный путь, но мало-помалу втягивается в питие. Поддает он на работе и не пьянеет.

У Розы много братьев и сестер. Мама прикидывает: Бирлес женится на ней и родня сядет ему на голову.

Дядя Розы по матери начальник одного из строительных управлений города. Есен сидит на дефиците и водит дружбу с председателем горсовета Заманбеком Нуркадиловым, первым заместителем начальника городской милиции Сейдуллой Сулейменовым, свояком помощника Кунаева

Дуйсетаем Бекежановым. У дяди Есена дача в районе санатория

"Турксиб". Нуркадилов хоть и дружен с Есеном со студенческих лет, в гостях у однокашника бывать перестал, на дачу приезжает Сулейменов, руководящие строители. Дракула приставлен разливать гостям водку.

– У твоего Валерки бенгалка твердая? – поинтересовалась Кэт у

Терезы Орловски.

– Бенгалка? – переспросила Наташенька и, догадавшись о чем речь, ответила. – Она у него не бенгалка, прямо колотушка.

Твердая-претвердая и большая.

Родители с братом у Терезы Орловски живут в Усть-Каменогорске, родственников кроме мужа Валеры, свекрови со свекром в Алма-Ате у нее нет.

Валера старший инспектор ЭКО (экспертно-криминалистического отдела) МВД. Кроме того, что у него все там твердо-претвердо, парень он крепкого характера и сильно картавит. Интересный мужчина, мало говорит и мечтает о наследнике.Наташенька любит хорошо покушать. Это не значит, что она ест что попало и много. Кроме сыркокопченной колбаски любит она шашлык, казы, карбонат, жареную курочку, домашнюю выпечку. К супам и прочим жидким блюдам она равнодушна, предпочитает твердый продукт..

Отец Валеры в прошлом летчик гражданской авиации, русский. Отчим казах, отставной полковник КГБ, мать сотрудница бюро путешествий и экскурсий.

У мужа Орловски много и других хороших качеств. Он любит дочку, пьет в меру, зарплату, всю до копейки, приносит домой. Впрочем, на

Терезу не угодить. Время от времени она скандалит с Валерой и обзывает жидом.

– Я усский! – протестует муж.

– Точно узкий! – передразнивает Валеру Наташенька. – Как все евреи, без мыла в жопу любому залезешь.