Чортушка

Князь (съ подъзда). Этотъ лысый, сдой – какой человкъ?

Муфтель. Тотъ самый, о которомъ я докладывалъ вашему сіятельству: бглый Антипъ Пчелинецъ.

Антипъ подходить, кланяется въ ноги.

Князь. А-а-а!.. Любопытно. (Къ прочимъ). Отойдите-ка въ сторонку… Здравствуйте, Антипъ Ильичъ, здравствуйте… Сколько лтъ, сколько зимъ… Нагулялся, старый чортъ?

Антипъ (холодно). Нагулялся.

Князь. A уходилъ куда?

Антипъ. Бога искать. Къ Богу ближе захотлось.

Князь. Отъ насъ, стало быть, къ Нему далеко?

Антипъ. A вы какъ думали? Богъ на волъ живетъ. Въ крпости Бога не бываетъ.

Князь. Философъ!

Антипъ. Этого я не понимаю.

Князь. Отъ меня ты къ Богу прогулялся, a отъ Бога назадъ ко мн… къ Чортушк!

Хохочетъ.

Слыхалъ, старикъ, что меня сосди нын Чортушкою зовутъ? Нашелся какой-то остроумецъ – мтко выдумалъ.

Антипъ. Жизнь кончать гд-нибудь надо! Не въ раю, такъ въ аду.

Князь. Резонъ. Ну, старикъ, не знаю, набрался ли ты въ бгахъ ума, но дерзить выучился. Только напрасно, ддъ: дудки! Не выпорю.

Антипъ. Ваша воля.

Князь. Да. Не выпорю. Потому что очень ужъ ты напрашиваешься. A я вотъ и не трону. Что тебя истязать? Ишь какъ ты приготовился! Тебя пороть теперь одно теб самодовольство. Я такого человка никогда пальцемъ не коснусь.

Антипъ. Ваша воля.

Князь. Именно, душа моя, что моя. Теб вотъ мученикомъ быть хочется, a я теб вмсто мученичества, шишъ! Розогъ и плетей больне… Такъ-то, старикъ! Злись не злись, дерзи не дерзи, хоть родителей моихъ не добромъ помяни, – не выпорю. Только смяться буду, какъ тебя отъ злости корежитъ.

Антипъ. Умете надругаться надъ человкомъ. Что и говорить.

Князь (вглядывается насмшливо). Ходилъ ты къ Богу, Антипъ, a вдь Богъ-то тебя не принялъ.

Антипъ (угрюмо). Ну, и не принялъ. Вамъ-то что?

Князь. Не принялъ, не принялъ… Смиренія въ теб ни капли нтъ. Ни спокойствія, ни смиренія нтъ.

Антипъ. Ему чистые духомъ нужны, a не такіе, какъ мы съ вами.

Князь. А-а! Полюби насъ черненькими, беленькими насъ всякій полюбитъ…

Антипъ. И вы покаетесь, да – поздно.

Князь. Лучше поздно, чмъ никогда. A вотъ неудачно покаяться, какъ ты… это, должно быть, непріятно! Съ чего бжалъ-то, въ самомъ дл? По Матвю заскучалъ?

Антипъ. Такъ точно.

Князь. Вотъ скажи, если знаешь: съ какого лиха онъ сталъ чорту баранъ? Сколько лтъ вспоминаю его: не могу понять. Кажется, не былъ отъ меня ничмъ обиженъ.

Антипъ (потупился, съ большою и глухою злобою). Ничего мы не знаемъ, и кто можетъ знать? Знаетъ Царь небесный! Чужая душа потемки. Караетъ насъ Господь за беззаконія наши въ чадахъ нашихъ.

Князь. Ну, не все же за твои беззаконія, – Матвй не маленькій былъ, небось, и свои гршки уже водились. А, что правда, то правда, Антипъ. Беззаконникъ ты. Кого хочешь по узду спроси, всякій теб скажетъ: бывали y князя подлецы-приказчики, a все не такіе, какъ Антипъ Ильичъ…

Антипъ. Для васъ же совсть грязнилъ и славу свою въ людяхъ портилъ.

Князь. Те-те-те! Съ больной головы на здоровую. На меня своихъ грховъ не перекладывай. Ты не мой слуга, покойнаго папеньки. При немъ опричничалъ. Зврь.

Антипъ. Что стариною корить? Былъ зврь, сталъ человкъ. Дай Богъ всякому.

Князь. Чудо природы: зврь въ люди вышелъ! Куда же мн тебя, отставной зврь, теперь опредлить? Ни къ какому рабочему длу ты не годишься, a нищимъ на паперти сидть, по деревнямъ въ куски ходить – нельзя: изъ моихъ крпостныхъ нищихъ не бываетъ… Муфтель! Что съ нимъ сдлать?

Муфтель. Я такъ думаю, ваше сіятельство: положить ему паекъ и поселить его въ садовой бан, пусть сторожитъ, дло не мудреное.

Князь. Тамъ и сторожить-то нечего. Развалина. Я думаю, ея не топили уже года три. (Къ Хлопоничу). Новую строю. Видалъ?

Сходитъ съ подъзда.

Хлопоничъ. Бани, ваше сіятельство, не видалъ, a мужичковъ видлъ.

Князь. Что?

Хлопоничъ. Мужичковъ вашихъ… съ топорами… Въ моей рощ хозяйничали… Говорятъ: князь баню строить, лсъ требуется… Ничего, достаточно оголили: дубковъ до сорока.

Князь. Ты врешь, Пафнутьичъ. Какая твоя роща?

Хлопоничъ. A Синдевская, ваше сіятельство, которая на взгорь.

Князь (топаетъ ногами). Свинья! Каналья! Съ какихъ поръ она твоя? Муфтель! Возьми его за шиворотъ, сведи въ контору, покажи планъ… Ахъ ты, глухарь! Синдевская роща была наша еще по екатерининской размежовк… A ты, лопухъ…

Хлопоничъ. Батюшка! Ваше сіятельство! Не извольте безпокоиться! Разв я спорю? Ваша Синдевская роща, разумется, самъ говорю, что ваша. Люди по здшнимъ мстамъ безъ разума живутъ: какъ мое пользованіе рощею очень давнее, пріобыкли къ глупому обычаю, будто бы моя. A ваша роща! Искони ваша!.. И мы ваши, и все наше ваше!..

Князь. Такъ-то лучше. За то, что ты не упорствовалъ противъ моего слова, оцни срубленный лсъ, во сколько самъ захочешь.

Хлопоничъ. Слушаю, батюшка, ваше сіятельство. Благодарствую, благодетель, отецъ родной.

Князь. Муфтель! Если онъ оцнитъ лсъ по чистой совсти и правой цн, заплати ему вдвое. Если запроситъ дорого, гони его со двора въ шею: пусть ищетъ судомъ…

Хлопоничъ. Дерзну ли я, ваше Сіятельство?

Князь (Антипу). A ты, старикъ, ступай, не поминай меня лихомъ, живи – служи: взыска на теб не будетъ.

Муфтель (дворовымъ). Проводите его кто-нибудь.

Хлопоничъ. Вотъ теб, лысый, какая благодать: десять лтъ бгалъ и выбгалъ богадльню.