Что мы будем делать с Фрэнсис?
Шрифт:
– А как? Я должен был ему платья покупать? Или меньше любить?
Бобер задумался.
– О чем ты думаешь?
Поднялся небольшой ветер, куда-то исчезли скорпионы. Саксаулы медленно зацветали. Быстрее, чем обычно, но все еще медленно. Маленькие почки уже набухли, и красные цветочки немного показывали свой «язычок» пустыне.
– Просто ты подошел к точке невозврата. Как потом сказать своему ребенку, что ты хотел другого?
– Зачем вообще это объяснять? Он прошел полную рандомизацию, как в какой-нибудь РПГ. Да, все свойства и качества плюс внешность скорее всего были в определенном котле наших клеток, но все они были выбраны случайно.
– А как вода достанет до трубок?
– Ну… Значит он просто вытечет сам. Рано или поздно.
– И останется каким-нибудь пятном на трусах?
– Да.
– У тебя там, наверное, целое поколение похоронено…
Бобер лежал на операционном столе. Он был под наркозом. Вокруг него была толпа народу – врачи, консультанты, медсестры и один штатный анестезиолог. Все они шумели, о чем-то громко разговаривали, яростно обсуждали детали хирургического вмешательства.
– Сложно, очень сложно.
– Послушайте, нужно просто сделать кесарево. Схватки неритмичные, до регулярных мы будем ждать долго.
– ?Quien aguantara la cola 54 ?
– Доктор Назардан.
– Коллеги, я немного не по этой теме.
– Вы здесь и вы самый квалифицированный врач в этой комнате. Зажим лежит под столом, только будьте аккуратнее. Мне бы не хотелось потом заниматься хвостопластикой.
– Как скажете.
– Бэзил!
– Да, сэр.
– Держите наготове эпидуралку.
54
Кто будет держать хвост?
– Никаких уколов! – послышался голос из угла.
–… Опять он вмешивается…
Дэйв подошел к столу и одарил всех почтительным взглядом. Бобер занимал лишь треть стола, поэтому на оставшуюся часть парень выложил подробный рисунок тела грызуна. Сверху изображения красовалась надпись – «Витрувианский Бобер».
– Простите… – хотела поправить его медсестра, но Дэйв щелкнул пальцами и она исчезла. Никто не удивился. В дверь операционной постучались. Главный на операции громко сказал: – Войдите! Дверь приоткрылась и из нее показалась кудрявая голова.
– Купитман Иван Натанович, – сказала голова и икнула. Из-за двери послышался картавый голос: – Ты ж писькин доктор, зачем лезешь к настоящим врачам…
– Стыд и позор, – сказал Дэйв и покачал головой. Дверь закрылась и послышался оглушающий треск выстрелов из автоматического оружия. Все присутствующие закрыли уши, даже Бобер немного поморщился. Когда звуки стихли в дверь опять постучали.
– Да?
В кабинет вошел Кад Мерад в синем медицинском халате.
– Coucou!
– Здравствуйте, – расплылся в улыбке Дэйв.
– Он даже не врач, – зашептал кто-то в толпе.
– Я знаю… Но до чего он хорош…
Кад Мерад понял, что его хвалят, но не понял за что именно. Он скинул с себя стетоскоп и аккуратно повесил его на железную вешалку. Протер усы и начал рассматривать кабинет, потом врачей. Он поднял руку и показал всем большой палец.
– Comment puis-je aider 55 ?
– Нет, нет. Так
дело не пойдет, говорите на нашем языке.Француз комично показал на себя пальцами.
55
Чем могу помочь?
– Да, да.
– Здравствуйте.
Кад сказал это слово так проникновенно и с такой теплотой, что кто-то даже ойкнул от смущения.
– У вас кстати самая сложная задача. Будете вытаскивать его.
Кад заискивающе кивнул.
– Все готовы?
Все молчали, не издавая ни звука.
– Хорошо…
Недовольный голос из толпы робко сказал: —… Мы вообще-то давали клятву…
– Кто это спизданул? – сказал Дэйв и вытаращил глаза.
Все молчали.
– Бобер должен быть наказан, хотите вы этого или нет. Мы не собираемся убивать его или, не дай бог, калечить. Это простенькая медицинская операция. Проникнем, вытащим, зашьем. Никто не пострадает, понимаете?
Кто-то недовольно свистнул.
– Ладно, засранцы. Каждому коробку конфет и бутылку шампанского.
Все молчали.
– Их можно будет забрать домой, а не оставлять на ресепшене, чтобы кормить персонал.
Все молчали.
– Суки… Всем квартальная премия вне очереди!
– Другой разговор!
– Так бы сразу!
– Мне, пожалуйста, в евро!
– Давайте мне скальпель!
Работа закипела, подготовка приобретала завершающий характер. Главный врач подозвал к себе медсестру с инструментами, начищенными до блеска, скинул рисунок на пол и положил их на стол. Реаниматолог играл пальцем с дефибриллятором. Замужняя парочка выбирала нитки для зашивания. Кад Мерад улыбался и старался успевать поглядывать на работу всех в кабинете.
– Будим?
– Будим.
Толстый фельдшер плеснул в лицо Бобру ледяной водой. Тот вскрикнул и фельдшер тут же прикрыл ему рот марлей.
– Фва… бавра… бор…мор…
– Сученыш, попался! – прошипел Дэйв.
Главный врач направил на пузо Бобра здоровенный фонарь. Сам грызун старался вырваться, но неутомимый фельдшер так крепко привязал его ремнями к столу, что от него не было даже вибраций. Тогда Бобер попытался помочь себе хвостом, но доктор Назардан сидя на табуретке держал его в зажиме, невольно похрапывая.
– Протереть.
– Si.
Медсестра протерла пузо ваткой со спиртовым раствором.
– Режем?
Дэйв томно прикрыл глаза.
Врач рассек пузо Бобра. Разрез был длиной сантиметров семь. Бобер выплюнул марлю и завыл.
– Ой, да не ври ты. Я же не живодер.
Парень повертел в руках бутылку Evian, которую взял с собой из пустыни.
– Здесь было обезболивающее.
– Знал все заранее, говнюк…
– Не продумывал, нет. Просто ты не оставил шансов.
Из разреза показалась маленькая, конусовидная макушка.
– Достаем, достаем.
Врач двумя пальцами отодвинул бобриную кожу, сделав разрез чуть более широким, и подтянул голову наверх, но дальше она не проходила. Тогда он опять взял скальпель и прорезал кожу чуть дальше таким образом, что малыша уже можно было свободно достать.
– Ёп твою мать!
– Да тихо ты!
Врач посмотрел на Када Мерада и головой начал указывать ему на пузо. Француз, казалось, подпрыгнул на месте и тут же подошел к столу. Поморщившись, он опустил левую руку в нутро, потом правую, и обхватив малыша за зад, вытащил его наверх. Ахи умиления разошлись по кабинету.