Что такое не везет, или С рогами на выход

Помнится, как-то во времена моей юности я забредала в заброшенные здания, но даже они не прибывали в таком упадке, как наша великая альма-матер. И мне было стыдно за это!

Подумать только, Академия колдовства имени Люпива Ужасного! И такая грязь!

Я снова обратила внимание на дверь.

И вдруг подумалось мне, что за ней скрывается скелет. И это было логично. Ведь весь обслуживающий персонал академии был мертвый, насколько мне удалось увидеть. Странно, конечно...

Представляю собеседование при приеме на работу.

Сидит, значит, какой-нибудь скромный дворник, плотно сжав коленочки, и дрожит под суровым взглядом главного по найму персонала.

– Какие у вас достоинства?
– спрашивают его.

– Я хорошо мету дорожки. Честно-честно ни одного листика не оставляю. Я был рожден для этой работы!

– Хорошо, - задумчиво отвечает главный и вдруг вперивает просто убийственный взгляд в бедного мужчинку.
– А какие недостатки?

– Ну... Я немного это... Живой

– Вы видели вообще объявление о найме? Читать-то умеете? Там же черным по красному написано ищем трупов! Але! Свободны. Вот же... Сказано им, как умрете, так милости просим, а они все прут и прут.

Картина так ярко встала перед глазами, что я невольно усмехнулась, но тут же взяла себя в руки. У нас серьезная миссия!

Я оттеснила ведьмочек, с воем пробивающихся внутри и ударила кулаком по деревянной поверхности.

– Слышишь, ты, мечта некроманта! А ну живо открывай! Иначе твои кости будут похоронены в слое пыли в нашей комнате, и там тебя никто не найдет!

– Вы не посмеете!
– ответил дрожащим голосом мне.
– Ректоресса не позволит вам!

– Да кто ее спрашивать будет!
– рыкнула я.
– Здесь только мы и ты. Наш отряд все равно прорвется, и тебе решать, останешься ли ты и дальше в счастливом посмертии или будешь валяться где-нибудь!

– Ненавижу ведьм...
– раздалось всхлипывание, и засов щелкнул.

Дверь открылась, и перед нами показался сгорбленный скелет в очках и ветхом пиджачке, в руках он держал швабру. Были у меня подозрения, что этот почтенный скелет когда-то был уборщиком.

За его спиной была такая же купающаяся в грязи, пыли и паутине комната. Казалось, еще немного и у меня выявится аллергия на все это. Ужас какой-то!

– Эх ты!
– пожурила я завхоза.
– А еще уборщик!

Оттеснив его плечом, прошла в комнатушку и за толстым слоем паутины попыталась разобрать, где тут ведра. Благо швабры выделялись своими черенками, и мы обнаружили их сразу. С первыми же пришлось повозиться. Наш отряд долго выбирал самого небрезгливого, чтобы убрать паутину. Я открестилась сразу же. Меня и так подташнивало только от одного вида и запаха. В итоге, на черное дело пошла Линта. Она с достойным уважения каменным лицом стоически убрала преграду, сооруженную коварными пауками, и отыскала с десяток ведер.

После того, как мы еще немного надавили на скелета, он отдал нам и средства для устранения запахов, и мор для крыс, мышей и тараканов, и моющие средства. В общем он был готов на все, лишь бы мы отстали. А большего нам и не нужно было!

И так, загруженные необходимым инвентарем, часть из нас пошла в комнаты относить швабры и тряпки, а часть отправилась на поиски колодца, где можно было набрать воды.

С последним было особенно туго. Треклятый источник влаги не желал находиться. С ведрами наперевес мы облазили всю территорию, но так и не достигли никаких результатов.

Оставалось только одно место - кладбище в некромантских угодьях. И вот тут мы начали терять бойцов.

Девицы, которые и глазом не моргнули, когда дело дошло до пребывания в грязи и вони, счастливо согласившись сожительствовать со всеми возможными переносчиками заразы, с суеверным ужасом заявили, что не пойдут в покои Великой Сепастьявы.

Даже Линта нервно улыбнулась, посматривая на идол богини, и отступила на шаг.

Как можно не бояться паутины, но опасаться входить на территорию мертвых, которые преспокойно лежали себе в саванах под землей?

Я тоже посмотрела на статую.

То была женщина в плаще с капюшоном, которая в руках держала зерно и серп - символ жизни и смерти, на губах ее цвела легкая улыбка, но глаза были холодны. На плече у нее сидел паук.

«Свой срок у жатвы» - были выгравированы слова у ее ног.

Да, действительно так, и не поспоришь.

Я еще раз оглянулась на девушек и их перепуганные мордашки, вздохнула, поражаясь тому, какой у меня трусливый отряд, и толкнула кладбищенские ворота. Те с неприятным скрипом отворились.

На самом деле, я лукавила. Кладбище было, и правда, довольно опасным местом. От переизбытка магии смерти, в нем сосредоточенный, часто трупы восставали из своих могил, и могли запросто наброситься на прохожего и растерзать его. Оттого в одном месте не могли быть больше пятисот захоронений, да к тому же имелся сторож.

Но академия не имела своей целью поддержания порядка кладбища. Поэтому здесь, насколько я могла видеть по табличке, была тысяча могил. Сделано это было наверняка для того, чтобы у студентов всегда был практический материал, над которым можно было бы потренироваться в упокоении.

Искусственно поднять умертвие тоже можно, но вот ощущения от этого все равно не те. Не те...

По крайне мере, так я объясняла для себя решения преподавателей и ректорессы в частности.

Закрыла ворота, улыбнулась сквозь железные прутья девушкам, они выдавили жалкие улыбки в ответ и с неохотой подошли ближе, чтобы понаблюдать за моим путешествием.

Я повернулась к рядам надгробий, вознесла молитву Фэйнон и побрела вглубь кладбища.

Колодец, как ни удивительно - тоже мне, нашли место!
– здесь, и правда был. Он располагался сразу за алтарем Сепастьявы, где возносились прощальные молитвы перед погребением. У подножья алтаря лежали зерна и сухие колоски пшеницы и ржи - дары, которые символично подносили ей.

Стараясь не растерять все ведра, которые несла в руках, подошла к колодцу. То было довольно красивое готическое сооружение. На торце навеса был изображен серп и колос.

С громким карканьем, которое звучало жутковато в абсолютной тишине, на скат уселся ворон. Он посмотрел на меня своими черными глазками, еще раз каркнул и, хлопая крыльями, улетел.

Хухлик его задери! Испугал.

Колодец был закрыт крышкой. Я свалила у подножья ведра, которые упали на землю, ударяясь друг от друга с громким стуком.

Встревожено подняла голову.

Насколько я слышала от папы, мертвым не очень нравилось, когда нарушали их покой. Но ничьи руки, ноги или головы не спешили вылезать из своих належанных мест. И действительно, ради чего стараться, я - тощая невкусная. Вот была бы тут моя кузина Лотта, которая была раза в четыре меня шире, то был бы другой разговор.

С другой стороны, Лотта была труслива до безобразия. Она всегда пронзительно кричала от каждого малейшего шума, а потому носила с собой настой валерьяны, чтобы во время успокаивать расшалившиеся нервишки. Девушка не пошла бы на кладбище даже под конвоем некромантов, тем более под их конвоем! Она их ужасно боялась.