Что-то кроме магии
Шрифт:
— Вы повторяетесь, Альбус, авроры-фанатики в школе уже были. Мне, наверное, следует сварить галлон-другой Умиротворяющего бальзама?
Дамблдор удивленно поднял брови.
— Ну как же, — невозмутимо продолжал Снейп. — Целых два Пожирателя Смерти, живые и на свободе: с Грюмом сделается припадок от бешенства.
— Когда приметесь варить, возьмите в расчет и себя, — посоветовал директор.
* * *
Строчки гранок слились в одну черную линию. А он еще не вычитал и половины материалов будущего номера. Ксенофилиус Лавгуд прикрыл слезящиеся от напряжения глаза.
Маглы говорят, честный журналист
«Тебе не противно?» — спросил он. Рита достала пудреницу, прошлась по атласным щекам пуховкой: «Смотри на вещи проще. Да, время от времени приходится облизывать нужные задницы и гнать заказуху. Но утром в газете — вечером в клозете, как говорят у нас в редакции. Задницы приходят и уходят, а счет в банке вечен».
Доходы от продажи последнего тиража «Придиры» едва покрыли расходы на печать и бумагу. Надо искать новых подписчиков, уговаривать рекламодателей, нужны еще авторы, он в одиночку уже не справляется...
— Пап, давай я вычитаю.
Легкие руки легли сзади на плечи. С годами Луна все сильнее становилась похожа на отца, и только глаза и голос напоминали о Пандоре.
— Тебе давно пора спать, — попытался возразить Лавгуд, но дочь устроилась рядом и потянула к себе листы.
— Я уже большая девочка и могу лечь позже. Посмотри, тебе не кажется, что здесь выпала одна строчка?
Дети растут незаметно, подумал Ксенофилиус. Незаметно и быстро.
Он прибавил огня в лампе на рабочем столе и подвинул дочери чернильницу с зелеными чернилами: в отличие от красного, зелень милосердна к утомленным глазам.
Они с Луной почти закончили вычитку, когда в окно влетела сова и бросила на пол конверт. Лавгуд распечатал его и достал письмо.
— Завтра к нам придет хороший гость. Ты помнишь мистера Квиррелла? Он еще приносил тебе древние бусины...
— Угу, — не отрываясь от работы, откликнулась Луна. — Ты рассказывал, как он перепугал всех в Министерстве.
— И, кажется, он предлагает мне продолжить пугать, но уже через «Придиру». И еще кое-что...
Послание было коротким, но Лавгуд неплохо знал бывшего товарища по факультету: Квиринус никогда не ограничивался одной идеей.
* * *
Старый автобус обдал Квиррелла голубоватым облаком выхлопных газов и покатил дальше по шоссе. На этой остановке вместе с ним вышел только старик в потертой вельветовой куртке, серых брезентовых штанах, выцветшей кепке и с большой корзиной в руках.
Прохладный облачный день конца августа клонился к закату; пустынная дорога сворачивала к дальним холмам, у подножия которых раскинулись луга, уже начинавшие желтеть. Неторопливый пастух гнал по проселку стадо овец к деревне.
Старик с неодобрением косился на синий в узкую белую полоску костюм Квиринуса, его черную шляпу с загнутыми вверх полями и широкой атласной лентой на тулье.
Сивилла перед его поездкой к Лавгуду раздобыла где-то магловский модный журнал и решила во что бы то ни стало преобразить мантию мужа в соответствии с найденными там картинками. Целый день она увлеченно колдовала, создавая карманы, пуговицы, широкие лацканы, меняла расцветку ткани. Не забыла и о шляпе, и о брюках с манжетами. Приглашенный в качестве эксперта
Мариус Блэк посоветовал поднять воротник пиджака и накинуть под него белый шелковый шарф. И сделать ботинки двухцветными. Сивилла нашла, что в таком наряде вид у Квиринуса элегантный и мужественный, а шрамы в сочетании со шляпой придают его внешности что-то загадочное и романтическое. А раз так, то кого волнует, что на обложке журнала мод стоит 1935-й год?Дед снял кепку, поскреб седую макушку и вернул головной убор на место.
— Ишь, хлыщ городской...
Квиринус не расслышал и решил, что старик просто разговаривает сам с собой, по обычаю пожилых людей.
Дом Лавгуда, скрытый антимагловскими чарами, лежал где-то среди холмов. Надеясь добраться туда до темноты, Квиррелл вежливо кивнул старику, перешел дорогу и зашагал по пыльной траве.
— Эй, мистер, деревня в другую сторону! — послышалось за спиной. — А там, куда вы идете, никакого жилья нет аж до самой Оттери!
— Не беспокойтесь, жилье я найду! — весело откликнулся путешественник.
— Чудак-человек, — равнодушно заметили сзади.
Обернувшись, Квиринус помахал ему шляпой и прибавил шагу.
Вскоре между темными громадами холмов блеснули огни домов. Случись тут магловский строитель или архитектор, он принялся бы тереть глаза, щипать себя за все места и в итоге заявил бы, что это все сон, что постройки таких форм и пропорций по всем законам физики давно должны завалиться на бок, рассыпаться на части или перевернуться основанием кверху.
Минуточку, мы забыли про антимагловские чары! Благодаря им нашему гипотетическому технарю-маглу не грозит крушение материалистической картины мира: ему явятся всего лишь развалины заброшенного коровника у подножия холма, по которым он безразлично скользнет взглядом и пойдет себе дальше.
В такие минуты Квиррелл особенно хорошо понимал, почему Мариус называл сквибов «прозревшими». Он приближался к поселению магов, и на его глазах из заросших сорняками обломков вырастали причудливые строения, то воздушные, то приземистые, меняющие очертания в соответствии со вкусом своих хозяев. Маги видят свои дома, маглы — созданную чарами иллюзию разрухи, но лишь сквибы способны наблюдать сразу обе половинки хитрой монеты. Быть может, сомнительное преимущество, но именно оно помогало Квиринусу бороться с чувством собственной ущербности.
Поселение волшебников насчитывало меньше десятка коттеджей. Первым гостя встречал немного бестолковый, но веселый дом Уизли; из-за него выглядывали круглые радужные окна большого мыльного пузыря, в котором жили Фосетты; дальше виднелись леденцовая башня и бамбуковая хижина, с владельцами которых Квиринусу пока не довелось познакомиться. Простая каменная кладка жилища семейства Диггори могла показаться скучной, если бы по стенам не вился удивительный плющ, чьи листья пестрели всеми цветами радуги. В стороне сдвинутым набекрень колпаком торчал дом Лавгудов, весь в пестрых заплатах красного, белого и желтого кирпича. Над крыльцом покачивались бумажные фонарики, похожие на пузатые расписные чайники, а у двери лежал мохнатый круглый коврик с сердитой надписью «Не топчитесь по лицу!»
Квиринус осторожно пошаркал подошвами сбоку от надписи и дернул за шнурок с пушистой кисточкой на конце. Где-то в глубине дома зазвенело и послышались быстрые легкие шаги.
...Тем же вечером за много миль от деревушки Оттери-Сент-Кэчпоул несколько волшебников тоже собирались в гости. Правда, одинокий старый аврор, которого они хотели навестить, отличался крайней подозрительностью и тяжелым характером. Наверное, именно поэтому визитеры решили дожидаться глубокой ночи.
* * *