Что-то кроме магии

— И все-таки причина, по которой ваш осведомитель получил высокую должность, остается неясной, — заметил председатель.

— Причина так же проста, как и в случае с отставкой Слагхорна, — пожал плечами директор. — Снейп уже работал в школе, пользуется авторитетом среди студентов, имеет организаторские способности и, самое главное, готов защищать Слизерин от любых нападок со стороны других факультетов. Думаю, ваши дети не преминули описать обстановку, которая сложилась сейчас в Хогвартсе. С приходом нового декана она должна измениться в лучшую сторону.

— Надо будет поближе познакомиться с этим молокососом, — пробормотал Уолден Макнейр. — Сдается мне, с ним придется повозиться.

* * *

Войдя в свои комнаты, он по привычке собрался запереть дверь за собой. И тут же сообразил, что уже отпала необходимость в такой осторожности: эти апартаменты в жилом крыле сегодня перестали быть его жилищем. Вещи собраны, за два месяца их почти не прибавилось. Можно спускаться в слизеринские подземелья. Впрочем, нет, туда он отправится вечером, после официальной церемонии.

— Интересно, кого теперь тут поселят, — донесся от двери знакомый голос. Квиррелл стоял, опираясь плечом о косяк, и, сложив руки на груди, наблюдал за действиями соседа. — Зашел поздравить, господин декан, — он улыбнулся и добавил: — Честное слово, рад за тебя.

— Спасибо, — Северус ликвидировал остатки магического неба и спрятал палочку в рукав. — Знаешь, когда ты сказал «господин декан», я не сразу сообразил, что ты ко мне обращаешься... Не привык еще.

Квиринус рассмеялся:

— Главное, чтобы твои змеи привыкли!

— Не знаю, как студенты, но профессор МакГонагалл дала понять, что привыкать решительно отказывается, — Снейп уселся на штабель досок. — Ты бы видел, с каким лицом она читала приказ Дамблдора!

— О, представляю! — еще пуще развеселился Квиринус, плюхнувшись рядом с ним. — Шипела, небось, как сотня разъяренных кошек! А остальные как восприняли?

— Остальные спокойно вроде бы, — Северус вспоминал события сегодняшнего утра. — Флитвик и Спраут поздравили... Но они и раньше ко мне неплохо относились.

— А Слагхорн?

— Ну-у, тот был кислый, как корзина лимонов.

— Его можно понять.

— Можно... тем более что я, попросту говоря, выжил его, — Снейп прямо взглянул на коллегу, рассчитывая увидеть его реакцию. Но ожидаемого осуждения не обнаружил. — Но не раскаиваюсь и не стыжусь. Я считаю, что он был скверным деканом — как в мое время, так и теперь.

— Наверное, ты прав, — вздохнул тот. — Но лично мне жаль не столько Слагхорна, сколько того, что ты перебираешься в подземелья. Мы неплохо ладили, верно? Да и времени свободного у тебя теперь будет куда меньше, чем сейчас.

— И, кажется, удирать на Рождество в «Дырявый котел» тоже не получится.

— Но давай хоть твое назначение там отметим! — воскликнул расстроенный Квиринус.

— Не надо, — серьезно ответил Северус. — Нечему пока радоваться. Я тут пошутил про студентов, которым предстоит привыкнуть, а ведь это не так просто, как кажется.

— Реформаторов редко принимают с первого раза, — согласился Квиррелл. — Причем чем круче реформы, тем более неоднозначна реакция. В магловской истории полно таких примеров... Но, знаешь, опыт показывает, что дальше других продвигаются те, кто способен быть жестким без жестокости и доступным без фамильярности.

— Глава небольшого, но весьма буйного, высокомерного и непредсказуемого государства, — усмехнулся Снейп, вспомнив Бертину Крэбб.

Их беседа была прервана появлением домовика. Эльф с поклоном вручил пока еще хозяину комнат объемистый темный тюк, лист старинного пергамента и исчез. Тюк немедленно расправили, и он оказался мантией — новехонькой, из плотной черной шерсти, с гербом школы, искусно вышитым золотом и разноцветным шелком. Снейп просто онемел от такого сюрприза, а Квиррелл с видом знатока магической моды разглядывал мантию, вертя ее в руках так и сяк.

— Погоди ты с ней... — внимание Северуса переключилось на пергамент. — «Принимая звание Главы Дома Слизерин, клянусь...» Мерлиновы штаны! Мне что — надо будет это говорить?!

Квиринус заглянул в текст.

— Ну, все не так страшно, выучишь к вечеру.

— У меня уроки через полчаса начнутся! И до самого ужина! Выучишь тут... — Северус еще раз пробежал глазами первые строчки. — Ну и обороты... Сам Салазар составлял, не иначе. «...клянусь всегда и во всем споспешествовать процветанию и благополучию Дома...» «Клянусь блюсти чистоту крови и не знать пощады к предателям ее...» — он оборвал чтение и сунул приятелю лист с текстом: — Я не стану это говорить.

— «Клянусь оберегать знания от осквернения недостойными, клянусь неустанно преследовать вольнодумство...» — прочитал Квиринус. — М-да... Может, тысячу лет назад такое звучало хорошо, но сейчас как-то не очень. Хотя, в общем-то, это всего лишь формальность... Интересно, почему Дамблдор посчитал, что без нее нельзя обойтись?

— Не знаю, — Снейп задумчиво прищурился, глядя в стену. — Когда он беседовал со мной на днях, то велел больше не устраивать никаких выходок. Быть может, это проверка того, на что я готов ради деканства... — он вдруг заговорщицки подмигнул Квиринусу. — А готов я на многое! Сейчас не отвлекай меня, — попросил он, трансфигурируя себе несколько листков бумаги, перо и чернильницу. — Первую фразу мы оставим прежней, чтобы усыпить бдительность, а вот дальше...

Перо быстро побежало по бумаге. Квиринус, следя за появляющимися словами, не удержался от замечания:

— Северус, это рискованно. А если Дамблдор не примет такой вариант?

— Примет, — не отрываясь от своего занятия, ответил тот. — Не станет же он устраивать скандал на виду у всей школы... К тому же формально тут придраться не к чему.

* * *

«Клятва Салазара Слизерина» в своем оригинальном виде была вывешена на доске объявлений у входа в Главный зал. Ее успели прочитать все, кто сейчас собрались за столами факультетов и ожидали начала церемонии. Гриффиндорцы возмущенно перешептывались, слизеринцы настороженно помалкивали. Питомцы Ровены строили предположения по поводу того, где хранится текст клятвы их декана, а за столом Хаффлпаффа просто спокойно ждали начала.

Горели сотни свечей, заменяя звезды на черном магическом небосводе. Колыхались от скользящих мимо призраков длинные полотнища с гербами школы и факультетов.

Но вот гул стих, потому что в дверях центрального входа показался директор, облаченный в парадную темно-лиловую мантию. Поверх нее, полускрытая бородой, покоилась орденская цепь, звенья которой были выполнены в виде четырехцветных геральдических щитов в золотых оправах.

За директором шествовали деканы Гриффиндора, Рэйвенкло и Хафллпаффа, в форменных черных мантиях с гербами. Такие же гербы были изображены и на медальонах-подвесках, крепившихся к орденским цепям на груди каждого из них.