Что-то похожее на осень

– Да, – кивнул Джейс. – Сейчас я чувствую себя нормально. Ты едешь со мной?

Виктор пожал плечами.

– Ты этого хочешь?

– Да. Пожалуйста.

– Хорошо.

Стар казалась сонной, когда провожала их до двери, но ничего не было неловким. Только когда они прощались, Джейс заметил, что её любопытный взгляд вернулся. У него было слегка некомфортное впечатление, что впервые Стар теперь воспринимала его серьёзно.

* * * 

Виктор был в хорошем настроении по дороге домой. Плывя по сельской местности, они гнали навстречу поднимающемуся солнцу, фермы и леса светились оранжевым в утреннем свете. Джейс внутри был скрученным клубком эмоций, но Виктор счастливо болтал, будто ничего не произошло.

– Стар хорошая девушка, но врёт и не краснеет. У неё нет бойфренда. По крайней мере, того, кто платит за её квартиру. Это отец держит её в золотой клетке. Когда мы только познакомились, она выставляла меня напоказ перед ним, просто чтобы его разозлить, но когда доходит до этого, она никогда не давит достаточно, чтобы потерять его поддержку.

Джейс крепче сжал руль.

– Почему вы дружите, если она так тебя использует?

Виктор искоса посмотрел на него, улавливая тон Джейса.

– Потому что мы одинаковые. Мы оба бегаем в беличьем колесе, и оба хотим вырваться на свободу. Мы просто ещё не выяснили как.

Джейс не думал, что они одинаковые. Виктор шёл на крайности, чтобы подорвать систему, в то время как Стар жила в роскошной обстановке. Может, она не хотела быть папиной маленькой принцессой, но всё равно намеревалась унаследовать королевство. Джейс закусил губу, чувствуя вкус блеска, хоть и отмыл его в ванной. Может, всё это было в его голове, или это побочный эффект от грибов. Несмотря на это он хотел, чтобы это прекратилось, потому что он хотел забыть тот поцелуй, стереть то, что он значил, и потенциал, с которым мог всё разрушить.

– Прости, – выпалил он. – Стар и я... Мы не должны были...

Джейс вытер глаза. Машина вильнула, заставляя Виктора схватить руль.

– Остановить, – сказал он.

Джейс остановился, но не из-за слёз, а из-за того, что его сердце колотилось от паники, его разум наполняли вопросы, последствия и страхи.

– Я не должен был её целовать, – сказал он. – Я хочу только тебя. Может, это были наркотики или ещё что, я не знаю, но клянусь богом, что я хочу быть только с тобой!

Виктор мгновение изучал его взглядом, затем потянулся к дверной ручке.

– Пойдём подышим свежим воздухом.

Джейс проверил дорогу, пустынную этим ранним воскресным утром, прежде чем выйти из машины и присоединиться к Виктору, севшему на капот. Впереди них на фермерских землях, сырых от растаявшего снега, стоял старый амбар. Рядом с ним располагалась церковь – чуть больше, чем просто прямоугольные, изношенные погодой и сбитые вместе доски – увенчанная шпилем в форме флигеля. Учитывая разбитые окна и провисшую крышу, проведение воскресной службы было маловероятно.

– У меня такое чувство, будто я тебе изменил, – сказал Джейс.

Виктор пожал плечами.

– Ты не можешь нарушить обязательство, которого не давал.

Джейс почувствовал, как его лицо покраснело.

– Но я нарушил. Может, тебе не нравятся статусы или мысль о том, что мы особенные друг для друга, в моём разуме между нами всё это есть. В моём разуме мы связаны обязательством!

Виктор вздохнул.

– Ты для меня особенный. Я всё ещё умею чувствовать, знаешь ли. Я не боюсь эмоций. Но это именно то, почему я презираю современную концепцию отношений.

– Не надо! – сказал Джейс. – Не превращай это в одну из своих политических лекций. Это касается тебя и меня, и больше никого!

– Стар тоже касается! – бросил в ответ Виктор. – На случай, если ты забыл, это я предложил вам двоим поцеловаться. И прежде чем ты слетишь с катушек из-за этого, ответь мне на один вопрос, но сначала подумай. Отложи в сторону любую мысль, которую прямо сейчас хочешь донести, и скажи мне, честно, только одно.

Джейс поднял взгляд.

– Что?

– Ты хотел её поцеловать?

Джейс вспомнил блеск в её глазах, как это было похоже на детскую игру. Безвредную. Невинную. Только после этого, когда он увидел её странное выражение лица, он подумал о последствиях и позволил этому стать проблемой.

– Я гей, – напряжённым голосом произнёс Джейс. – Я боролся, чтобы принять это. Какого чёрта это значит? Почему я должен хотеть её поцеловать?

– Потому что мы не геи или натуралы, хорошие или плохие, одинокие или женатые. Мы люди, а это значит, что мы кто угодно, и я знаю, что сейчас ты не хочешь слышать одну из моих глупых идей, но подумай о том, как часто нам говорят выбирать. Всю жизнь нас об этом просят. На какой ты стороне? Кто ты? Какая команда, какая армия, какая политическая партия? Даже когда этот выбор тяжёлый, идёт против того, что большинство считает приемлемым, мы всё равно подводим себя, позволяя этому определять нас.

– Это не выбор, – сказал Джейс. Мимо них промчалась машина, сдувая волосы ему на глаза. – Если бы это был выбор, я пошёл бы лёгким путём и позволил бы Грегу свести меня с какой-нибудь девушкой.

– Ладно. Значит, тебе нравятся парни. Но при правильных обстоятельствах ты открыт для большего. Может, ты не этого обычно хочешь или ищешь, но это возможно. Зачем себя ограничивать? Что, если бы я делал то же самое? Думаешь, я сейчас был бы с тобой? Что, если бы я начал влюбляться в тебя и отказывался бы принимать это, только потому, что говорил бы себе: "Нет, нет! Я натурал! Я так не делаю!".

– Мне бы это не понравилось, – прошептал Джейс.

– Что, если бы меня не было рядом, и ты влюбился бы в женщину?

– Не влюбился бы.

– Но что, если бы влюбился? Серьёзно! Этот мир – то ещё чокнутое место. Всё возможно, и это чертовски замечательно. Зачем идти по жизни и ограничивать то, что ты можешь испытать и что можешь чувствовать? – Виктор скинул свою куртку, задрал рукав футболки, чтобы открыть татуировку, и указал на слова. – Никаких границ. Вот что я себе сказал, и да, я знаю, что чертовски страшно отпускать статусы, потому что мы начинаем спрашивать, кто мы без них. Но я не позволил страху овладеть мной и посмотри, что я получил.

Джейс убрал волосы с лица, увидел мольбу в широко раскрытых глазах Виктора.

– Разве любовь прекращает своё существование в ту же секунду, как ты целуешь другого человека? Разве любовь так переменчива?

– Нет, – ответил Джейс, отказываясь верить, что его чувства такие слабые.

– Поцелуй Стар изменил то, что ты чувствуешь ко мне? Желание к ней, не важно, какое краткое, заставило тебя перестать по-прежнему меня хотеть?

– Нет, – сказал Джейс. – Тысячу раз нет.

– Хорошо. Никто не может изменить наши чувства друг к другу, кроме нас самих. Был поцелуй, который я хотел увидеть, и который ты хотел почувствовать. Мы можем либо принять это, либо позволить этому разорвать нас на части. И дело будет не только в Стар, потому что чувства к одному человеку не значат, что ты больше ничего не чувствуешь. Может, в следующий раз это будет не девушка. Чёрт, может, это будет Грег или какой-то другой парень, и это нормально. Не важно, кого ты целуешь, с кем я сплю, или кого мы любим, потому что это не изменит наших чувств друг к другу. Нет, если мы не позволим этого.