Чтоб знали! Избранное (сборник)

Флаги сжигают истеричные говоруны, никак иначе не способные привлечь внимание к своим немощным идеям. Потому-то свою беспомощность в борьбе со злодеями государству легче выместить на безопасных демонстрантах, вместо того чтобы наказать убийц, которых правительство само побаивается.

Почему бы не предложить поправку к конституции, которая бы приравнивала взятие заложниками американских граждан к объявлению Америке войны? Тогда Америка получала бы возможность предпринимать любые военные акции для освобождения своих граждан и тем самым не заниматься юридическим крючкотворством, а уничтожать террористов в бою на территории любой страны.

Не является ли желание сделать из флага идол попыткой правительства заставить себя уважать, вместо того, чтобы уважение заслужить? Ведь американцы, сжигающие флаг, заявляют, что любят Америку и её народ, а ненавидят лишь американское правительство и социальную систему.

Все эти вопросики разбудоражили меня и навели на размышление о значении флага как символа и об опасности перерождения его здоровой клетки в нарост злокачественного идола.

Президент Вудро Вильсон в свое время сказал: «Флаг – это воплощение истории, а не чувства».

Но без игры на чувствах, как известно, политики не могут управлять народом. Борьба за святость американского флага превращается в попытку установления идолопоклонства куску материи. Причем материи синтетической, поскольку для долговечности флага используются в основном синтетические ткани. И не то что поклонение хлопчатобумажному флагу было бы приемлемым, но просто искусственность ткани лишь ещё больше подчёркивает искусственность идолопоклонства ему.

С давних времён показное человеколюбие людей мгновенно исчезает, как только речь заходит об идолах, которым приносят в жертву людей. Можно подумать, что человеколюбие возможно лишь между людьми, ибо стоит возникнуть конфликту между человеком и идолом, как люди всегда встают на сторону идола. Причём если религиозные идолы наделяются божественным происхождением, то флаг-то уж, разумеется, изделие рук человеческих.

Человеческая жажда любви и её манифестации, которая всегда сдерживается обществом, так велика, что человек радостно готов приравнивать символ любви к самой любви, и, вместо того чтобы её оберегать, он бросается сооружать законодательную стену вокруг её символа.

Приведу ненаглядный примерец. Если многие родители готовы отдать за своего ребёнка жизнь, то вряд ли они будут жертвовать своей жизнью ради фотографии этого ребёнка. Родители, конечно, будут огорчены, если она будет кем-либо уничтожена на их глазах, но близость ребёнка, прижимающегося к ним, с лихвой заменит уничтоженную кем-то фотографию.

Реакция будет иной, если родители находятся в разлуке с ребёнком и единственное, что у них осталось от него, – это его фотография. В таком случае посягательство на его фотографию будет для них значительно болезненнее. Но вряд ли они будут жертвовать своей жизнью или посягать на чужую во имя сохранения этой фотографии, тем более если они знают, что скоро соединятся со своим ребёнком и будут продолжать жить вместе.

Продолжу этот пример до своей крайней точки. А что случится, если ребёнок умер и его фотография – это всё, что у родителей от него осталось? Как тогда они будут реагировать на чью-то попытку уничтожить фотографию? Тут уже вступает в силу отчаянье. Когда нет будущего, то хватаешься за остатки прошлого с таким ожесточением, которое может привести и к трагическому исходу.

Этот примерчик можно сделать аналогией отношению к флагу. Если ты живёшь на своей родине, любишь её и никогда её не покидал, то отношение к флагу у тебя будет спокойно-любовное и ты не станешь жертвовать своей или чужой жизнью или свободой ради него. Но если ты оказываешься на войне – на своей ли территории, где поднимается угроза оккупации родины, или на чужой, где флаг устанавливается как главный символ далёкой родины, – то тут возникают чувства самопожертвования во имя него или принесения людей в жертву ради сохранения флага. Чем безнадёжнее ты разлучён с объектом своей любви, тем более ты склонен переносить накопившуюся любовь на всё, что этот объект символизирует.

В военной ситуации, если солдат видит, что флагом может завладеть противник, и если он замечает, что в то же время его боевой товарищ находится в смертельной опасности, у солдата встаёт дилемма, кого спасать. Устав любой армии гласит, и если не прямо, то косвенно, что спасать нужно флаг, даже ценою собственной жизни. То есть открыто провозглашается, что флаг ценнее человеческой жизни. Это ли не здравствующее идолопоклонство двадцатого века?

В чём, помимо сжигания, заключается надругательство над флагом? Можно ли рисовать на флаг карикатуры? Можно ли неуважительно отозваться о флаге в печати? Будет ли нанесено оскорбление флагу, если его будут стирать вместе с грязной одеждой, или его следует стирать отдельно в кристально чистой родниковой воде?

Эти вопросы вылезают наружу не случайно, потому что утверждение идола неизбежно ведёт к разработке детального церемониала поклонения ему и к возникновению множественных ритуалов.

А вот ещё один важный вопрос: ослабится ли благоговение перед флагом, если на Земле поубавится войн? Очевидно, что почтение к флагу воспитывается для будущих возможных военных действий, а вовсе не для мирной жизни.

Цель символа страны – флага – сконцентрировать любовь к родине в кусочке материи. Тогда, чтобы активизировать патриотизм населения, следует лишь взмахнуть символом, и все духовные и физические силы народа приводятся в действие.

Воспитание в человеке благоговения перед флагом весьма напоминает павловские цирковые трюки с собакой по воспитанию условного рефлекса.

Человеку внушают: ты любишь свою семью, свой дом, пейзаж, открывающийся из твоего окна, свою свободу и довольство – так это и есть твоя родина, которую ты, следовательно, тоже любишь. А вот обозначать твою родину будет этот кусок материи со звёздами и полосами, и любить этот кусок материи ты будешь как свою родину. Если же кто-то подожжёт или осквернит эту материю, то это всё равно как если бы подожгли твой дом или надругались бы над твоей семьёй.

И тут-то происходит порочная подтасовка в целях манипуляции людьми, посягательство на флаг вовсе не равно посягательству на твою семью или твою родину. Все мы в большей или меньшей степени поддаёмся манипуляции. Но не настолько унизительно быть манипулируемым, насколько унизительно самому гордиться своей манипулируемостью. Так что те, кто хочет сделать из флага бич, являются флагеллантами.

Верь или не верь, но опасность возникновения идолопоклонства символу, каковым хотят сделать американский флаг, состоит ещё и в том, что свобода, им олицетворяемая, будет во имя его попираться, и, таким образом, флаг переродится в символ несвободы – тронь его не так, как положено, и окажешься в тюрьме.

Покритиковав, я теперь для баланса должен предложить позитивное решение. Изволь. В животном мире стимул драки между самцами однозначен – это самка или самки, которые будут принадлежать победителю. Посему, чтобы флаг вызывал ту же эмоциональную силу у солдат в бою, да и у любого гражданина, флаг должен символизировать нечто совершенно конкретное, близкое любому и драгоценное для каждого.

Идеальным разрешением проблемы американского флага будет изображение вместо звёзд – пизд, а вместо полос – хуёв. Естественно, этот символ будет близок в одинаковой степени как мужчинам, так и женщинам, гетеросексуальным или гомосексуальным. Это станет возвращением к фаллическим культам золотого века.