Чтобы царствовал один в мире Черный Властелин

— Нет, неприятно не было, — Аня невидимо улыбнулась в темноте. — Было очень тебя жалко. Хотелось как-то помочь, но понимала, что ничего не могу сделать. И от этого было грустно. И, кстати, я тоже боялась, что тебе неприятно. Ну, ты понимаешь…

— Мне как раз было очень даже приятно, — Вася пальцем провел по ее ладони, как сделал это в своей пещере. — И я знал, что смогу тебе помочь. Так что мне повезло больше.

— Что это значит? — спросила Аня и повторила его жест.

— А ты как думаешь?

— Ммм… «Я хочу тебя?»

— Как ты догадалась? — усмехнулся Вася.

— Не знаю. Как-то. Кстати, под конец уже не было никакого стеснения и… никаких таких мыслей. Было просто очень хорошо.

— Я видел. Так что личный анестезиолог к вашим услугам, прекрасная. Без всяких стеснений. И не надо никаких запрещенных препаратов.

— А арбузария?

— Я же сказал, это не наркотик. Просто расширяет границы дозволенного. Даже у самых раскованных людей есть свои жесткие табу, это нормально. Думаю, больше она тебе не понадобится.

Они подобрались к окраине деревни. Несмотря на глухую ночь, в некоторых окошках светились тусклые огоньки явно неэлектрического происхождения.

— Пойдем туда, — шепнула Аня. — Из света в темноту не видно. Главное — чтобы не услышали.

Один дом пришлось обойти — на цепи возилась и тихонько побрехивала собака. Во дворе другого очень удачно сушилось на веревке белье.

— Стой на стреме, — шепнула она, быстро натянув поверх брэ черные штаны и сняв рубаху. — И не высовывайся.

Осторожно прокравшись под окнами дома, Аня стащила с веревки женское платье и мужские штаны. Потом, зажав рукой рот, чтобы не хихикнуть, отцепила прищепки и сняла большой клетчатый плед. Со свернутой в ком добычей она так же осторожно прокралась обратно и отдала ее Васе.

— Теперь еда. Это будет посложнее. Надо забраться в какой-нибудь погреб или сарай. На худой конец, украдем пару куриц или кролика.

И снова им сказочно повезло. Как будто их специально ждали и готовились. Через сетку-рабицу они разглядели поодаль от дома крышу и дверь врытого в насыпь погреба. На двери красовался кодовый замок, но сама дверь была закрыта на палку, просунутую в ручку.

— Ясное дело, — тихо сказала Аня. — Все электрические замки сейчас или не открываются или не закрываются. Интересно, а почему у водяного работал?

— У водяного своя мельница и мини-электростанция на ручье, он от девственной энергии не зависит. У него вообще натуральное хозяйство. Смотри, вон там тачка стоит. Очень кстати.

— Так, надевай штаны поверх своих, пойдешь со мной, — скомандовала Аня.

Вася надел украденные штаны, которые оказались здорово велики и держались на бедрах исключительно на шнурке.

— Прикольно, — оценила Аня.

— А думаешь, ты с голым бюстом и в шерстяных штанах не прикольно выглядишь?

— Ладно, отложим выяснение, кто больший фрик. Я посмотрю, что там, а ты подкати тачку. Если что — шумни как-нибудь осторожно.

Аня зажгла спичкой припасенную смолистую ветку, спустилась по ступенькам в погреб и тихо присвистнула. Полки ломились от припасов. Даже после их набега хозяева вполне могли выдержать небольшую осаду. Она быстро отобрала то, что больше годилось для походных условий, и в несколько заходов вынесла наверх. Украденное сложили в тачку и, уже особо не скрываясь, выкатили ее за ворота — тоже закрытые на палку.

Часа через полтора, наевшись печеной картошки с мясными консервами, они расстелили плед и устроились на ночлег. Уже засыпая, Аня вдруг вспомнила слова Васи: «Личный анестезиолог к вашим услугам, прекрасная». Через месяц ей действительно снова понадобится личный анестезиолог. Но что будет с ними через месяц?

Это была попытка заглянуть в будущее. В их общее будущее. Но оно выглядело настолько неопределенным, что даже не терялось где-то вдали, за горизонтом. Оно было за углом. И что бы там ни сулили рыбьи позвонки, узнать его можно было, только подойдя вплотную и заглянув за этот самый угол…

18. Красавица и чудовище

Жара с каждым днем усиливалась. В лесу стояла мертвая тишина. Не пели птицы, не шебуршали по кустами мелкие твари, не стрекотали кузнечики. Все попрятались и затаились, чтобы не тратить силы. Только изредка пробегал по верхушкам деревьев ветер — горячий и ленивый. Зато можно было не беспокоиться о том, что кто-то подберется незамеченным: лесная подстилка высохла настолько, что каждый шаг отзывался треском и шорохом.

— Тебе хорошо, — говорила Аня, которая плюнула в конце концов на походные правила и ходила в стрингах и огрызках рубашки, — ты хладнокровный.

— У меня нет терморегуляции, — возражал Вася, забившись в самую густую тень, — если температура воздуха тридцать пять, то и моя тоже тридцать пять. При сорока двух я могу погибнуть, как и человек.

— А у людей в норме — тридцать шесть и шесть десятых. Значит, тебе все равно сейчас легче, чем мне.

— Поменяемся?

— Спасибо, не надо, — фыркала Аня.

После ночного грабежа они решили дальше пока не ходить и провести три следующих дня у ручья, мелевшего прямо на глазах. Подумав и что-то там прикинув, Вася прямо лапами вырыл в русле глубокую яму. Выкопанный песок и глина пошли на строительство запруды. Вторую яму он отрыл выше по течению.

— Эта для питья, — сказал Вася, отмывая когти от глины. — Только пусть отстоится. А большая — тебе для купания.

— Ыыы! — блаженно застонала Аня, которой было достаточно одного дня без душа или ванны, чтобы почувствовать себя грязной, как свинья. — А почему мне? А ты?

— Я купаюсь исключительно для удовольствия. В глубокой воде. Чтобы можно было плавать. А для гигиены мне мыться не обязательно.

— Это как это? — не поняла Аня.

После несколько походных дней от Славы стало разить, как от старого козла, а Вася действительно был свеж, словно только что из душа. Хотя Аня довольно много времени проводила среди мужчин в условиях повышенной физической активности, запах пота и грязного белья неизменно вызывал у нее рвотный рефлекс. «Ах, какие нежности при нашей бедности», — ворчал тот-о-ком-лучше-не- вспоминать, когда она пинком отправляла его мыться.

— Бонус трансформации, — усмехнулся дракон. — Грязь, пот и прочая вонь обнуляется дважды в сутки. Очень удобно. Даже зубы можно не чистить.

— Не могу сказать, что сильно тебе завидую, но да, очень удобно, — согласилась Аня.

— Впрочем, если нам где-нибудь попадется душ, прекрасная, я с удовольствием приму его вместе с тобой.

— Охальник! — притворно возмутилась Аня.

— Аз есмь, — серьезно подтвердил Вася. — И попробуй сказать, что тебе это не нравится. Впрочем, в ближайшее время придется обойтись без душа. Откуда ему взяться без электричества. И я даже знаю, кто в этом виноват.