Чудачество любви не помеха!
Шрифт:
– В общем, я могу сказать тебе, что Тогаши, сидящий передо мной, стопудово влюбился первый раз в жизни, хоть сам это заметил и не сразу.
– Ага, вот и вывод из твоей теории.
Вместо того чтобы рассказать свою историю до конца, он вернул наш разговор на те рельсы, по которым мы ехали с самого начала. Раз уж я хочу, чтобы он научил меня премудростям любви, придётся выказать свою благодарность: никогда не упоминать об этой шутке.
– Так, Тогаши, первым делом тебе надо завести блокнот. Записывай в него всё, что узнаешь о ней, а потом покажи мне. Это будет твоё спасательное средство.
–
А стоило ли мне вообще его об этом просить? Он больше похож на сталкера, чем на нормального парня. Хотя он не следит за девчонками, а просто делает записи (и я буду благодарен любой информации, которой он сможет со мной поделиться), я не уверен, что это очень здоровое занятие.
– В общем, тебе нравится Таканаши-сан, да?
– Да, думаю, с этой частью вопросов нет, но хоть я и благодарен тебе за разрешение этого вопроса, есть что-то, чего я не могу почувствовать. Как будто в моей голове царит туман.
– Понятно. А ведь всё так хорошо начиналось…
– А? Что ты имеешь в виду?
– У меня для тебя плохие новости. Похоже, у Таканаши-сан есть парень.
Что? Парень? У Рикки? Парень?! Серьёзно? Да ты шутишь. Кто? Как? Когда?!
В мгновение ока я погрузился в хаос. Эта новость меня очень расстроила. Если подумать, я ещё столько всего не знаю о Рикке. Глядя на то, что она живёт одна и ведёт себя несколько высокомерно, я решил, что гости у неё бывают редко. Она не такая, как все.
Но это… это не смешно. Она на самом деле очень красивая, с какой стороны ни посмотри. Чисто по внешнему виду ей можно присудить высший балл. Это даже Ишшики сказал, если я правильно помню.
Я думал, она из тех людей, которых не зовут на свидания. Но опять же, этот вывод построен только по её нынешнему поведению. Возможно, этот парень знал её раньше. Я не знаю, как она вела себя в средней школе, так что нет ничего удивительного в том, что любовь могла зародиться тогда. Значит, вот оно как. У неё был парень ещё до того, как мы встретились. Теперь я понимаю, что ты сделал, Ишшики. Ты хотел, чтобы я сразу всё узнал и чтобы моё сердце разбилось быстро. Я понял тебя, друг. Значит, мне только что впервые разбили сердце? И как мне теперь вести себя с Риккой? Не знаю.
После всей этой бури чувств я нечеловечески грустным голосом спросил:
– Слушай, Ишшики…
– Поверил.
– Ты мне сердце разбить хочешь?!
Я щипал его за щёки, пока они не покраснели. Да конечно, ложь это всё. От этого дурака ничего иного ожидать не приходится!
– О-ой! Знаешь, а я себе сейчас чуть язык не прикусил!
– Да я этот язык тебе сейчас оторву!
– Зато теперь ты понимаешь? Ты её очень сильно любишь, понял? Кстати, у Каннаги-сан есть парень.
– Да ладно?!
– Вот так вот. Я, когда услышал, тоже в шоке был. Кстати, он старшеклассник. Против него нет никаких шансов.
– Правда? Да уж, ты прав, это был шок. Вштырило ещё как.
– «Вштырило»? Я не о шоковой терапии говорю, но ты меня понял.
Я понял. Я точно понял. Для меня существует большая разница между новостями о том, что парень есть у Рикки, и о том, что парень есть у Каннаги-сан. Но я всё ещё удивлён. Никогда не думал, что
почувствую эту разницу.– Как представитель дисциплинарного комитета, я должен подавать пример в отношениях с противоположным полом. Ты сейчас чувствуешь schadenfreude? Если нет, то откуда это облегчение в твоих глазах?
– Я не знаю, что это за чувство такое!
– Ты не знаешь, что такое schadenfreude? Это когда ты пьёшь сладкий нектар из слёз чьих-то печалей.
– Нет, я не чувствую себя счастливым, когда кому-то не везёт, и не ощущал даже привкуса этой штуки раньше!
– Ну, ты должен думать что-то вроде: «Таканаши-сан моя! Вы все сосаете!». Это и есть schadenfreude. Жуткая штука, да? Думаю, её можно счесть похожей на влюблённость… в некотором смысле.
– Я не уверен, что именно ты хочешь сказать, но суть уловил. Я понял, что Рикка мне очень нравится. Спасибо.
Хорошо, что я наконец во всём разобрался. Добив свою речь, Ишшики прикончил и свою газировку. На столе перед нами стояли корзинки с зару-собой. Она была одним из летних пополнений школьного меню.
Я думал, это неясное чувство после нашего разговора исчезнет, и мне станет немного легче, но этого так и не случилось. Меня всё ещё терзали смутные сомнения. Рикка мне определённо нравилась. Да, нравилась. Знаете, когда она впервые показалась мне моей младшей сестрой или когда я помогал ей с проблемами, которые ей подкидывал её синдром восьмиклассника, то думал, что такого не произойдёт, однако, как оказалось, ошибся.
Но ведь и двух недель не прошло. Не хочу показаться невежественным, но может ли это чувство возникнуть вот так внезапно? Учитывая, что я не имел ни малейшего понятия о том, что это вообще такое. Я правда влюбился в неё?
За то время, которое мы провели вместе, она стала мне нравиться, а я ничего и не замечал. Прямо как в каком-нибудь сериале. Я просто влюбился в неё, не имея на то чётких причин.
Ну да ладно, как мне теперь с ней говорить? Если она мне и правда нравится, то разговаривать с ней будет сложновато. Если кто-нибудь из вас когда-нибудь влюблялся, пожалуйста, дайте мне совет.
Поэтому мне и нужно спросить об этом своего учителя.
– А что, то, как ты с ней обычно говоришь, не покатит? Она тебе нравится, ты хочешь быть рядом с ней, обнять её… стоп, я не хочу учить тебя всяким незаконным штучкам.
– Да? Понял. Ну, обнимать её я не буду, скорее, просто буду разговаривать с ней, как раньше, нормально.
Нормально. Нормально. Нормально, да? Не сказал бы, что то, как мы с ней разговаривали раньше, нормально, но вести себя соответственно человеку, с которым она заключила контракт, думаю, можно и нужно.
– Знаешь, со мной ты можешь говорить о чём угодно, друг.
На лице Ишшики-сенсея возникла загадочная улыбка от уха до уха. Да, это был именно тот самодовольный взгляд, о котором я когда-то слышал, но никогда не видел. Понятно. Думаю, если что-то такое ещё всплывёт, то я должен буду обратиться к тебе.
– И ещё одно. Помнишь, я говорил тебе о шагах на пути к любви? Чем это от них отличается? Уж прости за сию плохую весть, ты не очень популярен. Но не переживай, мастер на все тёлки даст тебе один хороший совет, – тут он снова стал серьёзным. – Будь с ней крайне осторожен.