Чудесная миниатюра

— Я видел, как совсем недавно кто-то вошел в комнату. Не стану лукавить, это была женщина!

Маркиз удивленно приподнял бровь.

— Наверное, вас ввел в заблуждение тусклый свет в коридоре. Полагаю, что вы видели моего слугу. Спокойной ночи, Стоун!

Он хотел захлопнуть дверь, но сэр Джулиус оперся на нее плечом.

— Одну минуту, Рэкфорд, — остановил он маркиза. — Я привык доверять собственным глазам. Я видел, как сюда вошла женщина, а она должна быть со мной!

— Вы сомневаетесь в правдивости моих слов? — спросил маркиз.

Он не повышал голоса, но что-то в его интонации и выражении глаз вынудило сэра Джулиуса отступить.

— Я был уверен… абсолютно уверен! — пробормотал он.

— Спокойной ночи, Стоун! — повторил маркиз, закрыл дверь и запер ее.

Он подождал немного и заметил, что портьеры раздвинулись и прятавшаяся за ними девушка направилась к нему.

Маркиз посмотрел на нее и приложил палец к губам.

Она остановилась посередине комнаты и тоже замерла в ожидании.

Так прошло несколько секунд. Наконец маркиз услышал шаги удалявшегося по коридору сэра Джулиуса Стоуна.

И лишь когда они стихли, он сдвинулся с места.

— Он ушел? — раздался нежный девичий голос.

— Я так думаю, — откликнулся маркиз, — но он может в любую минуту вернуться. Вы должны быть осторожны.

— Благодарю вас, благодарю… я не в силах выразить… — срывающимся от волнения голосом произнесла она.

— Подойдите поближе к огню, — предложил маркиз. — Если вы не желаете снова столкнуться с вашим назойливым поклонником, то передохните немного, успокойтесь, а потом как ни в чем не бывало возвращайтесь к себе в спальню.

— Я… не могу… этого сделать, — проговорила девушка.

Он увидел, что ее лицо напряжено, а в глазах, как и прежде, притаился страх.

Маркиз жестом указал ей на кресло, стоявшее напротив другого, в которое он сам собирался сесть. Она с застенчивым видом примостилась на краешке и судорожно запахнула шаль на груди, словно впервые осознав, как мало на ней надето.

Девушка подняла глаза, и он вновь убедился, как она молода и беззащитна. Маркиз мягко и чуть покровительственно улыбнулся ей — сколько женщин теряло голову от этой улыбки! — а потом поинтересовался:

— Вы не могли бы рассказать мне, как и почему очутились в подобном положении?

— Я и сама… желала бы… это знать, — отозвалась она.

Он сел напротив нее и стал ждать, когда она приступит к объяснению.

— Я приехала сюда вечером со своей служанкой. Мы возвращались в почтовой карете. Было решено, что пассажиры заночуют в гостинице, и нас накормили ужином в большой столовой.

Маркиз хорошо знал, что так поступают со всеми остающимися на ночлег пассажирами дилижансов. Его не слишком занимало случившееся с девушкой, но он с удовольствием прислушивался к ее нежному, мелодичному голосу.

Приглядевшись к ней попристальнее, он нашел, что она еще милее, чем показалась ему в первые минуты.

Отблески огня в камине освещали ее густые, золотисто-рыжеватые волосы. Их оттенок напомнил маркизу полотна художников раннего Возрождения. Он подумал, что ему еще не встречалась женщина с такими огромными, выразительными глазами и совершенным овалом лица.

У нее был небольшой прямой нос, а красиво изогнутые губы гармонично сочетались с нежным румянцем.

— Как вас зовут?

— Ванесса Лэнс, — ответила девушка.

— А я маркиз Рэкфорд. Вот мы и познакомились!

Ему почудилось, что ее глаза слегка расширились при упоминании его имени, и он добавил:

— Возможно, вы слышали обо мне?

— Да… я слышала, что у вас… собрана прекрасная коллекция живописи.

Маркиз ждал от нее каких угодно слов, но только не этих.

— Вас интересует живопись? — осведомился он.

— Мой отец — художник-миниатюрист, — пояснила она.

— Я слыхал о Бернарде Лэнсе, — сказал маркиз, — но он жил довольно давно. Он, может быть, ваш родственник?

— Бернард Лэнс — это мой прадед.

— Как любопытно! — воскликнул маркиз. — Вряд ли я ошибусь, сказав, что он первым из английских художников стал рисовать на слоновой кости.

Ванесса даже зарделась от гордости.

— Как хорошо, что вы о нем слышали. Он был отличным мастером, как и мой отец.

— Надеюсь, я смогу увидеть его работы и получу от них истинное удовольствие.

— Я тоже на это надеюсь, — откликнулась Ванесса.

После непринужденного обмена репликами она осознала всю необычность ситуации и нервно добавила:

— Как вы считаете, опасность миновала?

— По-моему, вы говорили, что не можете вернуться к себе в спальню, — заметил маркиз.

— В ту комнату нет, но я могу подняться наверх, к моей служанке Доркас. С ней я до утра буду в безопасности… по крайней мере, мне так кажется.

Маркиз уловил в ее голосе сомнение и напомнил:

— Вы же не закончили рассказ. Ну как, продолжите?

— Да… конечно, — неуверенно отозвалась Ванесса. — И тогда вы, быть может, поймете, что произошло.

Она перевела дыхание, плотнее укутала плечи шалью и принялась рассказывать.

— Когда мы уже кончали обедать, я заметила, как джентльмен, которого вы назвали Стоуном, вошел в столовую. Он рассердился на хозяина, ведь тот отказался предоставить ему отдельный кабинет, но потом все же остался в столовой и, не скрывая раздражения, заказал себе блюда. Его стол был… как раз напротив моего.

Ванесса понизила голос, и по выражению ее лица маркиз, зная нрав Джулиуса Стоуна, легко догадался о развитии событий.

— Он пристально глядел на меня, вызывая во мне неловкость. Я увидела, как он подозвал официанта.

Она сделала паузу, и маркиз подбодрил ее вопросом:

— И что же потом случилось?

— Официант подошел ко мне и спросил, не соглашусь ли я выпить бокал вина с этим джентльменом. Я отказалась. Мы с Доркас тут же встали и направились к себе в номера. — У Ванессы задрожал голос. — Когда мы проходили по обеденному залу, он поднялся и преградил нам путь.