Чудо в пушистых перьях

— Да, — промычала я с отчаянием, когда Ряха наконец заткнулся. — Угораздило вляпаться.

— Точно-точно, — затряс он головой. — Мало нам было заморочек со Шляпой, так теперь Вовкины друзья непременно скажут, что это моих рук дело. То есть я нарочно подстроил, чтоб его менты замели. А друзья у него… не очень хорошие люди.

— Постой, — нахмурилась я, — киллеров было трое, один убит, второго чуть менты не поймали, логично предположить, что это дело рук третьего.

— Ну… — согласно кивнул Ряха.

— Тогда мы-то здесь при чем?

Ряха, Витек и Груня переглянулись и с сочувствием посмотрели на меня.

— Так ведь это он, — сказал Витек, кивая на дружка.

— Он, — подтвердила Груня, а Ряха, выдав лучшую в мире улыбку, заявил:

— Это я.

Я моргнула, кашлянула и немного поводила глазами туда-сюда. Но лучше мне не стало.

— Ох, как все запущенно, — пробормотала я.

— Груня, — позвал жену Витек, — поезжай к маме в Воронеж и Василису с собой бери.

— У меня своя мамуля есть, — подумав, ответила я. — Может, махнем все вместе к ней в буддист-і ский монастырь?

— В монастырь? — насторожился Витька и замотал головой:

— Нет, я уж лучше здесь… А вы поезжайте.

— Что-то у меня живот разболелся, — промямлила я. — Слушай, Витя, а могу я домой зайти? Переодеться? У меня дома и деньги есть. Правда, немного…

— Я бы не советовал, — серьезно ответил Витька. — Конечно, может, повезет и проскочишь, но может и не повезти.

— Понятно, — вяло согласилась я, а домой мне захотелось еще больше.

Вдруг разом зазвонили оба сотовых: парни торопливо достали их и дружно ответили:

— Слушаю… — После чего лица их приобрели зеленоватый оттенок, а глаза сфокусировались в какой-то точке на стене напротив. Что говорят неведомые собеседники, мне услышать не удалось, но Ряха с Витькой через мгновение преобразились, демонстрируя недюжинное актерское мастерство.

— А хрен его знает, где мы, — пьяным голосом заявил Витек и полез к Ряхе:

— Ряха, где мы?

— В ресторане.

— В каком?

— Можно узнать. Вон речка под окошком, травка… брат, пойдем на травку.

Пока я моргала и хмурилась, слушая всю эту тарабарщину, Груня подскочила к парням и противным голосом запричитала:

— Мальчики, хочу еще шампанского… — И далее в том же духе. — Подай голос, — шепнула мне Груня, и я загнусила:

— Тоже шампанского хочу… — Мое желание внести посильную лепту в наш спектакль было столь велико, что я всецело сосредоточилась на порученной мне роли, и на то, что делают другие, внимания обращала мало. Наконец оба сотовых полетели на стол, Витек вытер пот со лба, а Ряха разулыбался более обыкновенного.

— Выключи его к черту, — сказал Витька и тяжело вздохнул. Я поняла, что спектакль окончен, и тоже вздохнула с облегчением.

— Что делать-то будем? — спросил Витька дружка.

— Ничего. Отсидеться надо. В запой уйти. Глядишь, тут что-нибудь да прояснится. Я Шляпу не трогал и Кролику в багажник его не засовывал. Гад, что это сделал, должен как-то себя проявить.

— А если не проявит? — нахмурилась Груня. — Может, стоит его поискать?

— Как же, найдешь, — отмахнулся Ряха и неожиданно загрустил.

Я посмотрела за окно, там уже смеркалось. Домой потянуло с непреодолимой силой.

— Пойду… — робко сказала я, поднимаясь.

— Может, тебя проводить? — предложил Ряха, но я с благодарностью отказалась. Только киллера мне и не хватает… третьего по счету.

Груня вышла из кафе вместе со мной, решив немного погулять с Пафнутием.

— Может, тебе с нами остаться? — грустно спросила она, наблюдая за котом. — Мой-то хоть и дурак, но в этих делах смыслит. Не стоит тебе домой идти. Наверняка ждут.

— Не могут они там двадцать четыре часа в сутки сидеть, — с надеждой сказала я.

— Кто их знает, — пожала плечами Груня. — Поосторожней, ладно? Если что, звони на мобильный. Номер помнишь?

— Ага.

— Ну, пока…

— Груня, — сделав несколько шагов, я притормозила, — давай я тебя у Земфиры пристрою. Там не найдут.

— А Витька? И Ряху жалко. Он с виду придурок, а вообще-то добрый.

— Он же киллер? — удивилась я.

— Ну и что. Работа сама по себе, а человек сам по себе. Они с Ёитькой с десятки лет дружат, и он мне все равно что брат.

— Давай тогда Пафнутия у Земфиры оставим. Она хорошая, не обидит.

Груня посмотрела на кота и заплакала:

— Конечно, лучше б было знать, что он в безопасности. А вдруг из города удирать придется? Что ж я его, больше никогда не увижу?

Я обняла ее, и мы немного поплакали. Потом поймали кота, усадили его в корзину, Груня вернулась в кафе, а я побрела домой. Поначалу я рада была, что избавилась от киллерской компании, но через пять минут почувствовала печаль, а потом отчаяние, ну и одиночество, конечно. Я переживала из-за Груни, Пафнутия, даже из-за Витьки и улыбчивого Ряхи. Угораздило же его в киллеры податься…

Чем ближе подходила я к дому, тем тревожнее и печальнее становилось на душе. Я уже подумывала вернуться к ребятам, но решила для начала попробовать проникнуть в квартиру. В самом деле, надо переодеться… Да и деньги лишними не бывают. Входить во двор через арку я поостереглась и пошла гаражами. Сердце при виде родных окон учащенно забилось. В кухонном окне маячила бабка с какой-то белой тряпкой в руке. Я взглянула на часы. Наша бабка спать ложится рано, и в это время ей положено видеть сны, а не метаться по кухне.

Я притормозила и внимательно осмотрела двор. «Девятка» возле подъзда выглядела крайне подозрительно и «Опель» возле площадки тоже. Впрочем, «Опель» Клавдиной внучки, а вот «мерсу» что здесь понадобилось? И бабка с полотенцем мечется… ой, не к добру… Я направилась к домику на детской площадке, откуда могла бы преспокойно обозревать весь двор. Согнувшись, протиснулась внутрь и вскрикнула от неожиданности: в домике кто-то сидел в самом углу, он тоже вскрикнул, и я узнала Юрасика.

— Юрик, — позвала я тихо, — ты чего здесь? Уснул, что ли?