Чудо
Шрифт:
– Господи, - плакала я, - Господи, милый, помоги. Помоги мне забыть его. Помоги разлюбить. Неужели я никогда не смогу это сделать? Неужели, у меня не хватит сил?
– Очень на это надеюсь.
Я подпрыгнула на стуле и резко обернулась.
Том стоял в дверях кухни, прислонившись к дверному косяку, и улыбался.
Вскочив из-за стола, я полетела к нему навстречу и тут же была поймана в его крепкие объятия.
– О, Том! Томми…
Слёзы
– Ну что ты, глупышка, перестань.
– Том, я так тебя люблю, так люблю.
– Я лихорадочно целовала его в ответ. – Всю жизнь любила. Всю свою чёртову жизнь!
– Знаю, чудо моё. Знаю. Но мне это не нравится.
– Что не нравится? – Липкий страх сковал моё сердце.
– Что ты так долго любила одна. Я хочу, чтобы мы теперь любили вместе, согласна?
– Да, - счастливо выдохнула я, и тут же губы моей самой первой, самой большой, и самой счастливой любви соединились с моими.
Всё хорошо. Теперь всё хорошо.
Глава 6
В то Рождество до Карсон-Сити мы так и не доехали. Позвонив родителям, я сказалась больной, и сразу об этом пожалела. Мама заохала, собираясь немедленно вернуться.
– Нет, мам, пожалуйста, не надо! – отговаривала я, притворно сиплым голосом. – Это всего лишь обыкновенная простуда. Пару дней полежу дома и буду как новенькая.
– Детка, я буду переживать, что мы здесь веселимся, а ты там одна…
Я открыла было рот, чтобы сказать, что ничего я не одна, но вовремя остановилась: родные не знали о приезде Тома, для всех это должно было стать, но так и не стало сюрпризом.
После моего признания, после того, как Том отнёс меня наверх в спальню, где мы снова любили друг друга, нам одновременно пришла в голову мысль, что лучшего Рождества в жизни и придумать трудно. Провести в постели ещё пару дней рождественских каникул было великим искушением.
Именно для этого я нагло врала маме, а Том на первом этаже звонил в авиакомпанию, чтобы купить мне билет на тот же рейс, каким он возвращался в Нью-Йорк.
– Мам, всё будет в порядке. Я просто хочу отдохнуть, а в Неваде это сделать не получится. Да и девочек боюсь заразить.
– Малышка, я вернусь одна.
– Ага, и оставишь всю эту компанию на Джулию и миссис Картер? Брось, мам!
– Да уж, - в её голосе появилось сомнение. – Это было бы не очень красиво. Но я всё равно хочу увидеться до отъезда. У тебя уже есть обратный билет?
– Эм-м… - Ей вовсе не обязательно знать, что этот вопрос сейчас как раз решается. – Есть. На двадцать восьмое.
– О! Так скоро! Я думала, ты проведёшь с нами новогоднюю ночь, - почти заплакала мама. – Тогда я точно приеду.
– Чтобы на следующий день уехать
обратно? Не глупи. Увидимся через пару месяцев на вручении дипломов. Вы же приедете, да?– Приедем, детка. Обязательно приедем.
– Вот и решено. Я люблю тебя. Передавай привет папе и всем-всем.
Мы договорились, что сегодня ещё неоднократно созвонимся, и, надавав кучу советов по лечению
и взяв с меня клятвенное обещание хорошо есть и побольше спать, мама повесила трубку.
Ну, конечно же, спать мне не пришлось ни в эту ночь, ни в последующие.
Из аэропорта мы поехали к Тому домой. Когда такси въехало на мост, соединяющий город с Манхеттеном, я удивилась.
– Ты же вроде бы жил в Бронксе?
– На самом деле, я несколько раз переезжал, прежде, чем оказаться в Мидтауне. Это хороший район, и от работы близко. Тратить по три часа в день на дорогу нецелесообразно.
В эти дни мы много говорили: и о работе Тома, и о моей учебе, научной деятельности, дипломе. Говорили, стремясь найти в занятой мелочами жизни место для самого главного – для нас. Ничего конкретного мы пока не решили, но твёрдая уверенность, что наши жизни изменились, что мы теперь вместе, была.
– Красота какая, – восхищённо протянула я, подходя к стеклянной стене просторной гостиной-студии Тома на пятнадцатом этаже. Передо мной открывался завораживающий вид на ночной город.
Том бросил наши сумки у входа и, подойдя сзади, обнял меня за плечи. Огромный город лежал перед нами, освещённый миллиардами огней, с колышущимся тёмным серым пятном там, где сейчас должно быть, располагался Центральный парк. От счастья мне хотелось обнять весь мир. Я знала, что люблю Тома, знала, что не безразлична, хотя, мне бы очень хотелось услышать от него…
– Я люблю тебя, чудесная моя девочка. Пожалуйста, останься со мной. Здесь.
Вот и всё.
А разве нужно что-то ещё?
Мою квартиру было решено оставить. Я писала диплом и часто допоздна засиживалась в библиотеке. Читай книги на Книгочей.нет. Поддержи сайт - подпишись на страничку в VK. Машину я не любила водить, предпочитая общественный транспорт. Конечно, ничто не сравнится с комфортом собственного автомобиля, но стояние в бесконечных нью-йоркских пробках, когда можно спокойно в это время сидеть в библиотеке, воспользовавшись метро, выводило из себя. Да и не нужна была машина, когда я жила в двадцати минутах ходьбы от студенческого городка.
Тому нравилось бывать у меня. Он говорил, что чувствует себя здесь свободным. Общая расхлябанность моего жилища с кучей неразобранной одежды из прачечной, с холодильником, забитым полуфабрикатами, а главное, с непроходимым лесом книг, лежащих, стоящих, вываливающихся ото всюду, разительно отличалась от того, к чему привык Том. Перед глазами стояли белоснежные кружки для кофе, выстроенные в ряд в шкафу на его безупречной кухне. Хотя, в одном наши кухни были похожи – мы оба очень редко на них бывали. Открыв однажды его холодильник, я не удержалась от смеха: тот же набор из замороженных пицц и супов Кембелл.