Чудовища

Кордовир призвал к немедленному истреблению, но его не послушались. Жители остановились и принялись обсуждать этот непростой вопрос.

Между тем, Хум с обычной беспечностью приблизился к существу, стоявшему на земле.

– Привет, - сказал он.

Существо что-то ответило.

– Не понимаю.
– Хум отступил назад.

Существо взмахнуло щупальцами - если это были щупальца - и показало на ближнее солнце. Затем вновь издало звук.

– Да, оно теплое, не правда ли?
– весело воскликнул Хум.

Существо показало на землю и снова что-то сказало.

– У нас в этом году не особенно хороший урожай, - продолжал разговор Хум.

Существо указало на себя и вздели новые звуки.

– Да, - согласился Хум.
– Ты безобразно, как смертный грех.

Вскоре мужчины проголодалась и уползли в деревню. Хум все стоял и слушал звуки, издаваемые для него существами. Кордовир ждал его невдалеке.

– Ты знаешь, - сказал Хум, присоединившись к приятелю, - я думаю, они хотят выучить наш язык. Или научить меня своему.

– Не делай этого!
– предостерег его Кордовир, чувствуя туманный край Великого Зла.

– Я все-таки попробую, - не согласился Хум.

Они поднялись по склону в деревню.

В этот вечер Кордовир пришел в загон к лишним женщинам и предложил, как того требовал закон нравственности и обычай, приглянувшейся молодой женщине царить двадцать пять дней в его доме. Она с благодарностью приняла приглашение.

По дороге домой он повстречал Хума, идущего в загон.

– Только что убил жену, - сообщил Хум без всякой надобности, иначе зачем бы он шел к женскому излишку?

– Ты собираешься вернуться к существам?
– спросил Кордовир.

– Наверно, - неопределенно ответил Хум.
– Если не подвернется что-нибудь новенькое.

– Главное, выясни - нравственны ли они?

– Ладно!
– бросил Хум и заскользил дальше.

После ужина мужчины собрались у Гатеринга.

Все старики согласились, что пришельцы - нелюди. Кордовир горячо убеждал, что сам их внешний вид не допускает никакой человечности. Такие чудовища вряд ли могут иметь чувство добра и зла, а, главное, представления об истине и моральных принципах.

Молодежь возражала, возможно, потому, что в последнее время не происходило ничего достойного внимания. Они указывали на то, что металлический предмет был продуктом разума, разум предполагает наличие логики, а логика подразумевает деление на черное и белое, на добро и зло.

Спор вышел бурный. Алголел не согласился с Арастом и пал от его хвоста. Всегда спокойный Маверт внезапно пришел в ярость и убил трех братьев Халианов, но тут же был убит Хумом, жаждавшим схватки.

Даже женский излишек спорил об этом в своем загоне.

Усталая, но довольная новой, интересной темой деревня отошла ко сну.

Последующие недели споры не утихали. Однако жизнь шла своим чередом. Утром женщины выходили собирать и готовить пищу, откладывали яйца. Яйца высиживали лишние женщины. Как обычно, на восемь женщин вылуплялось по одному мужчине. Через двадцать пять дней или чуть раньше каждый мужчина убивал свою старую жену и брал новую.

Изредка мужчины спускались к кораблю, послушать, как Хум учится языку пришельцев, затем возвращались к обычным занятиям: бродили по окрестным холмам и лесам в поисках нового.

Чудовища выходили из металлического предмета только тогда, когда появлялся Хум.

Через двадцать четыре дня после появления нелюдей, Хум сообщил, что может немного общаться с ними.

– Они говорят, что прилетели издалека, - рассказывал он вечером на собрании, - говорят, что двуполы, как и мы, и что они - люди, как и мы. Еще они сказали, что есть причины для их внешнего отличия от нас, но этой части объяснений я не понял.

– Если мы будем считать их людьми, - сказал Мишилл, - то должны поверить им.

Все затряслись, соглашаясь с Мишиллом.

Хум продолжал:

– Они говорят, что не хотят вмешиваться в нашу жизнь, но им было бы интересно понаблюдать за ней. Они хотят прийти в деревню.

– Пусть приходят, не вижу в этом ничего плохого, - воскликнул один из молодых.

– Нет, - вмешался Кордовир.
– Вы впускаете Зло. Эти чудовища коварны. Думаю, они способны лгать.

Другие старики согласились с ним, но когда от Кордовира потребовали доказательств его обвинений, он не смог их предъявить.

– В конце концов, мы не можем считать их аморальными чудовищами только потому, что они не похожи на нас, - сказал Сил.

– Можем!
– заявил Кордовир, но с ним не согласились.

Хум продолжал:

– Они предложили мне или нам - я не понял - пищу и всякие металлические предметы, которые, по их словам, могут делать различные вещи. Я оставил без внимания это нарушение наших обычаев, поскольку решил, что они его не знают.

Кордовир кивнул. Юноша взрослел на глазах. Он показал, насколько он воспитан.

– Завтра они хотят прийти в деревню.

– Нет!
– воскликнул Кордовир, но большинство было "за".

– Да, кстати, - сказал Хум, когда собрание начало расходиться, среди них есть женщины. Это те, у которых ярко-красные рты. Интересно будет посмотреть, как мужчины их убивают. Ведь завтра двадцать пятый день, как они появились.

На следующий день существа с трудом вскарабкались в деревню.

Жители наблюдали, как медленно и неуклюже лезли они по утесам, удивлялись хрупкости их конечностей.

– Ни капли ловкости, - пробормотал Кордовир.
– И выглядят все одинаково.

В деревне существа вели себя крайне непристойно. Они заползали в хижины, болтали у загона с женским излишком, брали и разглядывали яйца, осматривали жителей с помощью черных блестящих штук.

В полдень старейшина Рантан решил, что пришло время убить жену. Он отстранил существо, которое в тот момент осматривало его женщину и убил ее. Тотчас же два существа поспешно вышли из хижины.

У одного был красный рот женщины, второй был мужчина.