Чума из космоса (пер. О. Колесникова)

Капитан оторвал взгляд от пострадавших и тяжело вздохнул.

– У них ясный и недвусмысленный приказ, я видел его своими глазами. Кто вырвется из кольца и попытается преодолеть колючую проволоку, тот будет убит на месте.

Крики толпы смолкли, воздух наполнял только топот. Все новые и новые люди прорывались сквозь брешь в баррикаде и с тупым ожесточением устремлялись к цели. Другой конец моста находился в миле отсюда, и бежать приходилось во весь дух. Сквозь топот вдруг донесся гул дюз реактивного вертолета.

Сэм поднял голову и увидел приближающиеся габаритные огни машины. Пилот, должно быть, увидел позади баррикад армейский вертолет, потому что описал кривую и пошел на посадку. Когда машина попала в свет установленных на мосту прожекторов, Сэм увидел на ее корпусе эмблему войск штата Коннектикут.

Люди все еще перли через пролом, хотя толпа поредела. Капитан сердито прокладывал себе дорогу сквозь нее.

Сэм следовал за ним. По другую сторону баррикады наверняка тоже были раненые, которых он должен был осмотреть.

Когда они проходили мимо вертолета, пилот высунулся и окликнул их.

– Послушайте, я прилетел из Уотербери и ничего не знаю в вашем городе. Можете мне помочь?

– Я из Карачи и ориентируюсь здесь еще хуже, чем вы, – ответил капитан.

Пожав плечами, он двинулся дальше.

– Куда вам? – спросил Сэм.

Он огляделся в поисках раненых.

– В больницу Бельвью. Может быть, вы знаете, где это?

– Да, это моя больница. Что вам там нужно?

Сэм инстинктивно почувствовал, что следующие слова пилота повергнут его в глубокий шок.

– Я должен кое-что доставить туда. Можете описать мне дорогу к вертолетной площадке? Там у меня мертвая собака, запеленатая, как мумия.

Сэму показалось, что его затылок сжала ледяная рука. Он быстро забрался в вертолет, откинул холстину, под которой лежала собака, и включил фонарик.

Собаку окутывали несколько слоев прозрачного полиэтилена, но и сквозь него можно было различить ужасные красные язвы, которые полиэтилен не мог скрыть.

Язвы покрывали все тело собаки.

Глава 9

В лаборатории было темно, лишь телеэкран излучал слабый голубоватый свет, отчего лицо Сэма казалось прозрачным, а черные тени под глазами делались еще чернее. Стиснув руки, Сэм смотрел на изображение на экране. Бесчисленные вирусы Рэнда, крошечные изогнутые и переплетенные между собой палочки, танцевали перед камерой вирусологической лаборатории, непрерывно следившей за ними и передававшей изображение на все экраны огромного госпиталя.

Сэм зевнул и на секунду закрыл глаза.

Ему нужно было поспать, но он знал, что заснуть не удастся, несмотря на сильную усталость. Снаружи сквозь дождь, который лил почти всю ночь, засерело небо. Да, нужно поспать. Нита, пока он заменял ее, на секунду положила голову на руки и мгновенно заснула. Она дышала глубоко и спокойно, вымотанная треволнениями минувшего дня.

Сигнал сообщил о смене изображений на экране, но неспециалист не заметил бы никакого изменения. Тонкие палочки по-прежнему танцевали на выпуклом стекле экрана.

Динамик загудел.

– Идентификация позитивна. Фурункулы собаки из Коннектикута содержат вирус болезни Рэнда, который сейчас виден на экране. Пока проверка жизнеспособности вируса на других тканях не закончена, вирус получает обозначение «Рэнд-гамма».

– Как быстро, – сказал Сэм.

Он уставился на свои сжатые кулаки.

– Такая мутация должна была занять намного больше времени, а ведь и недели не прошло.

– Но это случилось, никуда не денешься, – ответила ему Нита, проснувшаяся после начала сообщения.

– Снаружи, в городе, существует много факторов, о которых мы можем ничего не знать.

Несмотря на усталость, Сэм не пошел спать. Широкими шагами он мерил помещение.

– Вся область охвачена эпидемией, идет деградация, люди мало-помалу снова впадают в варварство. Я был свидетелем того, как это происходит. Никогда прежде я не мог себе представить, что наша цивилизация – это всего лишь тонкий слой краски. Потребовались столетия, чтобы его развить, а теперь оказалось достаточно пары дней, чтобы он снова исчез.

– Вы не ошибаетесь, Сэм? Ведь людей охватил страх.

– Конечно, я знаю, что они боятся. Я сам не свободен от этого страха, тем более, что мне известно, как распространяется болезнь Рэнда и что мы бессильны против нее. Но я также знаю то, о чем массы, кажется, забыли, – единственная надежда заключается в нашей способности размышлять. Там, снаружи, они действуют не думая, они сами приговаривают себя к смерти, и тянут за собой всех остальных. Они бунтуют и при этом гибнут. Они отвергают наши инструкции и цепляются за своих птиц. А что произойдет, когда мы начнем уничтожать собак? «Только не Рекса, моего любимого старого друга!» При этом заболевший Рекс уничтожит и себя и своих дебильных хозяев. Но, прежде чем умереть, они посеют панику. Я уже видел это. В толпе люди превращаются в животных. Мы не сможем долго препятствовать тому, чтобы некоторые из них покидали зону карантина. Может быть, ускользнет только одна собака, но этого будет достаточно, чтобы болезнь распространилась дальше. А люди?

Голос Ниты звучал настолько же тихо, насколько громко и возбужденно звучал голос Сэма.

– Вы не должны упрекать людей за то, что они не могут сдержать чувств, Сэм. Это только человеческий…

– Я такой же человек, как и все, – ответил Сэм.

Он остановился перед ней.

– Вы думаете, я железный? Я знаю, что происходит с людьми там, снаружи. Потому что во мне пробудились такие же атавистические чувства. Но для чего нам тогда дан разум, если мы не можем держать свои чувства в узде?

– Вы говорите об обуздании чувств, а сами мечетесь, как рассерженный лев.

Сэм открыл рот, чтобы возразить, но промолчал и улыбнулся.

– Конечно, вы правы. Сколько не бушуй, толку не будет. Может быть, то, что я дал выход чувствам, зависит от обстоятельств. В дальнейшем я, вероятно, буду говорить вам, как мило вы выглядите с растрепанными волосами в голубом свете вируса Рэнда.

– Так скверно? – спросила Нита смущенно.

Она отбросила волосы с лица.

– Нет, оставьте как есть, – сказал Сэм.