Чужая беременная
Шрифт:
— Это кто? — спросил Михаил, отчего-то шепотом.
— Мама… — еле слышно ответила она и схватилась за голову.
— Мария!
Мда… Если ребенок так пугается собственной матери, неудивительно, что прячется от мужа не у нее под крылышком, а в глухой деревне. Михаил поднялся и взял тарелку с блинами. Семейные разборки его не касаются.
— До завтра, Маруся.
— До завтра, Миш…
Он вышел на терраску. По ступенькам крыльца поднималась полноватая женщина — крашеная блондинка с короткой стрижкой, чем-то отдаленно напоминающая Марусю.
— Привет, мам.
— Добрый вечер, всего хорошего, — скороговоркой произнес Михаил, сбегая с крыльца.
Судя по всему, Маруся не горела желанием представлять его своим родителям, да и он, откровенно говоря, тоже не стремился к новым знакомствам.
— Это кто? — услышал он удивленный возглас.
— Сосед. Мама, зачем вы приехали?
— Маша! Ты в своем уме?! — воскликнула женщина. — Ты не отвечаешь на телефонные звонки…
Дальше Михаил не прислушивался. Не его это дело, хотя Марусю было жаль.
«А вот жалеть меня не надо!» — словно наяву услышал он ее голос.
А и то верно. Все же родители. Приехали, значит, беспокоятся, переживают. У Маруси сейчас настроение часто меняется, да и добрая она, если и поссорилась с матерью, то и помирится.
Он отнес блины на кухню, шуганул оттуда кошку и ушел на задний двор.
Отца мама в дом не пустила.
— Пусть там подождет, у нас женский разговор, — заявила она, отчитав дочь за то, что та не хотела отвечать на телефонные звонки.
Ничего хорошего от этого визита Маша не ждала. Адрес, понятное дело, Толик дал. Мама всегда принимала его сторону, навряд ли даже сейчас что-то изменилось.
— Мария, что за фокусы? — набросилась на нее мама, брезгливо осмотревшись по сторонам. — Почему ты ушла от мужа?
— А он тебе не рассказал? — огрызнулась Маша.
— Толик тебя искал! Ссора — не повод…
— Ссора? — изумилась она. — Он назвал это ссорой?
— Маша, это нормально. Муж и жена ссорятся, потом мирятся. Это не повод уходить из дома!
— Мама! По-твоему, застать мужа верхом на медсестре — это ссора?!
— Не повышай на мать голос. И не придумывай! Быть такого не может!
Маша чуть не задохнулась от негодования. Почему?! Почему мама верит не ей, а Анатолию?!
— Да я сама видела, собственными глазами!
— Не ври! Это ты завела любовника! Толик говорил, что ты тут с каким-то мужиком. И я сама только что его видела!
Внизу живота кольнуло. Маша испугалась. Ей нельзя нервничать, нельзя скандалить. Мама даже этого не понимает!
— Мама, Толик сказал, что я беременна? — тихо спросила она, борясь со слезами.
— От кого?! — Мама картинно схватилась за сердце. — От этого мужика? Поэтому ты ушла от Толика?!
— Да, мама, — ответила Маша, окончательно обозлившись. — Все именно так!
= 16 =
— Как ты могла… — простонала мама и рванула на крыльцо. — Жора! — закричала она на всю деревню. — Жора, иди сюда!
В трудные моменты она всегда прибегала к помощи мужа,
который не мог ни в чем ей отказать. Обычно отец смотрел на Машу виноватыми глазами, но поддерживал жену во всем.— Что случилось, моя черешенка? — спросил отец, когда мама упала в его объятия, сотрясаясь от рыданий.
Маша тихонько присела на краешек кровати. Театральное представление в самом разгаре, но у нее нет никакого желания в нем участвовать. Ей надо думать о ребенке.
— Она… она беременна! — прорыдала мама, заламывая руки.
— Правда?! — Отец засиял от радости. — Машенька, наконец-то!
— Не от Толика! — пригвоздила мама.
— Э-э-э… Нет, не может быть. Ты что-то не так поняла.
Маша улыбнулась отцу.
— От этого деревенского мужика! — воскликнула мама.
«Правда?!» — Вопрос читался в изумленном взгляде отца.
«Нет…» — Маша покачала головой и развела руками.
— Маша, а почему ты ушла от Анатолия? — спросил отец, улучив момент.
Мама картинно рыдала и сморкалась в платочек.
— Потому что он кобель и предатель, — ответила Маша. — И я больше ничего не хочу о нем слышать. Можете его усыновить, вместо меня. Но я к нему никогда не вернусь.
— Доча, но ты же в положении…
— Это мой ребенок.
— Жора, Толик не мог, — пожаловалась мама отцу. — Он такой хороший мальчик…
— Знаешь, Люся, мы свою дочь тоже не под забором нашли, — довольно резко ответил ей отец.
Маша даже удивилась, не ожидала от него такой поддержки.
— Думаю, стоит поговорить с зятем, а не мучить Машу скандалами, — добавил он. — Ты убедилась, с ней все в порядке. Крыша над головой есть. Поехали домой.
— Жо-о-ора! — взвыла мама. — Но как же?..
— Маша, может, с нами вернешься? — спросил отец, игнорируя очередной приступ негодования.
Маша в ужасе замотала головой.
— Пап, тут хорошо, — сказала она. — Дом уютный, у меня все есть. Тут воздух чище.
Он кивнул и под локоток вытащил маму на терраску. Маша вздохнула и пошла следом, провожать. Мама филигранно умела закатывать истерики и изводила ими и ее, и отца, сколько Маша себя помнила. Однако отец ее любил, а Маша старалась прощать и не обращать внимания. Матушка чем-то напоминала ей миссис Беннет из книги Остин «Гордость и предубеждение» — такая же недалекая и капризная, с таким же маниакальным желанием видеть дочь замужем.
На полпути к машине мама вырвалась и помчалась по вскопанной земле к соседскому забору. Маша охнула и прикрыла рот рукой. Михаил поливал грядки на своем участке.
— Ты! Бык-осеменитель!
— Мама, не надо!
Маша бросилась к ней, да куда там! Теперь маму не смог бы остановить даже бронепоезд.
Михаил повернулся к забору, перекрыв воду.
— Простите, вы это мне?
— Мама!
— Люся!
Никакой реакции.
— Как не стыдно! Вы разбили чужую семью!
В приступе патетики мама легко переходила с «вы» на «ты» и наоборот, а ругательства искусно маскировала изысканными фразами.