Чужая кровь

Рвущегося в небеса Олега определенно заметили практически сразу. Несмотря на то, что чародей исправно совершал в воздухе различные маневры, бессистемно метаясь из стороны в сторону на максимальной скорости, которую только могли выдержать его артефакты и вестибулярный аппарат, противник смог накрыть его огнем. Вспыхивавший на мгновение три раза магический барьер и грохот выстрелов оповестили о пулях, которые почти попали в русского боевого мага, а следом за ними последовала пара здоровенных и вроде бы самонаводящихся сосулек, более заслуживающих звания ледяных копий. Первое из них защитные барьеры еще взяли на себя, а вот второе разбилось непосредственно о грудь волшебника, отшвыривая его на пару метров вниз и обдавая одновременно холодом и жаром…Хотя нет, за последнее отвечала древняя кираса, втянувшая в себя вражеские чары, очевидно, помимо прямого действия имеющие и далеко не безобидную начинку. Впрочем, расстреливать его как в тире датчане тоже не могли. Снизу то и дело рявкали пистолеты Стефана и как минимум один раз за борт вражеского корабля выпало чье-то тело. Камнем несясь к земле оно не орало и руками-ногами особо не размахивало, а следовательно было уже мертвым.

– Сейчас будет граница магического щита, - решил Олег, после сближения с кораблем на расстояние полутора десятка метров, а после замедлился и как мог подготовился к практически неизбежному удару. Предчувствия его не обманули – обладающий односторонней проницаемостью барьер возник перед быстро приближающимся к судну крупным телом, об которое то с гулким шлепком и стукнулось…А потом стало продавливаться внутрь, не обращая внимания на полученные травмы, вполне сравнимые с повреждениями, которые получают жертвы столкновения машины, скажем, с фонарным столбом. Тело русского боевого мага несколько раз рванули пули, причем если голова и корпус у него были надежно защищены, то вот кольчугу на руках раскаленный свинец успешно пробил. Раны почти не кровоточили, волшебник буквально силой мысли заставил пережаться крупнейшие из разорванных сосудов, однако приятно все равно было мало, да и подвижность конечностей несколько пострадала. –Ух, меткие, заразы…

Достигнув судна, чародей распластался на борту рядом с крайним из пушечных портов, став недосягаем для главного калибра, который был бы способен разорвать его с одного выстрела в упор. Поколебавшись буквально долю мгновения, Олег создал поток ярких жгучих искр и запустил его в щель между орудием и краем корпуса. Выглядели они грозно, но на самом деле опасности почти не представляли. Целью волшебника являлось не подорвать наверняка имеющийся при артиллеристах порох, наверняка упакованный в защищенные от пламени бочонки, а как следует их напугать и тем дать Стефану вместе с находящимися на земле людьми чуть больше времени до следующего залпа. Конечно, оставались шансы, что канониры датчан выполняют свою работу спустя рукава, у них под ногами хрустят рассыпанные повсюду крупинки крайне огнеопасного вещества и потому хватит даже маленького язычка пламени, дабы судно разорвало на клочки…Но интуиция нашептывала Олегу, что этот совсем не тот случай, а потому он решил рискнуть. Ну и чуть подсократить количество противников, ведь судя по злым и полным боли воплям, кого-то он порядочно обжег, ведь уворачиваться от жгучего творения магии в тесноте трюма было особо негде. А ясно различимый хлопок слабенькой детонации еще больше добавил им «веселья» и прямо указал на то, что кто-то из датчан проморгал близкую угрозу и оказался застигнут чарами прямо в процессе зарядки орудия, не то с полным картузом пороха в руках, не то с каким-нибудь мерным черпаком для него.

По шлему Олега очень сильно долбанули чем-то тяжелым и, кажется, острым, а когда чародей поднял голову, то чуть не получил в глаз багром, который сжимал опасно перегнувшийся через болт рыжеволосый детина с чуть ли не двухметровым размахом плеч. Датчанину понадобилась совсем незначительная помощь телекинеза, чтобы еще больше накрениться вперед и кувыркнуться за борт, вот только его моментально сменил еще больших габаритов детина, вооруженный гибридом базуки и баллисты. Прямоугольной формы орудие опиралось на плечо хозяина, да вдобавок имело аж две рукояти, чтобы было удобнее удерживать его в нужном положении, но из дула торчала не боеголовка, а нечто вроде копья с трехгранным наконечником. Чувство опасности чародея взвыло благим матом, очень-очень не советуя попадать под выстрел из этого чуда враждебной техники, но к счастью любитель экзотического оружия как появился, так и исчез, поскольку внизу и за спиной волшебника хлопнул выстрел из пистолета, а мгновение спустя матрос летающего корабля завалился на спину с крупной дыркой во лбу. Однако, на спусковой крючок, ну или чем там активировалась его игрушка, он умирая нажать все-таки успел, и огромная стрела из черного железа, оставляя за собой ясно видимый след из горящего прямо в воздухе синего огня, унеслась вдаль на ошеломительной скорости, чтобы метров через триста врезаться в землю и оставить в ней глубокую ровную дыру метрового диаметра. Интуиция отнюдь не зря предупреждала Олега, этот странный стимпанковский гибрид явно предназначался для поражения других летающих кораблей, бронетихники, драконов, враждебных чародеев и прочих тяжелобронированных либо особо живучих целей. Судорожно сглотнув, волшебник вдобавок к посоху обнажил крадущий прану топор-вампир и взлетел на палубу вражеского судна, хлестая все и вся перед собой пламенем…Чтобы в грудь ему впилось сразу четыре толстых и мощных молнии, испускаемых выстроившимся полукругом на кормовой надстройке квартетом чародеев. Очевидно, они давно готовились к синхронному удару и вот наконец-то дождались момента, когда враг попадется в их ловушку.

– Аааа! – Заорал русский боевой маг, чувствуя, как стремительно раскаляется впитывающая в себя потоки враждебной магии кираса и помчался вперед, размахивая сразу и оружием, и огненным хлыстом. Благо народа у него на пути почти не стояло: большинство присутствующих на верхней палубе датчан успели сообразить по действиям своих колдунов, что вот сейчас разрушительные заклинания полетят куда-то в ту сторону и прижались к бортам…Впрочем, выстрелить в Олега им это ничуть не помешало. И попали все, ведь на подобной дистанции промахнуться еще надо было умудриться. О прочнейший металл шлема и кирасы защелкали пули, но несмотря на всю мощь ударов большого урона они не нанесли, оставив после себя лишь несколько гематом на память. Кусочки свинца, пробившие штаны или кольчугу и застрявшие в конечностях, несли с собой куда больше вреда, но к счастью пальцы рук не оторвало, а все остальное он мог временно стерпеть без критического падения боеспособности. – Прибью, твари!

Молнии, извергаемые датскими чародеями, определенно должны были совокупными усилиями превратить человеческое тело даже не в пепел, а вообще провести чуть ли не полную дезинтеграцию плоти, оставив после себя лишь горку частиц примерно атомарного уровня. Волшебники видели, что их усилия никак не могут привести к желаемому результату, но не останавливались, вероятно, рассчитывая совокупными усилиями продавить защиту рвущегося к ним противника рано или поздно. Четверо колдунов, один постарше и посильнее в богатых латах искусной работы, а троица помоложе и с менее энергонасыщенными аурами и лишь слегка расшитой золотом формой, определенно представляли из себя хорошо сработавшуюся группу. Более того, у них и определенные сюрпризы на случай неблагоприятного развития событий заготовлены оказались! Созданный атакующим чародеем огонь никак не мог дотронуться до них, буквально стекая с человеческих фигур, а когда Олегу оставалось до противников всего-то метров шесть-семь, главный из них топнул ногой, и на палубе вспыхнули явно заранее нанесенные и спрятанные до поры до времени руны, разделившие корабль на две части. И пробить этот барьер у русского боевого мага с нескольких ударов никак не получалось, несмотря на мощь древнего оружия, а вот опутывающим его фигуру разрядам электричества тот ни капельки не мешал! Рухнувший на палубу Стефан отвлек на себя внимание большей части команды, но к сожалению один или два «поклонника» все еще продолжали расстреливать с тыла первого из нападавших, а капитан корабля и его не то ученики, не то просто помощники, выжимали из себя все возможное и невозможное в попытке изжарить рвущегося к ним врага, но хоть доспехи того и раскалились докрасна, а воздух наполнился запахом горелой плоти, тот упорно отказывался ложиться и помирать! А потом маг-егерь выпрыгнул за борт и пару мгновений спустя поднялся в воздух уже за кормой корабля. И сверху вниз метнул в главного чародея двуручную секиру, вообще-то для подобного не предназначенную. Он находился уже внутри корабельного щита, но у командира датчан разумеется имелись собственные защитные амулеты, которые задержали тяжелое оружие в воздухе на показавшееся невероятно долгим мгновение…А потом барьер исчез, и оно рухнуло также, как летело. Лезвием вниз. И легко раскололо как легкий открытый шлем без забрала, так и спрятанный под ним череп.

Барьер, не пускавший Олега дальше мгновенно исчез, и он наконец-то дорвался до вражеских чародеев, которые далеко не сразу осознали гибель своего предводителя и мощным ударом вогнал топор в грудь ближайшему из противников, проломив надетый на того панцирь. Чужая жизненная энергия щедрым ручейком хлынула в изорванное пулями и порядочно обожженное тело русского боевого мага, и это было очень-очень кстати, поскольку любая выносливость имела свои пределы. К сожалению, трусами датчане не были и даже в такой ситуации рук не опустили. Один из врагов окутался разрядами электричества и навалился всем тело на руку Олега, сжимающую посох и буквально вывернул его из пальцев, гася собою поток пламени несмотря на то, что в процессе изрядно подкоптился. А второй видимо окончательно убедился в бесполезности доступной ему боевой магии против подобного противнка, вытряхнул из рукава нечто вроде пистолет с раструбом на конце и почти прижал его к голове убийцы своего товарища. В последний момент Олег успел отвернуть голову в сторону, но сила удар все равно заставила шейные позвонки протестующе хрустнуть, а сознание на секундочку помутиться, да вдобавок несколько особо удачливых дробина вражеского выстрела вообще смогла попасть в глазную щель и измочалить собою правую половину лица.

– Хорошо, что зачарованная дробь является несусветной редкостью, - краем сознания отметил чародей, оседая на палубу…Возможно, пару секунд враг действительно праздновал победу над столь мощным и опасным противником, но потом крадущий магическую энергию топор телекинезом был вырван из-за пояса и ведомый волей хозяина напал на завладевшего посохом датчанина. Как и его собрат, высасывающий прану, что вырвался из груди трупа, теперь похожего на мумию. А сам Олег просто и без затей перекатился в ноги тому, кто в очередной раз заставил волшебника лишиться одного глаза, повалил его на палубу и начал душить, одновременно закрываясь им как щитом от сыплющихся в спину выстрелов. – Нанести руны на столь мелкие комочки металла способен не каждый ювелир-артефактор, а тратить изначально обладающий необычными свойствами металл на подобные боеприпасы – жуткое расточительство.

Датчанин душиться просто так не пожелал и принялся сопротивляться, но все-таки его самоконтроль дал изрядную трещину. Вместо того, чтобы вытащить кинжал, в этом мире являющийся практически обязательным атрибутом одежды любого мужчины, который может его себе позволить или чего-нибудь колдануть, он схватился за руки Олега и стал пытаться оторвать их от своей шеи. Вот только перевес в силовом противостоянии оказался отнюдь не на его стороне, поскольку тяжело было противостоять опытному целителю, машинально форсирующему свои мускулы при помощи некоторой толики волшебства. А тем временем русский чародей не только одерживал победу в этом маленьком поединке, но и вполне успешно атаковал при помощи топров-вампиров последнего вражеского одаренного. Первые удары древних артефактов пришлись на пленку мерцающего магического щита, но управляемое силой мысли оружие металось в воздухе туда-сюда словно бешенное и раза эдак с четвертого-пятого смогло истощить всю энергию противостоящего им барьера и врубиться в руки, которыми вражеский волшебник попытался защититься в отчаянной попытке отсрочить свою смерть.

Внезапно какая-то неведомая, но очень могущественная сила дала как Олегу, так и его жертве хорошего пинка, от которого они отлетели в сторону и стукнулись о край палубного ограждения. А еще воздух вдруг как-то сразу наполнился таким количеством испуганных криков, что сразу стало понятно – это не хорошо.

– Прыгай! Падаем! – Рявкнул подскочивший к нему Стефан, пинком отшвыривая датчанина в сторону. Олег другу поверил и, телекинезом дернув к себе все свое оружие, завис в воздухе…А летучий корабль ушел у него из под ног и понесся вниз, постепенно набирая скорость. Нельзя сказать, чтобы он камнем летел вниз, однако общее направление движения двояких толкований не допускало.

– Какого черта? – Прохрипел чародей, впитывая порцию высосанной одним из топоров праны и ощущая, как застрявший в его теле свинец выталкивается наружу зарастающей плотью. Вот только – не весь, далеко не весь. Древний артефакт оборвал слишком мало жизней, чтобы можно было попросту забыть про те пули, которыми конечности Олега старательно фаршировала команда летучего корабля. А это значило необходимость проведения сеанса старой доброй хирургии, пусть даже проведенной не скальпелем и щипцами, а чистой магией. И длительную, хотя бы сутки, регенерацию оставшихся травм. Ну, или поиск кого-нибудь, кого можно убить, чтобы подпитать организм чужой праной. – Почему корабль падает?!