Чужая невеста для сына герцога

— Ваша светлость, не желаете меня осмотреть, вдруг у меня где болячки появились? — она засмеялась, отчего ее большая грудь заколыхалась под серой блузой с синей вышивкой.

Дайнис хмыкнул, и тут появилась старуха в черном платке с коромыслом в руках.

— Ступай грядки поли, бесстыдница, — она замахнулась коромыслом на женщину, и та ушла, виляя бедрами.

— Извините ее, ваша светлость, уж такая она бедовая. Это дочка моя, муж у нее нанялся на корабль, да и пропал вот уж как три года нет никакой весточки от него, где он, только светлой богине ведомо, — старуха подняла ладонь вверх и пошла прочь.

— Я бы не терялся на твоем месте, — подмигнул Дайнис.

— Скажи лучше своим солдатам, чтобы здешних девушек не обижали, — предупредил Эдрик.

— Ну грех не взять то, что сами предлагают, — туманно ответил друг.

Эдрик в который раз подумал о жене. Здесь у него было достаточно времени, чтобы понять, что он просто сбежал от размолвки, вместо того чтобы наладить отношения с Ильестой.

Он бы тоже сильно разозлился, увидев ее в объятиях другого мужчины. Эта мысль ему еще больше не понравилась. Эдрик вспомнил хрупкое тело жены, водопад ее золотых волос, заплаканные глаза, и вздохнул. У него было время понять, что заносчивость и мужское самолюбие погнали его прочь из Алуэты. Когда он вернется, то постарается быть другим для жены. Терпеливым. Нежным. Умеющим признавать свою вину.

Дни и ночи сменяли друг друга, и вот наступил день, когда можно было с уверенностью сказать, что болезнь больше не угрожает жителям деревни.

Эдрик с солдатами седлали коней, готовясь уехать. Крестьяне столпились кучкой, выйдя их проводить.

— Спасибо, ваша светлость, что защитили нас, — поклонился староста.

— Вот, не побрезгуйте, мы тут насобирали, значит, по дворам, — он протянул Эдрику звякнувший мешочек с монетами, но тот отмахнулся.

— Лучше отдай на приданое этим двум красавицам, а я потом еще от себя добавлю, — сказал он, показывая на двух заплаканных девушек, одна из которых шепталась с Рувисом, а другая прижалась к Эгалту.

Эдрик уже знал, что бравые солдаты не теряли времени даром и решили жениться на местных девушках, а потом забрать их с собой в гарнизон. Кажется, для кого-то их вынужденная изоляция обернулась большой удачей.

Оседлав лошадей, маленький отряд тронулся в обратный путь, вслед за ними бежали босоногие деревенские мальчишки, поднимая пыль.

Застоявшиеся лошади понеслись вскачь, они тоже радовались свободе.

Эдрик с наслаждением ощутил ветер, бьющий в лицо, и улыбнулся от радости.

Скоро он вернется домой.

Глава 30.1

— Я отправлял четырех гонцов, чтобы ты вернулся! — глухо произнес Ирвик Девятый.

Эдрик стоял в его кабинете, по привычке отыскав глазами портрет матери. Анаира опять плакала, как ему показалось.

— Двое первых не добрались до гарнизона. А потом мне пришлось остаться в деревне, где человек заболел черной лихорадкой. Две недели был там с солдатами, иначе жители разбежались бы и разнесли эту заразу

— Ты не должен был оставить здесь жену и мчаться в Итерлею! Ты не должен был сидеть в этой проклятой деревне! Ты мой единственный сын, и до сих пор не понял, что в случае твоей гибели у меня не останется прямого наследника мужского пола. Наверняка началась бы смута сразу после моей смерти. Почему ты никак не хочешь повзрослеть, Эдрик?!

Отец выглядел еще более постаревшим, если это было вообще возможно.

— Ступай к жене. Завтра доложишь на совете, что происходит в Итерлее.

Эдрик, поклонившись, направился в свою старую комнату. Слуга Тумос уже ждал его.

— Светлого дня, ваша светлость! Как мы все переживали, что от вас долго не было вестей! А уж ваша супруга…Такое с ней приключилось…

— Что? — Эдрик почувствовал, что совесть опять заскулила в сердце, как раненый зверь.

— Ее светлость, стало быть, упала без вас со старой лестницы в башне, лежала две недели не вставая. А новый лекарь, храни его светлая богиня, сумел вылечить ее ногу. Она теперь настоящая, стало быть, герцогиня, сами увидите…

Эдрик распахнул дверь супружеской спальни и замер, пораженный.

Ильеста сидела к нему спиной, лицом к большому зеркалу, а служанки колядовали с ее распущенными волосами, вплетая длинные пряди в замысловатую прическу.

— Светлого дня, — хрипло сказал он.

Жена обернулась, и у него все оборвалось внутри.

Он не видел Ильесту почти месяц, и теперь не мог оторвать от нее глаз.

Не видел, как, кланяясь, выскочили за дверь служанки.

Ничего не видел, кроме лица Иль в обрамлении золотистых волос.

Она показалась ему настолько прекрасной, что перехватило дыхание. Фарфоровая кожа, глаза, в которых плещется небесная синева, тонкая талия, водопад волос, в шелк которых хотелось зарыться и перебирать это расплавленное золото.

Тхоргх, почему раньше он не видел, что она настолько красива! Злился на судьбу, проклинал жреца и не видел то, что было прямо перед ним!

Ильеста медленно поднялась и сделал навстречу к нему пару шагов.

Он опустился на колено и, взяв ее руку, поцеловал узкую ладонь.

— Прости меня, Иль. Я вернулся. Мы начнем все сначала.

30.2

Полчаса назад

Запыхавшаяся Сета, бежав в комнату, доложила:

— Ваша светлость, ваш супруг вернулся! Его сразу вызвал к себе его светлейшество, как только он слез с лошаи. Давайте пока срочно нарядим вас, чтобы он увидел, какая вы красавица!

Иль почувствовала, как у нее забилось сердце. Служанки засуетились, выбирая наряд, и Сета указала на яркое алое платье с золотистой вышивкой по рукавам и подолу.

— Вам очень идет красный цвет, ваша светлость.

Служанки принялись переплетать волосы, а Иль чувствовала, что время тянется медленно.

Служанки не успели еще и наполовину закончить с прической, как дверь распахнулась.

— Светлого дня, — медовый голос раздался за ее спиной.

Эдрик, в простой светлой тунике, стоял на пороге.

Она медленно встала и сделал два шага навстречу мужу, остановившись в нерешительности.

И замерла, когда, встав на колено, муж хватил ее за руку и поцеловал ладонь, а потом пальцы.

— Прости меня, Иль. Я вернулся. Мы начнем все сначала.

Эдрик посмотрел на нее невозможно зелеными глазами, и ее окатило жаром, будто кипятком.