Чужая тень

– Владлен Ильич.

Потом, как и положено в любой больнице, спросил у Сони личные данные, нет ли у неё аллергии на препараты и так далее. В кабинете ждал Аристарх Данилович, остальных тоже попросили подождать здесь же. Разве что к Мите врач обратился:

– Будете мне ассистировать, молодой человек. Если Аристарх Данилович не ошибся, то нам надо будет сравнить наши наблюдения.

Дальше всё шло один в один как на типичном приёме у терапевта. Врач смотрел горло, ухо и нос, измерял пульс и давление, дотошно интересовался самочувствием за последний месяц. Одновременно перекидывался медицинскими терминами с Митей. Закончив, ещё несколько минут общался с Митей на своём медицинско-тарабарском языке, в какой-то момент к ним присоединился и Митин наставник. В итоге Владлен Ильич вынес вердикт:

– Итак, вы были правы во всём, Аристарх Данилович. Мой коллега, – Митя от такого обращения как к равному аж смутился, – ничего не заметил, а ведь он неплохой диагност. Собственно, не расстраивайтесь, молодой человек, вы и не должны были ничего найти. Что ещё раз подтверждает – сделано специально. Впрочем, случайно такие вещи всё равно никогда и не делают. Завтра ко мне зайдёте, молодой человек, вам ещё следить за пациенткой – я выдам рекомендации уже по нашей с вами части. Заодно подробнее вам опишу, на что обращать внимание, хотя, надеюсь, вам это знание в жизни больше никогда не пригодится. Я, к примеру, не видел ничего такого четверть века уже. Но к счастью, ничего страшного, мы успели вовремя. Она пока не успела закрепиться, и я уже всё снял. Организм молодой, уже через месяц никаких последствий не будет. Где-то после обеда должна повыситься температура, будет слабость, так и должно быть. Как только поднимется выше тридцати восьми – давать жаропонижающее. Если до девяти вечера температуры не будет совсем или наоборот она не будет сбиваться – вызвать меня хоть посреди ночи. Завтра всё пройдёт. Я выдам лечение, сегодня кроме жаропонижающего ничего принимать не надо. Всё с завтрашнего дня, но главным для вас будет хорошее регулярное питание и прогулки на свежем воздухе.

Принтер зашуршал, выплёвывая распечатку с лечением. Аристарх Данилович вручил её Соне и сказал:

– Спасибо, Владлен Ильич, счёт передайте Совету.

– Извините, Аристарх Данилович, – вмешалась Софья, которой отец на это дал категоричные инструкции, – но счёт, пожалуйста, нам. Я думаю, мы в состоянии оплатить сами.

– Как скажете, – покладисто согласился Аристарх Данилович, но видно было его недовольство.

Уже в машине Софья пояснила:

– Как папа и предполагал, опять глава Совета в какие-то интриги играет. Не стоит быть ему обязанным ни в чём. Лучше мы заплатим сами.

– А если бы у вас не было денег? – разозлилась Соня. – То что? Митя, чего он такого сказал, что ты так помрачнел?

– Там было отложенное многоступенчатое проклятие. Нам про такие только вскользь упоминали. Ничего не поймёшь, человек просто медленно угасает. В первые годы понемногу и незаметно, потом начинает прогрессировать, жертва всё чаще болеет, и через восемь – десять лет умирает, причём в таком состоянии, что уже рада помереть, лишь бы не мучиться.

Соня побледнела, а потом зло сказала:

– А если бы у Андрея Викторовича не было денег оплатить лечение, и я была бы со всеми вами незнакома, то что? Мучайся и умирай, бедная? Во всех смыслах бедная.

– Если бы у Андрея Викторовича не было денег, то ты бы это проклятие вообще не подцепила, – отрезал Митя. – Чтобы его просто изготовить, денег надо – хватит на пару машин премиум-класса в люксовой комплектации. Купить – ещё дороже. При этом и тому, кто сделал, и тому, кто купил – пожизненное заключение обеспечено. Просто так за то, что ты соседу ногу отдавила, такими вещами не разбрасываются. И сильно подозреваю, одних денег, даже больших, для этого мало. Кажется, мы, сами того не зная, все вместе случайно разворошили что-то крайне поганое. Можешь у Софьи расспросить, как вокруг неё осенью один тип крутился, и чем всё это кончилось. И как потом рядом с базой отдыха все эти две недели наготове дежурный полицейский пост стоял и нас охранял. Поэтому, Соня, у меня к тебе просто огромная просьба. Не усложняй всем жизнь. Исполняй предписания врача, живи у Софьи хоть до лета и слушайся Андрея Викторовича.

Ошеломлённая Соня молчала всю обратную дорогу, а дома стало не до этого. У неё и в самом деле скакнула температура и навалилась слабость, так что девушку уложили в постель. Остаток дня Софья суетилась возле больной, Андрей Викторович ей помогал – бессилие накатило такое, что Соня чашку не могла ко рту поднести, приходилось кормить и поить с ложечки.

Утром Соня встала абсолютно здоровая, вышла к завтраку… и чуть не упала обратно, когда Андрей Викторович предложил:

– Ну что? Нашей больной предписано хорошее питание и свежий воздух. А отсюда я предлагаю всем вместе идти гулять, раз у нас последний законный выходной.

– Ура, и она согласна, – немедленно ответила Софья. – Митя что сказал? Моего папу слушаться, так что идём гулять.

– Сговорились, – обречённо ответила Соня, но было заметно, как её распирает энергия и как ей и в самом деле неохота сидеть в четырёх стенах. Разве что не ожидала насчёт пойти втроём.

Андрей Викторович и в самом деле решил устроить полноценный выходной начиная с прогулки и заканчивая вечером втроём в кафе. К этому моменту Соня уже не пыталась протестовать, что ей ничего заказывать не надо или она сама... Может быть потому, что неожиданно прогулка получилась какой-то… семейной? Ведь не говорить же в кругу семьи о деньгах? Соня тихонько вечером призналась Софье, что вот так она ходила первый раз в жизни, даже мама никогда так вдвоём не гуляла.

В школу Софья на следующий день – каникулы закончились – ехала окрылённая. Впрочем, похоже, Марина вчера тоже прекрасно погуляла на пару, поскольку вид у неё был как у довольной кошки.

В гардеробе Софья неожиданно столкнулась с Аней, и та радостно сообщила:

– А я фотки успела распечатать. И с Нового года, и с концерта.

Софья закивала, они ещё в санатории выяснили, что обе из редких сегодня любителей именно настоящих фотографий, а не как все в компьютере и на телефоне хранить.

– Ну ты даёшь. Здорово! Когда успела?

– Да вчера. Пошли, пока звонок не затрещал, покажу.

Совершенно не подумав, как это будет выглядеть со стороны, две бывшие соперницы влетели в класс, и прямо на парте Аня начала раскладывать фотографии. Рядом тут же собрались остальные, и кто-то удивлённо спросил, ткнув сначала туда, где Аня, стоя на плечах у парней, вешает на ёлку звезду, а потом где все они возле ёлки на общей фотографии:

– Это где?

– А, это мы на Новый год ездили, – махнула рукой Аня.

Дообъяснить ей не дали, прозвенел звонок, и зашла учитель. Вера, которая с самого начала явно ждала, когда они сядут вдвоём за парту, и она могла расспросить в подробностях, не выдержала сразу:

– Колись, вы и правда с Анькой вдвоём ездили?

– Если быть точным, нас там восемь человек всего было.

– И Анька?

– Ну да. Хотя если честно, мы её немного контрабандой протащили. Сначала всё организовали, а потом уже её родителей, считай, перед фактом поставили, что она с нами едет.

– Так вы же всё время ссорились… – никак не могла поверить Вера.

– Да как-то пообщались и вдруг поняли, что нам делить нечего. Ну плавание разве что, это же не повод для ссоры?

– А Витька?

– Чего Витька? – тот до Софьи дошло, она скривилась, и не удержалась: – А Золотова мы вместе пинками гнали. Не думал этот козёл, когда сразу за нами обеими бегал, что мы можем друг другу и рассказать.

Потрясённая Вера, у которой на глазах рухнула вся привычная картина мира, смолкла до конца следующего урока, для неё – просто чудо. И на очередной перемене свежедобытую новость сообщала уже с сомнением в голосе: