Чужая земля

— Нет?! — удивленно переспросил Фаррис. — Хотя да! Я понимаю. Вы не сделаете этого, потому что если сделаете, мы опять приведем вас обратно. Когда вы хунати, вы не в состоянии сопротивляться нам.

Француз пришел в ярость.

— Я могу остановить вас! Вы мешаете мне!

— Не можете, — лукаво произнес Фаррис. — Когда вы находитесь в ступоре, вы бессильны против нормальных людей. А я пытаюсь спасти ваш рассудок.

Берроу выбежал из комнаты без ответа. Лиз посмотрела на американца. По ее лицу текли слезы.

— Не волнуйтесь, — постарался он успокоить ее. — Со временем он преодолеет это.

— Я не боюсь, — прошептала девушка. — Но «чужая жизнь» стала для него навязчивой идеей.

Фаррис согласился. Каков бы ни был соблазн этого другого мира, он захватил в свои сети Берроу.

Холод прошел по коже Фарриса, когда он представил себе человека в этом чужом, неведомом мире, живущем жизнью в сотни раз медленнее нормальной.

В тот день бунгало было необычно тихим, Берроу заперся в своей лаборатории, а Лиз ходила по дому с печальными глазами.

Но Берроу не пытался убежать, хотя Фаррис предполагал стычку. К вечеру, казалось, он пришел в себя и даже помог приготовить ужин.

За ужином он вел себя необычно весело. Но его шутки не понравились Фаррису. Никто из них не говорил на ту тему, которой были заняты все их мысли.

Берроу ушел, и Фаррис сказал Лиз:

— Идите спать. Вы провели столько бессонных ночей, что засыпаете прямо на ходу. Я покараулю.

Дойдя до своей комнаты, Фаррис почувствовал, что его тоже охватывает сонливость. Он опустился в кресло, борясь с тяжестью, давившей на его веки.

Затем внезапно он понял.

— Это снотворное, — крикнул он. Но его голос прозвучал не громче шепота. — В еде что-то было.

— Да, — услышал он отдаленный голос. — Да, Фаррис.

Вошел Берроу. Он вырос как скала перед затуманенными глазами Фарриса. Берроу подошел ближе, и Фаррис увидел в его руке шприц с зеленой жидкостью.

— Простите, Фаррис, — сказал он, закатывая рукав американца.

Фаррис не мог сопротивляться.

— Мне очень жаль, что приходится это делать с вами и Лиз. Но вы вмешались. И это единственная возможность заставить вас не пытаться вернуть меня назад.

Фаррис почувствовал укол. И все. Он больше ничего не осознавал. Наркотический транс охватил его.

ГЛАВА 4. НЕВЕРОЯТНЫЙ МИР

Фаррис проснулся. Сначала он не мог понять, что же с ним произошло, но вскоре память подсказала, и он до мельчайших подробностей вспомнил вечер, ужин и Берроу со шприцем в руке.

В момент, когда Фаррис пришел в себя, был день. Он наступал и проходил каждые несколько минут. В комнате то зависала тьма ночи, то внезапно рождались лучи рассвета, то наступал полдень, то снова ночь.

Фаррис беззвучно наблюдал за этой бесконечной сменой тьмы и света.

Дни сократились до минут? Но как это возможно? А затем, когда он полностью проснулся, он вспомнил.

— Хунати! Он ввел наркотик мне в вену!

Да, теперь и он стал хунати и жил в темпе в сотни раз медленнее обычного. Вот почему дни и ночи проносились так быстро. Он уже прожил несколько дней.

Фаррис встал на ноги. Поднимаясь, он зацепился курительной трубкой за ручку кресла. Она не упала, а просто исчезла. А в следующий момент уже лежала на полу.

— Она упала, но упала так быстро, что я не видел этого. Его мозг не мог поверить в происходящее. Фаррис почувствовал, что его трясет.

Он попытался взять себя в руки. Это не волшебство и не наваждение, внушал он себе. Это всего лишь дьявольский секрет науки, но в этом нет ничего сверхъестественного. Фаррис себя чувствовал абсолютно нормально. И только быстрые смены дня и ночи говорили о том, что он изменился.

Неожиданно Фаррис услышал крик и побежал из гостиной бунгало. Ему навстречу выбежала Лиз. Она по-прежнему была одета в просторные, не стесняющие движений брюки и куртку. Ее глаза переполнял страх.

— Что случилось? — кричала она. — Свет…

Фаррис взял ее за плечи.

— Лиз, держите себя в руках. То, что сейчас происходит, означает, что мы стали хунати. Это сделал ваш брат. Он подсыпал снотворное во время ужина, а затем ввел нам наркотик.

— Но зачем?

— Разве вы не понимаете? Он опять ушел в лес и стал хунати. Если бы мы остались нормальными, то смогли бы найти и вернуть его назад. Поэтому он изменил нас.

Фаррис пошел в комнату Берроу. Все было так, как он и ожидал. Француз исчез.

— Я пойду за ним, — твердо произнес он. — Он должен вернуться. Возможно, у него есть противоядие. Подождите здесь.

Лиз уцепилась за его руку.

— Нет, если я останусь здесь одна, то сойду с ума.

Фаррис видел, что девушка находилась на грани истерики. Он не был удивлен. Быстрая смена дня и ночи могли свести с ума кого угодно.

— Хорошо, — сдался он. — Подождите здесь, пока я постараюсь что-нибудь найти.

Он вернулся в комнату Берроу и снял со стены большой тесак, используемый в джунглях для прорубания дороги. Затем он увидел кое-что еще, что блистало на лабораторном столе ботаника.

И это Фаррис сунул себе в карман. Если он не сможет вернуть Берроу силой, то, возможно, используя это в качестве угрозы, можно будет заставить его поступать разумно.

Они с Лиз поспешили на веранду и начали спускаться по ступенькам, но в нерешительности остановились.

Лес перед ними теперь представлял из себя просто кошмар. Он кипел и бурлил беспокойной жизнью. Ветви ползли вверх, уничтожая друг друга в борьбе за свет, через них с невероятной скоростью пробивались лианы. Все звуки сливались в шуршащий рев.

Лиз отшатнулась.

— Лес теперь живой!

— Нет, он такой же, как и всегда, — постарался успокоить ее Фаррис, — это мы изменились. Мы сейчас живем так медленно, что нам кажется, что растения живут быстрее.

— И Андре там, среди них? — Но затем смелость вернулась к ней. — Я не боюсь.

Они направились через к лес к плато гигантских деревьев. В этом невероятном мире вокруг них все казалось нереальным.

В себе Фаррис не чувствовал никакой разницы. Никакого внутреннего ощущения замедления. Его движения и чувства казались ему нормальными. Единственное, что было не так, так это то, что вся растительность вокруг него теперь жила новой жизнью, которая представлялась животной в своей дикости.