Чужая жена для главы мафии

— Ты же их не убил? — в панике оглядываюсь назад, чтобы убедиться, что за нами нет погони, спрашиваю я, и уточняю, когда вижу недоумевающий взгляд Камиля, — Ну, тех двоих, что тебя охраняли.

— Ты не о том печешься, — хмыкает он.

— И все-таки?

— Да ранил я обоих в ногу, чтобы за нами не гнались. Жить будут, — раздраженно морщится. — Если не идиоты, конечно, и додумаются раны перевязать.

Еще какое-то время я оглядываюсь назад и лишь когда убеждаюсь, что за нами действительно никто не гонится, нормально сажусь на сиденье.

— Что ты имел в виду, что если погибнешь, то и моему… — осекаюсь и поспешно поправляю себя, — и Артуру тоже конец?

— Ну наконец-то ты правильные вопросы начала задавать, — фыркает Камиль и ведет плечом так, словно поясняет само собой разумеющееся, — Там засада, я абсолютно точно уверен в этом.

Нахмурившись, жду несколько секунд, а затем уточняю:

— Ты уверен на сто процентов?

— На девяносто девять и девять, млять, — недовольно цыкает мужчина, — что ты хочешь от меня услышать?

— Раз ты о ней знаешь, значит, сам к этому причастен? — подсказываю я очевидный вариант, пришедший на ум.

Леднёв бросает на меня взгляд и, выругавшись сквозь зубы, откидывается на подголовник. Я молча жду от него ответа, внимательно вглядываясь в его лицо и стараясь в почти ночном полумраке, разбавляемом лишь светом от приборной панели и уличных фонарей, разглядеть хоть что-то. Хоть малейшее изменение в мимике, намек, который выдаст правду.

— Нет, я к этому непричастен.

Скептично хмыкаю, выражая тем самым недоверие.

— Я действительно непричастен ко всему этому, — повторяет Камиль.

— Ты же знал, кто во всем этом замешан, — привожу аргумент.

— Знал. И рассказал все Северу, поверь. Все было под контролем. Но я не ожидал, что он помчится прямиком туда. Эти суки знают, на что надавить. Знают, что Север не будет просто так сидеть и ждать, когда перебьют его людей, что приедет все разрулить сам и спросить с обидчиков лично.

— И ты хочешь успеть его предупредить? — стараясь разгадать дальнейшую цепочку событий, размышляю вслух.

— Нет. Слишком поздно. Уверен, что Северу сели на хвост еще на подъезде к доку, а там по периметру расставлены глушилки. Сотовая связь, маячки, вся прочая лабуда электронная выходит из строя.

— Тогда что ты собрался делать?

— Вытащить его, конечно же, — Леднёв говорит это с такой интонацией, словно это само собой разумеется.

— Подожди… — покусав губы, говорю я, — Но почему ты тогда просто не рассказал всё охране? Зачем разыграл мое похищение, в людей стрелял? Поехал бы вместе с ними.

— Ты думаешь, они бы мне поверили? — хохотнул Камиль, — Они бы попробовали позвонить Северу, не дозвонились, и сели бы ждать. Максимум, отправили бы пару человек следом, но меня — нет. Босс же приказал за мной следить, никуда не выпускать, так что они как верные песики выполняют команды.

— А если бы все же люди Артура смогли его предупредить?

— Как они предупредят его, если им еще на подходе к складу по пуле в башку пустят? — удивленно вскидывает брови Камиль, — Или ты надеешься, что там проходной двор и может войти кто угодно?

— А тебе не пустят пулю в башку? — игнорируя его иронию, задаю вопрос.

— Нет. Они же меня искали. Я им нужен. Живым они меня точно не отпустят, но внутрь-то я точно попаду, — пожимает он плечами.

— А что потом?

Камиль усмехается, бросает на меня лукавый взгляд.

— Все-то тебе сразу расскажи, принцесска. Подожди немного, и узнаешь.

— Не называй меня так, — бурчу, нахмурившись.

Что-то во всем этом не дает мне покоя. Гложет необъяснимая тревога, а в голове вьется мысль, которую я никак не могу ухватить. Лишь спустя полминуты меня осеняет и я, развернувшись всем корпусом к Леднёву, резко спрашиваю:

— Тебе-то какое дело до всего этого? Сколько я тебя знаю, ты никогда о Севере не говорил ничего хорошего и вообще, вроде как, терпеть его не можешь. Разве тебе не на руку его смерть?

— Ты не очень-то за него переживаешь, раз говоришь это, — фыркает Камиль.

— Ошибаешься. Просто стараюсь мыслить рационально. По логике ты должен быть с теми, кто устроил засаду, чтобы уничтожить Севера раз и навсегда.

— Увы, наша жизнь нелогичная штука, — снова иронизирует Леднёв.

Но вот я на шуточки не очень-то настроена сейчас, поэтому складываю руки на груди и требую:

— Объясни.

Камиль бросает на меня мученический взгляд, явственно говорящий что-то вроде «и зачем вообще я ее с собой взял?». Поняв, что я просто так не отстану, он тяжело вздыхает и переводит глаза снова на дорогу.

— Я попробовал договориться с ними, — произносит он наконец, — Ну как договориться… Скорее просто выгадать время немного для передышки. Дел с ними иметь не собирался. Но разговор не случился. Я уже тогда понимал, что им проще уничтожить меня, пока я не набрал силы и не собрал вокруг себя верных и преданных мне людей. Знают, что я после расквитаюсь за все — за то, что в тюрьму упекли, за то, что людей моих перебили, и за то, что сестру и мать едва не… — он крепче сжимает руки на руле.

Замечаю, как по щекам Леднёва ходят желваки, словно он сдерживает рвущееся наружу бешенство. Не просто сиюминутную злость и обиду, а долго вынашиваемую внутри ненависть. Утробную, черную, беспощадную.

— То есть, когда мы впервые встретились тогда, ты говорил правду о том, что мне лучше будет умереть, чем пережить то, что со мной сделают… — говорю тихо. Хоть мужчина и не говорит, что едва не сотворили с его мамой и сестрой, это ясно без слов.

— Ты думала, я это придумываю? — фыркнув, Камиль качает головой, — Эти шакалы так и живут. Первым сольют тебя втихую, а затем разорвут зубами все, что осталось и что тебе было дорого. Сначала я не хотел во все это ввязываться. Во все эти подставы, которые они готовили Артуру. Но… да, с Севером у нас старые счеты, но за мной еще и должок есть.

— Должок? — переспрашиваю непонимающе.

— Он не дал тем мразям беспределить и дальше, — не отрывая взгляда от дороги, поясняет негромко Леднёв, — Он тогда еще зеленый был, безбашеный, так что пообещал, что лично с каждым членом семьи тех, кто и дальше продолжит убивать, сделает то же самое. Только благодаря ему часть моих людей выжила, а сестру и мать никто не тронул.

— Поэтому ты так легко Амину отдал Северу, — охнула я, догадываясь, — Она не в заложниках у него. Она под защитой…