Чужая
Шрифт:
Гиря и Чужая идут по улице.
ЧУЖАЯ: Слышишь, тебя как зовут?
ГИРЯ: Вася.
ЧУЖАЯ: Я Анжела.
ГИРЯ: Знаю.
ЧУЖАЯ: А ты не любишь метлу распускать.
ГИРЯ: А на хуя?
ЧУЖАЯ: Правильно. Настоящий пацан. Слушай, Вася, что там дома творится? Два месяца здесь, а кажется, что год.
ГИРЯ: Да все нормально. Воевали.
ЧУЖАЯ: С кем?
ГИРЯ: А ты что, знаешь всех, что ли?
ЧУЖАЯ: Ну, знаю некоторых.
ГИРЯ: Блядь, где здесь фотография? Идем-идем, и нет ни хуя.
ЧУЖАЯ: Спросить надо у лохов.
ГИРЯ: Ты умеешь по-ихнему?
ЧУЖАЯ:
ГИРЯ: Заебись.
ЧУЖАЯ: Как там Бабай?
ГИРЯ: Закрыли его.
ЧУЖАЯ: Блядь! Что ж вы молчали все это время? Уроды хуевы!
ГИРЯ: Ты, курица, не пыли. Не посмотрю на чехов – прорежу по бороде.
ЧУЖАЯ: Ладно, прости, Вася. Вырвалось. За что закрыли?
ГИРЯ: Трех баранов грузят на него. Я ж говорю – воевали.
ЧУЖАЯ: Понятно. Он один по делу?
ГИРЯ: Один. Бирюлю мусора при приеме завалили.
ЧУЖАЯ: Рашпиль как себя чухает?
ГИРЯ: Хуй знает. Я его живьем два раза в жизни только видел.
ЧУЖАЯ: Ясненько. Ну, вот и фотография.
Гиря и Чужая заходят в фотоателье.
Квартира. Малыш вклеивает фото Чужой в паспорт, рассматривает его под разными углами.
МАЛЫШ: Через нашу границу с таким нельзя, а вот по Восточной Европе – нехуй делать.
ЧУЖАЯ: А по Западной?
МАЛЫШ: Тоже можно. Если не ищут.
Чужая протягивает руку за паспортом, Малыш задерживает его у себя.
МАЛЫШ: Позови остальных.
Чужая зовет Шустрого и Гирю, те заходят на кухню, все садятся за стол.
МАЛЫШ: Все, пацаны, здесь нам больше делать нехуй. Сейчас уходим – и встречаемся в Братиславе. Точнее – за Братиславой, на выезде – там есть в двадцати километрах мотель такой, подозрительный. Кто его держит – не знаю, да не важно, не цыгане – и хорошо. Называется «У кукушки». Он там один, так что не перепутаете. Чужую сейчас не узнать – а вас и так никто не узнает. Идем так – до первой железнодорожной станции (называет станцию): на попутках, потом на поезде до Брно, оттуда на попутках до мотеля.
Шустрый с Чужой, Гиря – отдельно от них, но чтобы видели друг друга. Ни с кем не знакомиться, не базарить, не жрать нигде, не останавливаться и водку не пить – до самого мотеля. Я в пути машину какуюнибудь найду, и будем дальше выбираться.
ШУСТРЫЙ: А ты?
МАЛЫШ: Один буду ехать – слишком хорошо меня нарисовали, узнать легко. Одному всегда проще.
ГИРЯ: Что с деньгами?
МАЛЫШ: Сейчас разделим.
ЧУЖАЯ (Гире): А тебе лишь бы лавэ. Кроишь по ходу?
ГИРЯ (смотрит на Чужую удивленно): Не понял? Ты на кого тянешь, кобыла?
ЧУЖАЯ: Рыжуху снимай, черт!
ГИРЯ: Охуела, утварь? (Тянется к Чужой через стол, но Шустрый отбивает его руку, все вскакивают из-за стола.):
МАЛЫШ: Тихо, бляди!
Все оборачиваются к нему и видят у него в руке пистолет, который он наводит поочередно на всех.
ГИРЯ: Малыш, ты чего?
МАЛЫШ: Суки,
если вы так в дороге будете себя вести, то лучше я вас всех здесь положу да один вернусь.ЧУЖАЯ: Андрей, все нормально, успокойся. Я не хочу с ним ехать, он быкует все время, попалит всех.
МАЛЫШ: Гиря, давай все деньги и рыжуху сюда.
Гиря снимает цепи с шеи, достает из карманов деньги, кладет на стол.
МАЛЫШ (прячет пистолет): Шустрый, Чужая, – тоже все на стол.
Малыш делит деньги на пять частей, раздавая их как карты. Берет себе две стопки. Остальные разбирают по одной. Золото Малыш делит между собой, Шустрым и Гирей.
ЧУЖАЯ: Рыжуху спулить бы надо, вещдок. Стремно везти, да еще с дохлых…
МАЛЫШ: Некогда. Там уже, в Венгрии, если доедем. Присаживайтесь, еще не все.
Все садятся за стол.
МАЛЫШ (передает паспорт Чужой Шустрому): Всюду вдвоем, типа жених и невеста. (Чужой.): Анжела – такое дело. Надо нам тебя довезти до Рашпиля. Ни хуя он с тобой не сделает – но брат твой сидит, и прессуют его мусора по полной. Все равно вопрос решится – дед денег приплатит, получит Бабай меньше меньшего – но ебанула ему в голову мысль, чтобы ты пару ксив загнала от себя Артуру. Так что не бойся, ничего страшного, но надо ехать куда везут. И без захеров, как ты умеешь.
ЧУЖАЯ: Честно сказать, – не хочу я к Рашпилю. Он мозги уже прокурил, опасно с ним дело иметь. И дома еще делюга висит – я тут типа тырилась от мусоров…
МАЛЫШ (обрывает): Ладно, это все хуйня. Сказано – без захеров, значит, веди себя тихо.
ЧУЖАЯ: Базара нет.
МАЛЫШ: Ну, все. Все поняли?
ГИРЯ: Понял.
ШУСТРЫЙ: Понял.
МАЛЫШ: Давайте, валите.
Чужая, Гиря и Шустрый одеваются и уходят.
Малыш закрывает дверь, после чего достает из шкафчика бутылку оливкового масла, снимает наволочку с подушки и начинает протирать маслом все поверхности – косяки дверей, подоконник, мебель, телевизор… Закончив, открывает дверь в квартиру и ножом стесывает телефон Карасика. Вытирает руки об одеяло и уходит.
Чужая и Шустрый берут такси, Чужая договаривается с водителем. Садятся в машину. Гиря договаривается с другим таксистом, тот не хочет ехать, они торгуются, таксист соглашается…
Шустрый и Чужая покупают билеты до Братиславы.
ЧУЖАЯ: Женя, выкупи все купе. На хуя нам лохи рядом?
ШУСТРЫЙ: Базара нет. Покупает билеты, Гиря издали наблюдает за Шустрым, потом подходит к кассе, покупает билет.
Купе, мягкие диваны, спальных мест нет.
Шустрый и Чужая сидят в купе, у Чужой в руках букет цветов, она прикрывает им лицо. Заходит чех в форме, это контролер, проверяет билеты, уходит. Шустрый закрывает дверь.
Гиря в том же вагоне, в купе с несколькими чехами, сидит, смотрит в окно.
Чех обращается к нему с каким-то вопросом, Гиря отвечает: «Нихт ферштейн», чех замолкает.
На выезде из Праги в кафе на заправке.
Малыш разговаривает с двумя крупными мужчинами, это барыги. Он в очках, щетина сбрита, остались только усы.