Чужие интриги (Эксклюзивное интервью, Эксклюзив) (др.перевод)

Они стали встречаться – играли в теннис, иногда обедали вместе или заходили в бар. Супруги Алланы, тогда еще молодожены, в то время считали каждый цент и не могли устраивать роскошные приемы. Однако Дэвид, казалось, с огромным удовольствием уплетает гамбургеры на заднем дворе их скромного дома. Правда, так было только до того дня, когда он сам женился. Его молодая жена отнюдь не пылала желанием коротать вечера с Алланами. Ванесса и Аманда – в отличие от их мужей – так и не стали близкими подругами. Видимо, потому, считал Джордж, что его жена была намного умнее Ванессы. Трудно было отыскать двух женщин, которые бы так разительно отличались друг от друга по характеру и интересам. К счастью, это нисколько не мешало их дружбе с Дэвидом.

Вскоре Джордж уже считал его своим самым близким и самым надежным другом. И неудивительно, что в самый тяжелый для него день, когда его жизнь, казалось, вот-вот пойдет прахом, Джордж обратился за помощью именно к нему.

Его пациент, которого только что привезла «Скорая», молодой афроамериканец потерял сознание прямо на баскетбольной площадке. Сопоставив возраст и вид пациента, а также внешность его друзей, Джордж заподозрил передозировку. И поинтересовался у его приятелей, какие наркотики тот употребляет.

– Проклятье, док, парень спит и видит себя известным спортсменом! – буркнул один из них. – Он и близко не подходит к наркоте.

Однако Джордж не поверил. Все симптомы говорили о том, что у паренька тяжелое отравление барбитуратами, усиленное алкоголем. И Джордж назначил ему промывание желудка и рвотное.

И только когда приехала мать паренька, Джордж с ужасом узнал, что в детстве тот перенес тяжелый ревматизм, да еще с осложнениями, результатом чего стало повреждение аортального клапана. Сильнейшие физические нагрузки, неизбежные в баскетболе, привели к тому, что у него во время игры случился сердечный приступ.

Джордж попытался исправить ошибку, однако прописанное им рвотное уже сделало свое дело. Парнишка сделал глубокий вдох – и буквально захлебнулся собственной рвотой.

Терзаемый страхом и чувством вины, Джордж бросился к Дэвиду. Тот терпеливо слушал, пока Джордж, заикаясь и глотая слова, пытался объяснить, как это произошло.

– Он был без сознания и не мог мне сказать, но сказал бы, если бы я не ухватился за самое простое предположение. Боже, как я мог?! Достаточно было прослушать его легкие и…

– Его приятели упоминали о том, что у парня проблемы с сердцем?

– Нет. Его мать объяснила, что он не хотел, чтобы кто-то знал – боялся, что его сочтут слабаком. Боже! – закрыв лицо руками, зарыдал Джордж. – Его мать теперь подаст на клинику в суд, а у меня наверняка отберут лицензию!

Итак, его карьера закончилась, так толком и не начавшись, с горечью подумал Джордж. А ведь еще месяц, и он бы закончил ординатуру. Все его мечты пошли прахом.

– Ты слишком строг к себе, – мягко сказал Дэвид. – Естественно, ты предположил передоз, а как иначе? Чернокожий парнишка, наверняка рос на улице, что ты мог подумать? Брось, не бери в голову.

– Господи, я даже подумать не мог, что у него больное сердце!

– Ну, это же естественно.

– А должен был подумать! – возразил Джордж. – Нельзя исключать и другие возможности, даже когда диагноз напрашивается сам собой.

– Послушай, – терпеливо сказал Дэвид, – если ты думаешь, я буду сидеть и смотреть, как жизнь моего лучшего друга будет сломана из-за случайной ошибки, в которой он к тому же искренне раскаивается, то ты ошибаешься. Ты мне веришь?

Уверенность, с которой он говорил, подействовала на Джорджа – глядя на него, как кролик на удава, он нерешительно кивнул.

– Кто-нибудь слышал, как мать парня говорила тебе, что у него проблемы с сердцем?

– Нет, не думаю. Мы разговаривали наедине.

– Отлично.

– Но это наверняка есть в его медицинской карте. Она захватила ее с собой, когда приехала в больницу.

– Где эта карта сейчас? – невозмутимо поинтересовался Дэвид.

Джордж молча протянул ему уличавшую его карту.

– Ты ее не видел. Ясно? – Дэвид убрал карту в сейф. Потом обернулся, увидел растерянное выражение лица Джорджа и принялся хохотать: – Успокойся. Ты единственный, кто видит в этом трагедию. В реанимации пациенты умирают каждый день – на то она и реанимация. Никто не будет копать слишком рьяно, обещаю.

– А его мать?

– Она наверняка была готова, что рано или поздно это случится, поскольку его сердце просто не выдержит. И она уверена, что ты сделал все, чтобы спасти ее сына.

Джордж закусил губу.

– Поскольку он умер в реанимации и причина смерти очевидна, вскрытия не будет.

Дэвид дружески хлопнул его по спине.

– Хватит трястись! Дыши глубже!

Как и предполагал Дэвид, никому и в голову не пришло поставить под сомнение заключение о причине смерти, поскольку под ним стояла подпись Джорджа. Тело парнишки отправили в похоронное бюро, а о его матери с тех пор Джордж больше не слышал.

Казалась, эта постыдная тайна еще сильнее сблизила двух мужчин. Дэвид свел Джорджа со своими приятелями из Конгресса и другими влиятельными людьми. При этом он всякий раз отзывался о Джордже как об одном из лучших врачей. А поскольку делал он это с тем же уверенным видом, с каким подписывал счета в Палате представителей, окружающие охотно ему верили.

К тому времени, как Джордж занялся частной практикой, он уже успел перезнакомиться с доброй половиной тех, кого принято называть сильными мира сего. Спустя годы, когда ему официально предложили занять в Белом доме место главного врача, он продал свою процветающую практику за огромные деньги и приобрел дом в двух шагах от того, где обитал вице-президент с семьей.

Все было, как нельзя лучше.

А потом его среди ночи вызвали в Белый дом, чтобы он констатировал смерть маленького Роберта Раштона Меррита, и доктор Джордж Аллан понял, что прежняя безоблачная жизнь закончилась навсегда.

Счастливая звезда Дэвида Меррита взошла несколькими годами ранее. Джордж никогда не спрашивал, куда подевалась медкарта того чернокожего паренька, но догадывался, что она так и лежит в сейфе Дэвида. Да, это была так называемая врачебная ошибка, пусть грубая, но ошибка, и Джордж бы выкрутился, найди он мужество сразу признаться в этом. Однако он струсил и постарался замять дело, а этого медицинское сообщество обычно не прощает, даже спустя много лет. Принятое Дэвидом решение, показавшееся ему тогда единственным выходом, оказалось роковой ошибкой.

Теперь, когда он стал известным человеком, расследование смерти того мальчика стало бы сенсацией. Имя Джорджа трепали бы на каждом углу. И не важно, сколько человек каждый год умирает в результате врачебных ошибок. Внимание всех и каждого было бы приковано к этому несчастному парню, его раздавленной горем матери и горе-врачу, допустившему эту непростительную ошибку.

Джордж думал только об одном – как защитить семью от последствий скандала, который неизбежно заденет и их. Внушительная сумма, которую он некогда выручил от продажи практики, даст возможность Аманде и мальчикам жить безбедно до конца их дней. Его жене не придется надеяться на жалкие крохи от государства. Он не оставил долгов, и…