Чужие маски

Паруса нет.

Зато есть черпак для воды, которая, нравится, не нравится, заливается через борт. И ее надо вычерпывать.

Что Лиля и делала, стараясь быть аккуратнее.

Получалось не слишком хорошо, и она мысленно благодарила Шимона, который заставил их с Лари и одеться потеплее, и взять с собой запасную одежду...

Эх, как же хорошо в двадцать первом веке!

Непромокаемые плащи, резиновые сапоги — и чихать на все брызги.

А здесь!

Никаких непромокаемых вещей!

Сапоги есть, но во-первых они отлично промокают, а во-вторых, стоят бешеную сумму. Эти сапоги почти сокровище, они в семье передаются от отца к сыну, от деда к внуку. Громадные, безразмерные, с тяжелой деревянной подошвой, подбитые гвоздями...

Купить-то их можно... за бешеные деньги. И на один раз?

Вот еще не хватало!

Так что Лиля навертела на ноги что смогла, надеясь, что сильно не промокнет. А на берегу высушится.

Э-эх...

И выпить придется, наверное.

Лиля не любила вино, и пить не собиралась, но сейчас это не прихоть, а необходимость. Если она промерзнет...

Ей нельзя болеть.

Здесь и сейчас — нельзя. Поэтому в купленную на берегу фляжку был залит гадкий на вкус горлодер, иначе и не назовешь.Но Шимон его пил, не отравился. Лиля тоже, авось, не помрет.

Опьянеть с двух глотков не получится, а вот согреться в самый раз будет.

Прости, малыш, но твоя мама не видит другого выхода. Вот ведь проблема — при беременности очень сложно лечиться. Проще уж не болеть.

Нет здесь ни антибиотиков, ни жаропонижающих, а что до травок...

В том-то и дел, что побочных эффектов у трав ничуть не меньше, чем у новейших лекарственных средств. Та же эхинацея — от кашля просто великолепно. Та же сенна — шикарное слабительное.

А при беременности их лучше избегать. Даже при малейшем тонусе матки они могут вызвать выкидыш.

Крапива повышает свертываемость крови?

Отлично, но при беременности она может дать гипоксию плода. Кровь-то вязкая, кислород к ребенку не поступит в должном количестве...

И это только часть ограничений. Маленький кусочек.

Лиля горестно вздохнула, выливая за борт очередной ковш морской воды, и вспоминая Джейми, с которым они составляли картотеку трав.

Домой, как хочется домой...

И еще один ковш воды за борт.

Ничего! Прорвемся!

На пол в шлюпке упала здоровущая рыба. Кажется, тунец. А может, и кто-то другой, Лиля не знала. Она вообще предпочитала знать два вида. Ладно — три. Подвиды — речная рыба и морская рыба (вторая предпочтительнее, в ней костей меньше.). И подвиды — рыба в речке и рыба на тарелке. Вторая лучше, но первая встречается намного чаще.Вот, если рыба на тарелке — это отлично. Остальное ее не слишком интересует. Такая вот, прагматичная женщина.

Лиля попробовала вспомнить, к какому классу — роду — виду относится тунец, не смогла, и с досады вылила за борт еще ковш воды.

Ничего. Не в латыни счастье...

# *

К полудню лодки причалили.

Лиля выбралась, пошатываясь.

Рыбаки поглядывали не то, чтобы с приязнью — скорее, с признанием.

Берта предупредила, что в море не слишком-то болтают, что-то там то ли с поверьем, то ли еще как...

Лиля не знала.

Может, это связано с тем, что над морем звук хорошо разносится?

Да Альдонай его знает! В этой области Лиля была практически беспомощна. В воде, вроде бы, звуки разносятся очень хорошо и далеко, есть такое. Этим гидроакустика занимается... занималась.

А НАД водой?

Вот не интересовалась. Ни разу.

В обустройстве стоянки девушки участия не принимали. Рыбаки отлично знали и как надо делать, и что надо, у них были сработавшиеся команды, а Лилиан и Лари могли бы только мешаться под ногами.

Так что им вручили рыбу, ножи и кивнули на море.

Чистить.

Лиля скрипнула зубами, но...

Любишь кушать?

Люби и рыбку потрошить.

Потрошить, чистить, потом ее порезали на куски и побросали в котелок. Ну, хоть варить не заставили, так чтопоявилось время вымыть руки и поменять портянки. Смотать мокрые, намотать сухие, растереть ноги, прячась за ближайшими скалами.

Лиля плеснула на ладонь из фляжки и растерла ступни Лари, Лари помогла Лилиан, потом девушки перемотали ноги заново, надели ботинки...

— Все равно холодно, — поежилась Лари.

— От воды тянет.

– Бррррр.

— Пошли кушать. Там разберемся — бррррр или не брррррр.

Мисок не было — у всех были с собой ложки, большие, деревянные, которыми в свой черед и черпали из котелка. Сидели в кругу, неторопливо зачерпывали варево, жевали...

Разговоров практически не было.

Рыбаки друг друга знали, а девушки...

А чего им?

И расспрашивать рыбаков не хотелось, мало ли кто и что подумает. И рыбаки по той же причине помалкивали.

Лиля зачерпнула уху и отправила в рот.

Горячее тепло прокатилось по пищеводу, мягко упало в желудок, разбежалось по ниточкам вен, заставило чуть- чуть порозоветь щеки.

Да, это не традиционная рыбачья уха... или — наоборот? Вот такая она и есть, как была раньше? А уж потом пошло...

Первый взвар, второй взвар, головешку затушить в котелке...

Да тут все по-простому, надо сварить, съесть, восстановить силы — и двигаться дальше.

Часть рыбы запекли на углях. Положили, ее съедят ближе к вечеру. А пока похлебали горячую уху и улеглись спать.

Лиля сделала пару глотков из фляги, заметила мужские взгляды — и пустила ее по кругу. Мужчины не наглели —отпивали так же, по паре глотков — и передавали следующему. К хозяйке фляга вернулась полупустой, ну и ладно. Зато взгляды стали чуть помягче.

* * *

* * *

* * *

* * *

Потом мужчины завернулись в тяжелые рыбацкие пла- > щи — и уснули. Впрочем, для девушек благородно оставили местечки поближе к костру. Теплее будет.