Чужое наследие

«Но Шепот приносит информацию из пространства ко мне, а мне нужно, наоборот, отправить импульс наружу! — прикинул он. — Я должен как-то развернуть его…»

Была еще одна проблема — Шепот, увы, сейчас не работал, хотя по идее должен был. С другой стороны, Алекс не сильно пытался. А собственно, почему? Может, он сможет вернуть себе возможность ощущать пространство вокруг. Идея захватила настолько, что он отложил работу с Шиворотом-Навыворот и принялся «вслушиваться» в оковы.

Параллельно он размышлял: — «Я получаю информацию из пространства. Но информация — это очень тонкий вид энергии, а оковы блокируют все типы энергии, даже такие тонкие. Пересилить их я не в состоянии, но могу обмануть. Надо сделать Шепот настолько незаметным, чтобы он был ниже уровня срабатывания этой штуки!»

Как это сделать — понятно. Надо научиться вкладывать в умение мизерное количество энергии. К счастью, из всех навыков Алекса, Шепот лучше всего подходил на роль незаметного шпиона.

Идея была здравой, может быть поэтому землянин добился успеха буквально через десять минут. Он смог «услышать» оковы. Правда сила навыка была столь мала, что он не смог рассмотреть внутреннее устройство, да и действовал Шепот лишь в ближнем поле — не дальше метра.

Однако начало было положено, и он перешел ко второй части плана — попытался развернуть навык, чтобы посылать насыщенную разрушительными вибрациями энергию прямо в оковы. И тут ему уже надо использовать не матрицу Восприятия, а Шиворот-навыворот.

Алекс опирался на силу привычки. Он только что делал похожее усилие и нужно было просто его перенести на другую матрицу, причем не заново создать, а лишь немного перестроить уже имеющийся шаблон, ведь эта матрица как раз и воздействовала на внешние объекты.

На словах все было просто, но на деле никак не получалось активировать Шиворот-навыворот, используя минимум энергии. Навык формировался в виде импульса, но этот импульс сразу имел довольно высокий уровень. Это все равно, что пытаться шептать через мощный громкоговоритель. Как не старайся — тебя услышат издалека. Вот и хитрые устройства на руках и ногах реагировали на все попытки человека послать им подарочек и мгновенно развеивали его.

Казалось, что выхода нет. Шиворот-навыворот был активным навыком и даже на минимальном уровне содержал достаточно энергии, чтобы активировать оковы, но во время поиска идей, в памяти Алекса всплыло два воспоминания. Вторым был совет Самула, что можно обмануть соперника, замедлив навык. Тогда он проникнет в энергетическое тело и начнет медленно его разрушать, а противник, просто не обратит внимания на такое тонкое воздействие. Для сильных атак это мало подходило, но, например, разные Школы отравителей неплохо обращались с долгоиграющими навыками.

«Точно! Я должен превратить Шиворот-навыворот в яд! Должно сработать. Главное, растянуть навык во времени и укрепить его структуру, чтобы он не разрушился сам по себе. Но я же Носитель силы, черт подери, у меня есть чем укрепить импульс!»

Загоревшись идеей, Алекс принялся за работу. Он был в самом начале пути, но этот путь сулил освобождение. По крайней мере, от оков…

Глава 25: Холодные воды

Алекс с трудом разлепил глаза, облизал пересохшие губы и подполз к ведру с водой. Обстановка была скудной: ведро, металлические прутья и опутывающий их Тур. Это если не считать двух цепей, уходящих от оков на руках и ногах за пределы клетки к трансформационному кубу.

Переселить пленника Зомат решил на следующий день после первой экзекуции. Пришел с утра и, не откладывая дела в долгий ящик, перетащил его в угол, где стояла самая большая клетка. Потом что-то сделал, и несколько отростков Тура оплели прутья, оставив лишь парочку узких щелок.

Землянин не протестовал. Его отвязали от плиты, и теперь он мог сделать пару шагов по новому жилищу. Уж лучше так, чем лежать распятым.

Когда красноглазый ушел, человек потряс прутья, но те стояли намертво. Они могла бы и слона удержать, не то что обессиленного пленника. Увы, силы к нему так и не вернулись — проклятые оковы блокировали тело.

Потянулись долгие дни, насыщенные пытками и разговорами Зомата. Последнее было самым сложным — Алексу приходилось не просто слушать врага, а слушать внимательно и улыбаться, а также поддакивать в нужных местах. Иначе красноглазый мог насторожиться и ухудшить условия содержания, что привело бы к замедлению личных тренировок, а только в них землянин сейчас видел смысл и спасение.

Как выяснилось, плен для него оказался тяжелым испытанием. Уж на что Алекс считал себя терпеливым и выдержанным человеком, но лучше бы он все это время непрерывно дрался с монстрами или плелся по бесконечной пещере, чем выслушивать хвастливого урода, возомнившего, что он умнее остальных и потому вправе распоряжаться их судьбами. Причем Зомат искреннее полагал, что эти самые остальные должны с готовностью разделять его нелепые убеждения.

«Как он дожил-то то до сегодняшнего дня? И почему его не прибили по-тихому в какой-нибудь подворотне?» — удивлялся Алекс — не могло же быть так, что постоянные чванливые похвальбы раздражают только его, наверняка и другие разумные плевались от Зомата. Жаль, что никто из них не оказал услугу миру, ну, значит, ему предстоит избавить общество от черного хирурга.

Землянин твердо решил, что должен выдержать и выбраться. Слишком много от него зависело. Это помогало, правда, ненадолго — до очередной экзекуции, которые теперь проходили два раза в день.

Приспособиться к ним было невозможно, поскольку нагрузка постоянно увеличивалась, но самое паршивое — вместе с ростом нагрузки возрастала боль и одновременно снижались возможности Алекса ее переносить. Это объяснялось просто — его тело с каждым днем становилось все сильнее и сейчас значительно опережало сознание в развитии, если оценивать их по энергетическим критериям. Клетки выдерживали огромное напряжение и по обратной связи посылали сигналы в мозг, который не мог с этими сигналами справиться. Пасовало даже Пространство мысли — через полчаса после начала пыток навык попросту сдавался.

В такие минуты землянин мог лишь скрежетать зубами. Его ментальная защита позволяла не орать, но не сдерживать волны боли.

После каждой экзекуции он без сил валился на пол и ему требовалось не меньше двух, а то и трех часов, чтобы просто восстановиться. Хорошо еще, что Зомат подкрутил накопитель и теперь Алекс мог тратить больше энергии и на себя, и на развитие матриц. Но все равно, риск, что его вычислят — никуда не делся и он не мог работать в полную силу.

Было сложно. Развитие шло слишком медленно. А больше всего угнетала мысль, что он попал сюда из-за собственной глупости. В один из дней Алекс потратил несколько часов, перебирая события, приведшие его в лабораторию черного хирурга, и в конце дал себе обещание, что впредь он будет участвовать только в тех операциях, которые полностью контролирует. От начала до конца! Пусть они будут сомнительными, опасными, включать других адептов — это не страшно! — но, по крайней мере, он сможет ими управлять.

Нет, он не винил Лонка и не перекладывал ответственность, а, наоборот, предпочитал думать, что все что с ним случалось — случилось благодаря его собственным выборам. Дело было в другом — должен же он учиться на своих ошибках! Если на чужих не может, то хоть на своих будет. Иначе сгинет зазря и никому в этой жизни не поможет.

Хотя сознание постепенно адаптировалось к нагрузке, тело продолжало развиваться быстрее и с каждым днем становилось все хуже. Только постоянное памятование о том, что он не просто сидит в запертой клетке и покорно ждет чего-то, а ведет скрытую битву, не позволяло потерять контроль и с кулаками наброситься на обидчика или хотя бы обругать его, что было бы большой глупость, после которой Зомат мог без лишних разговоров привязать бунтовщика обратно к каменному столу. Нет, Алекс должен терпеть, ждать и верить, что справится и с болью, и с ненавистью к хозяину подземелья и найдет выход.