Чужое тело
Шрифт:
– Эй, оба-двое! А ну стой, кому сказал! Мне в комнаты надо, переодеться.
– Не велено!
– Со значением сказал головной лакей.
– Да в зад пойди.
– Я развернулся, и уперся в двух лакеев с каменными мордами. Попытался протиснуться мимо них, уже почти протиснулся, да в последний момент меня поймали за плечи и вновь вернули на исходную позицию, продолжая удерживать. Этак играючи.
Ну да, конечно, тут из каждой морды трех меня можно сделать!
Да что за мода-то у вас такая, твари, принца волоком таскать?
– Руку убери, быдло!
– Я дернулся,
Дурак, дурак, дурачило! Ну какого же ты оставил своё оружие в сейфе? Было бы с тобой, никто бы и не тронул, лежало бы под подушкой, или одеждой в ванне прикрыть можно было, никто бы не заметил! Кобуру хотел сделать? Ну вот и сделал! Сейчас будет тебе кобура, будет тебе все тридцать три удовольствия...
Дошли.
Два наемника распахнули дверь. Лакей гаркнул:
– Его Высочество наследный принц Седдик!
– И посторонился, давая мне дорогу.
Я с опаской вошел, за мной протопали два наемника, лакеи остались снаружи.
В малом тронном зале все было тихо, по домашнему. Королева на малом троне, добродушно улыбалась. Граф Урий стоял по правую руку, кривил губы в такой же добродушной улыбке. Лучи утреннего солнца узкими полосками пробиваются сквозь щели в закрытых ставнях, вьется мелкая пыль. Гобелены на стенах с деяниями Светлых богов, ну чтобы знать, что не абы кто тут, а добродетельный и честный монарх принимает своих подданных.
По центру стол, на нем несколько кубков, накрытые тарелки. Пахло свежей выпечкой.
– Пойдите в коридор.
– Сказал граф Урий.
Стражи сделали что-то вроде стойки "смирно", громыхнули амуницией и вышли вон. Двери за ними захлопнулись.
– Сыночек мой!
– С трона на меня глядела мамаша.
– Сыночка, ты не заболел? Мастер Клоту говорит, что утром тебе стало плохо! Садись, покушай с нами!
– Да, мама!
– Я не двинулся с места.
– Но я уже покушал утром! Я больше не хочу!
– Кушай-кушай! Совсем извазюкался! Ну ничего, я теперь сама за тобой смотреть буду...
– Королева показала пример, беря в руки кубок с вином.
– Кушай-кушай, и питие пей, это священный напиток из храма Матери Живых, чтобы ты стал хорошим мальчиком...
О мать твою.
– Мама, но я уже покушал хорошо, и мне же нельзя вино пить, я же хороший мальчик, а не то что некоторые, ты же мне сама говорила.
Граф Урий и королева переглянулись, да так явно, что я едва не плюнул им в морды.
– Ничего-ничего, один раз можно! Пей, мама разрешает!
– Мама, я не хочу вина, оно невкусное, а можно настойку?
– Пей давай.
– Сказал мне граф Урий, сверля меня злобным взглядом. Маску доброго дядюшки он давно сбросил, и теперь крутил в руках золотой браслет. Пальцы его нервно перебирали звенья, из которых этот браслет и состоял.
– Но я не хочу!
– Плаксиво сказал я.
– А тебя не спрашивает никто, хочешь или нет.
– Взвизгнула мамаша. О, и у неё нервы сдали.
– Пей, это полезно! На себя посмотри, рожа белая, как у белуги! Скоро вообще в кровать заляжешь, кого я на балу покажу? А ну пей, или прикажу тебя выпороть...
– И так ожидательно на меня уставилась.
Ещё раз пожалел, что оставил пистолет в покоях. Нет, никак до него не добраться, как ни крути. Даже если вырваться и побежать... Не, далеко не убегу, за дверью стража. Быстро меня закрутят, и в горло вольют. Или клизму сделают. Как тому английскому королю, которому раскаленную кочергу в задницу сунули, чтобы помер и следов не осталось на теле*.
* - английский король Эдуард Второй, был низложен и убит в своих покоях посредством введения в задний проход через бычий рог раскаленной кочерги.
Хм, а готов ли я к бою? Готов ли я к бою больше, чем вот эти двое-то?
Как там говорил Чеботарев? Решимость идти до конца и готовность к бою раньше, чем противник.
Кстати, а засов-то на двери хороший, сильный. Надо его только опустить в ушки, и привет. И это не так далеко-то идти, если уж начистоту. И полчаса у меня точно есть. Гранат-то у этих гавриков нет, это ж не ОМОН, а так, крестьян пугать да мастеровых.
Ещё раздумывая, я уже шел к двери, а мысль про ОМОН совпала с ловким движением скидывания засова сверху на место. Бах, готов. Дверь заперта. Хрен выйдешь, но и хрен зайдешь.
– А ну...
– Меня схватили за руку, больно дернули, потащили к столу. Кто же это у нас такой резкий, никак граф Урий, старый сморчок? Кстати, граф, а вам руки не ломали никогда?
Сдерживаться я не стал, вывернул запястье и перехватил руку графа под локоть, двинул вперед и вверх. Рука сломалась с сухим треском.
Граф завизжал, как недорезанный поросенок.
Ну, приятно, скотина? А тем людям, которых ты сажал на кол и жег раскаленным железом, им было ли приятно? Ух, хорошо! Ух, за всех, проданных на Рынке или порубленных рыцарями графа Дюка в капусту, получи-ка!
– Приткнись, ублюдок!
– Локтем я огрел графа Урия по затылку. Как в грушу ударил, граф полетел на пол, наткнулся на свою поломанную руку и снова завопил. Я походя пнул его ногой в живот, как футболист в футбольный мяч.
Оп-ц! Как сказал бы Серега-большой, пенальти!
Хорошо. Молчит. Отключился.
– Молчи, падла, а то я тебе вторую сломаю!
Посмотрел на королеву.
– Молчать, курва.
В дверь заколотили с той стороны.
– Ваше Величество!
– Приглушенные голоса, и акцент какой-то, как будто человек жевал кашу, при этом разговаривая.
– Ваше Величество! Нужна ли помощь?
Наемники у дверей. Точно, про них-то я как раз и забыл.
– Помогитеееее!!!
– Завизжала королева.
Вот зараза старая. Ну, сама напросилась, матушка.
– Помогите!
– Поддержал её я, повернувшись к двери, чтобы громче было.
– Граф Урий убивает королеву! Он сошел с ума! Помогите! Кто-нибудь! На помощь!
Удары в дверь прекратились.
– Ваше Величество?
– Крикнули. Неуверенно так. Ну конечно, им же графья платят... Кто платит, тот и заказывает музыку. Наемники во все времена быстро соображали. Если граф Урий королеву убивает, то ему, как работодателю, помощь-то нужна, наверное? Или сам справится?