Чужой среди своих 2

Вскоре, впрочем, меня отпустило, и я пошёл чуть помедленней, не без удовольствия глазея по сторонам, и чувствуя себя не то туристом в глубинке, не то членом этнографической экспедиции, не обременённым особыми обязанностями. Собаки здесь, не взбудораженные рёвом строительной техники и нашествием нахальных незнакомцев, в большинстве не агрессивны, и, тявкнув вслед пару раз, тут же виляют хвостами (ничего личного, бро, служба!), теряют всякий интерес и продолжают заниматься своими собачьими делами.

Деревенька, в которой мы нашли временный приют, лентой вытянулась вдоль колхозных полей, и если там, ближе к стройке, всё испохаблено и загажено, то здесь, куда строители почти не заезжают, она вполне живописна, и местами — хоть на открытку! Некоторые дома прямо как игрушечные, с резными наличниками и прочими признаками справных хозяев, которые заботятся не только о желудке, но и о душе.

Деревья здесь старые, раскидистые и кучерявые, со скворечниками почти на каждом, с белёными по весне стволами, и до того порой красивы, что время от времени, забывшись, я останавливаюсь, и, хлопая себя по карманам, ищу телефон, чтобы сделать фото.

Вся эта красота, увы, изрядно заброшена, ибо лет через несколько деревня с многосотлетней историей канет в Лету, и на её месте вырастет либо безликий микрорайон, либо, что более вероятно, промзона.

Отсюда, а отчасти и потому, что мужиков, да и собственно молодёжи, из-за близости столицы, почти и не осталось, строители ведут себя так… как ведут. И так-то — не образец хороших манер…

Они уже видят на месте домов котлованы, а огороды почитают за бесхозные. А тут, мать их, какие-то местные, с частнособственническими интересами! Ну не обнаглели, а?!

С психологии строителей в частности и гегемонов вообще, меня перекинуло на квартиры, которые, по идее, должны выделить деревенским жителям. Не знаю, как сейчас обстоят дела в Союзе, и какие здесь законы и нормативные акты, но что-то вот сомневаюсь насчёт отдельных квартир…

Семье с детьми? Да, вероятно… Но вот одинокая бабка, дети и внуки которой прописаны где-то в городах, получит, скорее, комнату в коммуналке, а может быть, и в тёплом, почти благоустроенном бараке! Строго по нормативам, разумеется…

Мельком глянув на ковыляющую по дороге старуху, тащащую на согнутой спине тяжёлый узел, я задумался — а будет ли такая бабка рада комнате в коммуналке — с отоплением, водопроводом и благоустроенным туалетом? Казалось бы, да…

…но трёхрублёвая колхозная пенсия при отсутствующем огороде и проданной корове-кормилице…

Вскоре показались знакомые дома, и мысли о социальной справедливости, пенсиях и нормативных актах вымело из головы, как метлой. На ходу разминая плечи, свернул к турнику, чуть кривовато висящему меж двух старых берёз, и выполнил несколько подходов.

А после, чуть передохнув, с превеликим трудом сделав выход силой, уселся на железяке, поглядывая в сторону дома. Квартирная хозяйка, закончив возиться в огороде, разогнулась и поковыляла в дом, держась за поясницу.

— Это я удачно… — тут же соскочив, поспешил проскочить во двор через заднюю калитку в огороде. Тряхнул за ручку раз, другой, деревянная щеколда повернулась, и калитка, негромко скрипнув, отворилась.

— Так себе преграда, — хмыкнул я, проскальзывая внутрь и снова запирая калитку, — от честного человека! Хотя… скорее от коров и коз, а до появления строителей, судя по всему, проблем с воровством в деревне не возникало.

Дорожка, выложенная из плах, камня и битого кирпича, давно требующая ремонта, огибает стоящий на задах хлев, из которого густо пахнет навозным духом, и сараи, доски которых от времени не только потемнели, но и осклизли.

' — Бестолково всё как…' — невольно, и в который уже раз, возникает презрительная мысль. С моим, пусть и невеликим, опытом строителя и дачника, я вижу буквально десятки вещей, которые можно сделать проще, лучше, иначе…

Приходится напоминать себе, что предки не тупые, но у них не было… то есть нет (!) соответствующих знаний, материалов и денег. Это — классическая ловушка нищеты[iii]. Когда нет капитала, знаний и прочих ресурсов, чтобы хоть немного улучшить свой уровень жизни, который и без того очень низок, ты не можешь пополнить ресурсы, и ситуация становится по сути безвыходной.

' — А ещё, — мелькнула мысль, пока я, задержав дыхание, обходил хлев, — здесь очень распространено «мышление краба[iv]» в его классическом виде'

Сразу во времянку идти не стал, покрутившись предварительно в огороде, куда выходило одно из окошек. Поколыхав кусты красной смородины, и оборвав несколько недозрелых кистей, от которых связало рот, я счёл, что дал им достаточно времени, на… чтобы то ни было.

Суду по виду родителей, они правильно воспользовались им, и я, машинально потянув носом воздух и уловив густой, тяжёлый запах недавнего секса, внезапно смутился и выскочил во двор, полыхая ушами. Родители явно чувствующие себя несколько неловко, вышли чуть позже, стараясь не глядеть на меня и друг друга.

В ожидании участкового сели играть в карты, вытащив во двор кухонный стул и табуретки. Играем без изысков, в дурака, рассеянно, больше для того, чтобы просто скоротать время.

Мама, к слову, очень сильный игрок, который прекрасно просчитывает ходы, блефует, показывая любые эмоции, и, при необходимости, мастерски передёргивает карты. Это не ново для меня, но играет она профессионально, и каждый раз, видя, как она только что неловко тасовала колоду, а потом, подмигнув мне, показывает какой-то трюк, удивляюсь, как в первый раз.

Я постоянно отвлекаюсь на всякие мысли, и, продолжая рассеянно играть, взялся представлять ожидаемого участкового…

' Грузный, тяжёлый, немолодой человек в аккуратном, но несколько вытертом кителе, вошёл, поздоровавшись с нашей хозяйкой, и, обронив о жаре, неспешно уселся на предложенный стул, скрипнувший под весом немалого тела.

— Может, чаю? — нерешительно предложила мама, вставая, — Мы с Севера, вы такое варенье здесь вряд ли найдёте!

— Ну… — участковый, сняв фуражку, протёр плешь, — давайте, чего уж.

Мама захлопотала, а участковый завёл с отцом неторопливый разговор о погоде, о том, что деревня превращается в город, и что бывшему ЗК, понятное дело, нигде не сладко.

— В Москве, да… — отпивая по глоточку, и, аккуратно черпая варенье ложечкой, говорил милиционер, облизывая полные губы, — сложно! Непростой колхоз, сами понимать должны…

— Так как ягода называется, вы говорите? — внезапно сбился он, повернувшись к маме. Она ответила, и разговор, вильнув, перескочил на кулинарные темы, чтобы через несколько минут вернуться в свою колею.