Чужой выбор

К стенам путники добрались еще засветло. Хорошее время: не сильно позднее, до закрытия ворот оставалась ещё пара часов, к тому же уходящее солнце вызолотило стены, добавляя величия и без того внушительному городу.

На входе в Дармсуд дежурила стража, бдительно досматривающая всех приезжих. Всадников пропускали очень быстро, с торговыми повозками тоже особенно не церемонились, бегло проверяя товары и взимая необходимую пошлину на право вести дело на городском рынке. Дольше всего своей очереди приходилось ждать пешим путешественникам. Семьи пускали быстрее, а вот одиночек расспрашивали со всей тщательностью.

Малкон с удивлением отметил, что у ворот было очень мало женщин, да и те, что явились, стояли смирно, опустив глаза к земле, словно опасались чего-то.

Северянин скривился. Чем южнее, тем сильнее в империи ощущалось влияние старых пустынных традиций, когда женщина значила не многим больше, чем домашняя скотина. Увы, традиция эта была достаточно распространена, хотя прадед Сабира немало сил уделял тому, чтобы искоренить совсем уж дикие обычаи, вроде торговли невинностью или наследным правом на дочерей и жен.

Когда очередь дошла до Малкона, стражник, закованный в вызолоченный чешуйчатый доспех, с ног до головы увешанный разнообразным оружием, в остроконечном шлеме (и как та такой жаре выдерживает?), придирчиво вцепился в него взглядом.

— Куда направляешься? Откуда явился?

— Я с севера, наемник, ищу работу.

— И что за работа? — по красному одутловатому лицу стражника прокатилась капелька пота.

— Я хороший мечник, — Малкон старался говорить скромно и без вызова, ему ни к чему привлекать лишнее внимание. — Думаю, меня возьмут в охрану одного из торговых караванов, им всегда нужны люди, да и платят сносно.

— Это если докажешь свою полезность, дармоеды им не нужны, — фыркнул страж. — С тебя три серебряных тирхата — налог на право работать для всех приезжих.

Малкон молча заплатил требуемое, подумал и добавил полмонеты сверх нужного, и, получив слегка покровительственный кивок от стражника, шагнул за ворота.

— Зайди к речным складам, — донеслось ему вслед, — там всегда есть чем перебиться на пару дней, да и гостиницы подешевле.

— Спасибо за совет, господин, я так и сделаю, — учтиво поклонился Малкон.

Столица поглотила путника, закручивая и растворяя его в лабиринте узеньких улиц. В нижнем городе жизнь не замирала ни на миг, особенно летом, но селились тут только бедняки и те, кто искал не самой сложной работы. Дома стояли так близко друг к другу, что двое людей, раскинув руки, могли коснуться пальцами стен. Повсюду хлопали на ветру натянутые ткани — жители старались затенить проходы, чтобы отдохнуть от навязчивого солнечного света.

Единственная широкая дорога вела от ворот к центру города. По ней во всех направлениях сновали повозки и всадники, редкие прохожие предпочитали жаться к стенам домов или уходить боковыми улочками.

Малкон на минуту остановился, прикидывая, какое выбрать направление. Вправо вниз идти не хотелось, хотя речные склады находились в той стороне. Северянин точно знал, что респектабельные жители не селятся там, где им будет мешать сутолока погрузки, скрип повозок, а иногда и смачная брань караванщиков.

Еще дальше располагался рабский рынок — один из трех крупнейших в империи. Там тоже делать было нечего. А вот влево от ворот поднимались мягкие холмы, местами поросшие яркой зеленью. Именно там просматривались шпили и башенки затейливых домов южной знати, а дальше сиял золотом купол храма Всех Стихий. Совсем на вершине к небу возносились многоуровневые террасы дворца императора. Малкон свернул налево и решительным шагом направился вверх по склону.

Несколько раз ему попадались императорские патрули и, по примеру остальных прохожих, Малкон низко кланялся вооруженным до зубов воинам.

Когда улицы стали немного шире, дома — богаче, а по сторонам начали появляться приличного вида торговые лотки, северянин сбавил шаг. Выбрав небольшую лавку, заваленную чаем и специями, он с неспешной ленцой подошел к хозяину — сморщенному человеку с коричневой от загара кожей.

— Любезный, не подскажете, как мне найти дом Махрана бен Шарди, ювелира?

Старичок не сильно удивился.

— Хотите что-то продать после удачного найма? — высказал он наиболее очевидное предположение. — Не советую идти к Махрану — купит, но заплатит меньше нужного. Ступайте-ка лучше к Югдишу из Шуты, он настоящий мастер, и даже неограненный камень превратит в изумительное украшение.

— О, я должен передать заказ своего господина именно мастеру Шарди, — Малкон покаянно склонил голову, как бы демонстрируя, что исполнение желания богача не обсуждается: приказ есть приказ.

— В таком случае идите по этой дороге, на третьем перекрестке сверните влево, потом за площадью у фонтана — направо. Там квартал ювелиров. Доберетесь — узнаете подробнее.

И старик отошел, бормоча себе под нос что-то про бестолковых транжир.

Лавку ювелира Малкон отыскал без проблем, но заходить не стал, лишь прошел мимо, запоминая лица двоих продавцов: благородного старика, убеленного сединами, и второго — помоложе и явно сильнее. По сдержанным и осторожным движениям последнего, северянин сделал вывод, что парень должен быть неплохим бойцом. И хотя этот квартал не походил на базар, но работа с ценным товаром имела свои особенности.

Вечерело. Когда на город упали сумерки, почтенный ювелир закрыл лавку и направился в дом, расположенный всего в нескольких шагах дальше по узкому боковому переулку. Калитка в высоком заборе, окружавшем дом мастера, оказалась приветливо открыта — главу семейства поджидала жена и две подрастающие дочери. После ужина в доме начали гасить свет, прислуга разошлась по комнатам, и только старый мастер задержался в кабинете, рассматривая через увеличительное стекло недавно привезенные рубины. Осторожный стук в деревянную ставню его окна раздался так неожиданно, что ювелир вздрогнул.

Махран поднял голову — в темном провале окна было ничего не разобрать. Однако миновала секунда-другая, глаза слегка отдохнули от света лампы, и в окне проступил силуэт незнакомца. То, что это не грабитель и не разбойник, Махран понял сразу, а потому не стал поднимать шума. Встал, полностью открыл ставни и приглашающе махнул рукой.

Незнакомец мягко улыбнулся и с легкостью тренированного охотника перемахнул низкий подоконник, бесшумно ступая на пушистый ковер. Ювелир сразу прикрыл резные деревянные ставни, накинул сверху легкий крючок и притушил свет.