Цицерон. Поцелуй Фортуны

Жизнь крупного по размерам и численности города ежедневно наполнялась новыми событиями. В праздники и по торжественным датам римляне толпами направлялись в цирк, чтобы с азартом наблюдать за бегом колесниц и состязаниями атлетов. Торопились в театр увидеть бродячих актёров, пантомимов. Кто-то проводил досуг в банях-термах, нежился в бассейне с подогретой водой, чтобы после освежиться и сыграть с кем-либо в кости. Многие посещали таберны, пили, ели и перекидывались словами с сотрапезниками. Среди прочих удовольствий римляне не отказывались от пирушек у друзей, где засиживались до утра.

В известные часы днём в садах и парках гуляющей публики прибавлялось; причем женщины являлись закутанными, так что открытым оставалось только лицо или даже его половина. Длинная стола спускалась до пят, широкий плащ покрывал всю фигуру и даже часть головы. Знатные замужние женщины, матроны, не появлялись без сопровождения множества рабов обоего пола. Они окружали госпожу, чтобы защищать от толпы.

Обращали на себя внимание куртизанки, поражавшие прохожих вызывающей роскошью одеяний и дороговизной украшений. Когда Марк видел их на прогулке, удивлялся, насколько свободно они вели себя со всеми, кто проявлял к ним интерес. Встречались и мужчины с томными голосами, множеством колец на пальцах и в укороченных по моде тогах. По белизне кожи, которую тёрли пемзой с целью сделать её мягкой, по изящно причёсанным и надушенным волосам, по гладкому подбородку, изяществу складок тоги нетрудно было догадаться, для кого и для чего их старания.

Граждане, отправлявшиеся на отдых в пригороды верхом или в повозке, снаряжали породистых коней и мулов, подобранных по росту и масти, с богатыми пурпуровыми чепраками и в золотой сбруе. Украшенные слоновой костью, медью, часто чеканным серебром, повозки запрягались четвёркой коней, устилались ценными коврами. Некоторые их хозяева, прежде всего молодые, вместо возницы сами правили, держа в руках длинные вожжи и бич. Впереди повозок традиционно двигался отряд сопровождающих всадников, которые с удовольствием разгоняли зевак, если те замешкаются. В основном богатые римляне прогуливались на носилках; их несли на плечах шесть или восемь рабов высокого роста, одетых в плащи, пенулы, из белой или красной шерсти.

Поначалу Марк удивлялся многолюдности Форума, сторонился толпы, не понимая, отчего римляне так стремятся его посещать. Вскоре догадался – для многих из них прогулка сюда являлась не только отдыхом и приятным зрелищем, но ещё делом. В Риме любого человека забудут, если он перестанет появляться среди людей, завязывать обширные связи и знакомства. Прогулка к Форуму, пребывание на нём, общение с друзьями и знакомыми представлялись важным, необходимым актом в повседневной жизни каждого римлянина. Марк Цицерон вместе с другими молодыми людьми приобщался к римскому обществу, встречаясь со всеми, кто был ему нужен, приучал всех к себе и себя к Риму. Постепенно к нему приходило осмысление, что выгода и богатство давали римлянину высшее, если не единственное, благо. Но для этого надо бы занимать высокое должностное положение, обзавестись почестями и влиянием.

* * *

В Арпине родители внушали сыновьям совсем иные ценности. По их представлению, люди, стремящиеся к богатству ради могущества и наслаждений, были недостойны уважения общества.

– Я могу назвать имена величайших преступников, каких только знает человеческая история, но среди них не найти ни одного бедняка! И, наоборот, среди людей знаменитых трудно найти выходцев из богатых семей, – говорил отец.

Марк принимал родительский наказ на веру, хотя сомнения заставляли его думать иначе. Если богатство не приносит человеку счастья, почему же все стремятся к зажиточной жизни? Уже позже он понял, что и в стремлении к богатству желательно знать меру. Но это, как говорили греческие мудрецы, искусство не для каждого. Если в жизни ты сообразуешься с природой, то не будешь беден, а если с людским мнением, то не будешь богат. Естественные желания имеют предел, порождённые же ложным мнением – не знают границ. Излишества лишь научат желать ещё большего излишества.

Профессия адвокат

В силу целого ряда объективных причин римлянам приходилось часто прибегать к услугам адвокатов. Законов применительно к каждому отдельному случаю не хватало, да и правовой контроль судебного производства государством отсутствовал. Проблемы в судах зачастую не могли разрешить даже главные судьи, преторы. Их избирали на год народным голосованием, не принимая в расчёт ни юридическую грамотность, ни образование, ни жизненный опыт. Неподкупность и честность – вот что было основным требованием к претору. Но это, как правило, не исполнялось. По этим причинам граждане, обращавшиеся в суд или привлекаемые к суду, нередко становились заложниками некомпетентности народных судей, заседателей и преторов.

Каждый претор считал своим долгом издать «собственные» законы – эдикты, – часто опровергающие инициативы предыдущих коллег. Это создавало непонимание в приложении законов, путаницу при разбирательстве дел.

Существовала ещё одна причина для обращения к адвокатам – доносительство. Граждане имели право подавать друг на друга жалобы и доносы с различными обвинениями и подозрениями в краже имущества, нанесении побоев и членовредительстве, нарушении обязательных религиозных обрядов, супружеской измене, убийстве. Чтобы разобраться в этом громадном потоке, с нагрузкой работали официальные комиссии и коллегии, оформляя уголовные дела к рассмотрению в судебных заседаниях. Но чаще всего вердикты отражали некомпетентность, продажность судей или явный политический заказ.

В жизни Рима время от времени происходили события (как, например, кровопролитное гражданское противостояние), когда подавать доносы становилось выгодным делом. Кто скорее подаст донос на другого человека, тот и выиграет – останется жив. Инициированные гражданами разбирательства дел о государственных заговорах, как правило, способствовали сведению личных счётов, а более – получению материальной или карьерной выгоды. Если донос подтверждался, обвинителю выплачивалась четверть стоимости имущества осужденного. Богачи и члены знатных семей, дававшие естественный повод для зависти или мести, смертельно боялись доносителей-делаториев из бедных соседей. Хотя в случае оправдания обвиняемого доносителя тоже наказывали за клевету – его ожидал крупный штраф, лишение собственного имущества или жизни. Во время избирательных кампаний политические группировки использовали доносительство как удобную возможность расправы с оппонентами или хотя бы временное его отстранение от борьбы за должность или власть.

Посещая дома друзей и знакомых, Марк слышал откровения молодых людей, которые не скрывали свою причастность к доносительству на известных сограждан. Объяснялось это «благородными порывами справедливости», на самом деле они получали не только материальную выгоду, но часто известность «патриота Отечества», после чего начинали желанную ими государственную карьеру. В кругу близких товарищей Марк возмущался:

– Доносительство – порочное явление для демократии, а значит, вредное для граждан, и должно осуждаться. Больше всего когда донос строится на лжи, клевете. Настоящий адвокат обязан осуждать лжесвидетельство, поскольку оно не отвечает заветам предков римлян. Если адвокат не исполняет свой долг, не защищает правоту дела, он показывает себя плохим защитником и становится соучастником отвратительного спектакля.

Услышав от друга эти слова, Помпоний попытался шутить:

– У тебя есть средство, как бороться с доносителями?

Марк не знал, что ответить. Неожиданно помощь пришла от Пизона. Он вспомнил мудрого Солона:

– Правитель Афин придумал незамысловатый закон: «Если донос подтверждается, доносителю ничего не давать. Имущество и деньги осужденного передавать в храм».

– Чем меньше соблазнов завладеть чужим имуществом, тем больше правды в суде! – торжествовал Марк.

Друзья периодически спорили, обязан ли адвокат вести дело бесплатно. Об этом граждане говорили на Форуме, на Собрании и Сенате. Римская мораль не допускала материального поощрения судебных ораторов, предполагая, что «подобное деяние свидетельствует о низости его продажной души». Профессия адвоката официально не оплачивалась, отчего оказалась доступной в основном состоятельным гражданам. Так, и Марк Цицерон благодаря поддержке отца не испытывал финансовых проблем в учёбе, стремился к адвокатской практике «ради пользы римскому народу и Отечеству».

На самом деле финансовая сторона адвокатской деятельности выглядела довольно странно. С одной стороны, оплата их услуг официально запрещалась, с другой стороны, благодарные клиенты, избавленные адвокатом от разорения, высылки или смерти, «не оставались в долгу из благодарных чувств». Они «занимали» своим спасителям огромные суммы денег «в долг», включали их в списки наследников имущества, продавали за бесценок дома и виллы, по сути, отдавая даром. В итоге «бескорыстные» защитники римлян скупали недвижимость в престижных кварталах Рима, виллы на курортах, приобретали в провинциях имения с обширными участками земли. О таком достатке мечтал отец Цицерона, когда, превозмогая скудность семейного существования, оплачивал учёбу сыновей у самых дорогих учителей и мудрых наставников.