Цикл "Детектив Киёси Митараи. Книги 1-8"
Шрифт:
— Что-нибудь произошло? — снова спросил Эрик. Его немного раздражало, что Сполдинг говорит таким неразборчивым тихим голосом.
— Видите ли, с мистером Алексоном что-то не так. — Охранник говорил, упорно глядя на носки своих ботинок.
— Что значит «не так»?
— Да вот… — Он замолк. Потом приблизил лицо к Эрику, и его стало лучше слышно. — Мы стучим, но он не отвечает. Конечно, может быть, он спит, но никакого храпа не доносится. Стало темнеть, а керосиновую лампу в комнате не зажигали.
— Может быть, он крепко уснул? А раз спит, то и свет не зажигает.
— Уже пять вечера. С тех пор
— Это правда, но…
Бернар, работа которого проходила отнюдь не по размеренному графику, не сразу согласился с сомнениями охранника. У него самого часто бывало, что, проработав всю ночь, он не просыпался даже в пять вечера.
— Совершенно непонятно, почему он не отзывается, когда мы его зовем. Не знаем, что делать, как горничная у тугоухой старушки, — самоуничижительно сказал он. — Но ведь нельзя оставить все как есть.
— Поэтому вы хотите взломать дверь молотком и ломом? Если мистер Алексон прекрасно себя чувствует, то он здорово разозлится.
— Тогда что же делать? Ждать до утра, ничего не предпринимая?
— Может быть, он принял снотворное и спит?
Когда Эрик говорил это, силуэт черной каменной башни отчетливо вырисовался на фоне заката. Никакого света в окне на седьмом этаже действительно не было. На винтовой лестнице у седьмого этажа виднелись сидящие фигуры двоих подчиненных Сполдинга.
— Ладно, представим, что он все еще спит, но ведь если попросить Леону позвать его, то он может и проснуться, — сказал Эрик с шутливой интонацией.
Поднявшись на нижнюю площадку винтовой лестницы, он стал неторопливо подниматься наверх рядом с Рикки Сполдингом.
С каждым витком лестницы вокруг башни они оказывались все выше. Когда они удалялись от каменной кладки пирамиды, их взглядам открывалось розовое небо на западе и колыхавшиеся в темноте воды Мексиканского залива. Неподалеку в море виднелся черный силуэт буя с колоколом. А потом за спиной снова, но теперь уже ниже, появлялось сложенное из камней строение.
По мере того как они поднимались, солнце уходило за горизонт, и морской ветер становился все прохладнее. Ветер, казалось, усиливался. Вместе с ним и волны становились выше, временами позванивал колокол на буе. Появился шум от набегавших на остров волн. В нем тонули доносившиеся из пирамиды звуки современной ритмичной музыки и топот сотни танцевавших в такт людей. Над головами Эрика и Рикки через верхнюю стеклянную часть пирамиды пробивались отсветы оранжевого света, заполнившего все помещение.
Наконец они добрались до места, где с удрученным видом сидели на ступенях и поручнях двое охранников.
— Ну как, ничего нового? — спросил Эрик.
— Ничего, — ответил один из них, помотав головой.
Протиснувшись между ними, Эрик Бернар подошел к железной двери седьмого этажа и дважды сильно стукнул по ней кулаком. Удары отозвались глухим звуком. Эрик подумал, что так звучал бы проржавевший гонг.
— Мистер Алексон! — несколько раз громко позвал он.
Ответа не было. Эрик обернулся на Сполдинга, стоявшего у него за спиной. В сумерках было видно, как здоровенный охранник пожал плечами.
— Мистер Алексон, мистер Алексон! — крикнул он снова еще громче. Еще раз сильно постучал кулаком по железной
двери. Пока они так стояли, солнце все глубже пряталось в Мексиканский залив, и окрестности на глазах скрывались под ночным покрывалом.На винтовой лестнице не было света. Но через стеклянный верх стоявшей рядом пирамиды проникали отблески освещавшего танцоров на первом этаже яркого света, который окрашивал в желтый видневшуюся под прозрачным колпаком вершину скалы и всю четырехгранную стеклянную конструкцию. Этот свет достигал и до лестницы и подсвечивал дверь в комнату Алексона.
— Вот, разве не странно? — сказал Рикки Сполдинг. Эрик, не говоря ни слова, дважды кивнул, выражая свое согласие.
Он взялся за круглую ручку двери и попытался ее повернуть. Ручка легко повернулась, но дверь не шелохнулась, будто ее приварили.
— Закрыта на задвижку изнутри, — сказал Сполдинг, — поэтому не открывается. Когда вчера вечером я проводил мистера Алексона до этого места, то попросил разрешения осмотреть комнату, и все хорошо помню. На двери был огромный засов.
— А как мистер Алексон выглядел вечером? Не заметили в нем чего-то необычного?
— Да все было нормально. Не в настроении немного, это да, но не слишком. В общем, как всегда.
— Который был час?
— Он перед этим все смотрел, как снимают кино, так что ближе к двум.
— Вы все втроем его провожали?
— Втроем. Двое держали над его головой виниловую пленку, с зонтиком здесь неудобно.
— Два часа, говорите? Самый разгар урагана…
— Да уж, лило как из ведра. Я такой жуткой бури в жизни не видал. Даже эта каменная башня дрожала.
— Точно, ураган был что надо. И вы тогда не договаривались, во сколько его разбудить утром?
— Шел вроде разговор, что съемочная группа собирается вставать часов в десять. И мы, и мистер Алексон это слышали, и само собой получилось, что назначили это время. Мистер Алексон сам так и сказал.
— Ясно… До чего прочная дверь! Как в банке, — сказал Эрик.
Из пирамиды время от времени доносилась веселая музыка.
— А в комнатах, где вы ночевали, такие же надежные двери?
— Нет, только в его комнате. На всякий случай, наверное.
— Уж очень толстая. И нигде ни щели, куда бы хоть отвертка пролезла… Дело непростое. Чтобы сломать ее, придется попотеть, — поделился Эрик своими впечатлениями после того, как обстукал и ощупал всю дверь сверху донизу. — Так просто ее не взломаешь. Но Алексон действительно там внутри? Вы не ошибаетесь? Может быть, он сейчас где-нибудь там, идет в нашу сторону и машет рукой? — сказал он, показывая пальцем в темноту у основания башни.
— Не ошибаемся. Куда ему идти? Это точно, мистер Алексон там внутри.
— Тогда почему не реагирует? — спросил Эрик.
Охранники не ответили.
Поведение Рикки Сполдинга стало странно ленивым и заторможенным. Это означало, что он был действительно расстроен. Этот человек хорошо знал темные стороны американской жизни — и предполагал самые непростые возможности развития ситуации. Но Эрик, привыкший к мирному течению жизни, с сомнением относился к возможности того, что за этой ситуацией, когда Алексон уже целый день как находится в запертой изнутри спальне и не отвечает зовущим его людям, таится что-то кроме шутки или глубокого сна.