Цикл "Детектив Киёси Митараи. Книги 1-8"

3

Есть мне особо не хотелось, а ресторанов рядом со школой не было видно, поэтому я направился прямо к дому местного историка, о котором сказал Ибуки. Его звали Хёдзин Камияма. Ибуки объяснил, как пройти. Он сказал, что это далековато, но, наверное, за полчаса добраться можно. Я спустился с горы, где стояла школа, и снова оказался на берегу реки Асикавы. Похоже, это было недалеко от крематория, где я уже был раньше. Здесь довольно много частных домов.

Я миновал крематорий и продолжил путь вверх по течению реки. Мне это место было уже незнакомо. Затем повернул направо на перекрестке, где росло большое дерево гинкго и стояла статуя Дзидзо, и впереди показались крестьянские дома. Это был не самый короткий маршрут, зато понятный и надежный.

Ибуки сказал, что предупредит обо мне историка по телефону. Семья Камиямы на протяжении нескольких поколений занималась сельским хозяйством, но сам он раньше работал учителем истории Японии. Сейчас он доверил сельское хозяйство сыну и жене, а сам вышел на пенсию и занялся изучением археологии и современной истории, которыми увлекался. Камияма был не совсем обычным историком-краеведом и, как говорят, хорошо разбирался в истории периодов Дзёмон и Яёй [440] , а также в современной истории, начиная с эпохи Мэйдзи. Конечно, это не значит, что в других эпохах он не разбирался, но эти две ему особенно нравились.

440

Дзёмон и Яёй – мезолит-неолит и бронзово-железный век в Японии.

По словам Ибуки, в это время года сельскохозяйственных работ не так много, а поскольку Камияме за семьдесят и он не в лучшем состоянии здоровья, весь день сидит дома и должен быть рад посетителю, обратившемуся к нему за советом. В надежде, что все сложится именно так, я подходил по узкой грунтовой дороге к дому Камиямы. Слева и справа тянулись поля, ожидавшие начала посадки рисовой рассады. Я не знал, свободны ли сейчас крестьяне, и молился, чтобы у Камиямы нашлось для меня время.

Двор дома Камиямы, куда привела меня дорога, был размером с небольшой городской сквер. Тут и там его перерезали канавки для стока воды. Слева и справа стояли сараи, а прямо против ворот – старый японский дом с соломенной крышей. Под карнизом была припаркована белая микролитражка. Кажется, «Рюгатэй» – единственное в округе место, где нет машины. Помню, за ужином я услышал, что Кадзуо, погибший вчера вечером, из-за своей неуклюжести не смог получить водительские права, вот машину и не купили.

В доме Камиямы пахло сараем, что часто бывает в сельских жилищах. Не могу сказать, что этот запах мне неприятен. Я открыл стеклянную входную дверь и поздоровался. Тут же появился добродушный старик в очках со слегка сгорбленной спиной.

– Вы господин Хёдзин Камияма? – спросил я.

– Да, это я, – ответил он.

– Меня зовут Исиока, я пришел по рекомендации господина Ибуки из средней школы Каисигэ. Я хотел бы кое о чем вас спросить…

– Да, да, он мне сказал. Давайте пройдем туда, – сказал он, надевая гэта.

Надев их, он пропустил меня вперед и направился к флигелю в глубине двора.

Флигель выглядел относительно новым, столбы не успели потемнеть. Камияма вошел первым. У входа он обернулся и позвал меня, а сам поднялся в прихожую. Я последовал за ним. Коридор, уходящий вправо, был покрыт коврами. Меня пригласили в комнату слева. Там тоже всю комнату занимал узорчатый ковер, в центре стоял диван и два кресла вокруг журнального столика, а вдоль стен стояли книжные шкафы. Они были до потолка заполнены книгами.

– Пожалуйста, – сказал он и, сев на диван, взял стоявший на столе термос и чайник и начал заваривать чай.

Я пытался возразить и просил его не беспокоиться, но он сказал, что и сам хочет выпить чайку.

– Я ведь теперь один, – сказал он.

Может быть, он хотел сказать, что потерял жену, которая готовила ему чай?

Я поблагодарил его и выпил предложенный мне чай. Камияма тоже неторопливо отхлебывал из чашки. Волосы у него были совершенно белые, спина согнута, но на лице было мало морщин, и если бы он стоял прямо, то, вероятно, выглядел бы намного моложе. Мне сказали, что ему около семидесяти лет, но, глядя на его лицо, можно было подумать, что ему едва за пятьдесят.

– Так что же вы хотели у меня спросить? – сказал Камияма.

Возможно, из-за того, что он работал учителем, в его речи местный акцент не очень чувствовался.

Я был в некотором замешательстве. Если рассказать этому одинокому старику то, что я выяснил о произошедшем, а еще спросить его напрямую, были ли в прошлом события, послужившие для них сценарием, то слух об этом мгновенно распространится по всей деревне, и с этим ничего нельзя будет сделать. Я не знал, стоит ли мне спрашивать его о Муцуо Тои или о происшествии в целом.

– Для начала давайте поговорим об инциденте с Муцуо Тои в тридцать восьмом, – сказал я.

Мне показалось, что цвет лица старика Камиямы изменился. Но мне не оставалось ничего другого, кроме как продолжать.

– Я недавно приехал в деревню Каисигэ из Иокогамы, поэтому абсолютно ничего не знаю об этом деле. Приехав сюда, я слышал много от людей разного о Муцуо Тои. Однако я понял только то, что все это, похоже, действительно имело место. Но вы, господин Камияма, наверное, хорошо о нем знаете?

– Конечно знаю, – медленно сказал Камияма и кивнул. Возможно, у него были некоторые проблемы со слухом, поэтому, пока я говорил, он слегка хмурился.

– Я только что был в школьной библиотеке Каисигэ и попробовал найти информацию в книге «Полная хроника двадцати тысяч дней эпохи Сёва», но в блоке, посвященном апрелю тридцать восьмого, не нашел никаких упоминаний об убийстве тридцати человек в этой деревне. Было ли это на самом деле?

– Было. Это действительно произошло, – заявил Камияма.

– Однако в хронике эпохи Сёва об этом не написано.

– Это было не в апреле.

– Не в апреле?

– Это был май. Раннее утро двадцать первого мая.

– Май…

– Наверное, поэтому вы и не нашли.

– Может быть, и так… Но все говорят о цветущей сакуре…

– Это легенда. Постепенно она обрастает театральными подробностями. Такая уж это штука, народные предания. На самом деле тогда сакура уже отцвела.

– Вот как! Я этого не знал. Интересно, есть ли все же в хронике запись об инциденте с Муцуо Тои? В майском блоке тридцать восьмого года?

Камияма звонко рассмеялся. Возможно, ему показалось забавным, что я столько раз повторил одно и то же.

– Значит, вы пришли узнать о деле Тои, – сказал Камияма.

Я согласился с этим лишь наполовину.

– Верно, но были и другие события…

– Какие же?

– Я сейчас живу в гостинице «Рюгатэй» в Ниси Каисигэ, а вы, наверное, знаете, что там произошло.

– Да, до меня дошли кое-какие слухи.

– У меня есть некоторые сведения о том, что здесь происходит, в том числе сверхсекретная информация, известная только полиции. Если вы пообещаете ничего никому не раскрывать, то я мог бы раскрыть вам подробности.