Цикл романов "Целитель". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
Расположение духа, и без того эфемерное, разом увяло. Девушка встала упругим рывком, посмотрела на часы – рано ещё – и медленно, неуверенно приблизилась к окну. Во-он Мишин дом, за рекой, выглядывает из-за сталинки с её лепниной и колоннами. А вон, на углу, окна пускают солнечные зайчики. Где-то там комната Миши. Наверное, спит ещё. Дрыхнет до последнего, чтобы лишнюю минутку поваляться, как Мурчик…
Губы Дворской дрогнули в слабой улыбке, но она быстро померкла, и девушка вздохнула.
– Пап, – заныла она, оборачиваясь к портрету, – ну вот что мне делать? А?
Утренний задор покинул Дворскую, уступая место вялости.
Шмыгнув носом, девушка прерывисто втянула воздух и вскинула голову.
– Ну и пусть! – сказала она с вызовом, переобуваясь. – Обойдусь как-нибудь!
Выхватив с вешалки потрёпанную болоньевую куртку, Инна вышла и заперла дверь на ключ.
– Ой, а у меня грабли испортились… – огорчилась Альбина. – Миша-а!
Гарин, подрубавший старое засохшее дерево, оглянулся, и Ефимова с напускной печалью продемонстрировала ему обломанное грабловище. Миша понятливо кивнул.
– Вот, – вздохнула Аля, протягивая однокласснику зубастую поперечину. – Чуть сильнее нажала, и палка сразу треснула… И что теперь делать?
– Чинить, – добродушно буркнул Гарин, ловко выбивая обломыш грабловища из втулки. – Сейчас я…
Обтесав черенок, он вставил его и надёжно закрепил гвоздиком, подстучав обухом топора.
– Пользуйся!
– Спасибо! – заулыбалась девушка.
Рита, поглядывая на них исподлобья, резковато потянула свои грабли, едва не заломав школьный инвентарь. Выпрямившись, она тыльной стороной ладони отмахнула выбившуюся прядку и огляделась.
«Красная суббота» плавно двигалась к завершению. Пожухлую траву и бурьян девчонки-старшеклассницы сгребли в маленькие стожки. Трудовик дядя Виля аккуратно обновлял статую девочки с лейкой, покрывая её блестящим серебрином, а Полосатыч в перемазанном извёсткой халате бегал вдоль аллеи каштанов, начавших зеленеть. Трое выпускниц белили стволы деревьев и нахально гоняли директора, нагружая его тяжёлым заляпанным ведром.
Целая рота учеников под командованием педагогов копошилась в школе и наводила суету вокруг. В классах и рекреациях скребли и генералили – гомон стоял как на нескончаемой перемене, а во дворе и вовсе царил разгул.
Октябрята откровенно баловались, бегая друг за другом или прыгая на кучах собранной травы, а пионеры, таскавшие носилки, шугали их, чтобы самим поскакать на раздёрганных копёшках.
Девятый «А» молчать не мог, равняясь на младшие классы. Раскрасневшиеся, словно пьянеющие от свежего
воздуха девушки смеялись, задирали парней, а те отвечали грубеющими голосами, частенько срываясь на высокие ноты. Иной раз прелестницы кидались вдогонку за особо наглыми особями, и тогда жизнерадостный визг да весёлый гогот полнили школьный двор, пуская заполошное эхо.Обернувшись на механический шум, Рита опасливо шагнула в сторонку – тарахтевший «Беларусь» лихо заехал в распахнутые ворота, волоча за собой прицеп с хлябающими бортами.
– Мальчишки-и! – тонко закричала Циля Наумовна, одетая в широченные штаны и заношенную куртку. – На погрузку!
Женька Зенков и Дюха Жуков загребли руками по охапке травы и перебросили её в прицеп, нещадно соря.
– Андрэ! – завопил Жека, смахивая труху с длинных волос. – Схлопочешь, мон шер!
– А сам-то! – воскликнул Андрей. – Руки-крюки!
Подбежал Изя с метлой и стал суетливо ширкать ею по асфальту, больше мешая, чем помогая…
Сулима обвела взглядом всех – и вернулась к Мише. Гарин сильными, точными ударами топора подрубал давно зачахшую яблоню – дерево сотрясалось, роняя ломкие ветви. Затрещало, стало клониться… Миша сноровисто надавил рукою на корявый ствол, поднатужился… С долгим стоном, верезжа и хрустя, лопались волокна, поддаваясь человеческому упорству. И вот яблоня сдалась – рухнула, изламываясь посерёдке, сыпясь ошмётками коры.
Гарин с размаху всадил топор в пень, словно поставив точку. Рита тут же отвернулась от него и затеребила Альбину:
– Смотри, смотри, как Макароныч к нашей класснухе подкатывает!
– Ой, да оба они как колобки! – хихикнула Ефимова.
– Девчонки-и! – на крыльцо школы выбежала Ира, молоденькая учительница-русичка, прозванная Белочкой из-за немного выпиравших верхних зубов. Надень на неё школьную форму – не отличишь от ученицы.
– Девчонки, давайте в классе поможем! – заторопилась Белочка, как будто боясь, что её не дослушают. – Там совсем немножко осталось!
– Давайте, – смилостивилась Рита.
– Ага! – обрадовалась учительница.
У Иры Анатольевны не получалось быть строгой. Когда её не слушались, она сильно огорчалась. Однажды «детки» так довели, что Белочка выбежала из класса и плакала в коридоре. Старшеклассники, не сговариваясь, взяли под опеку хорошенькую русичку…
– Девки! – позвала Сулима. – Пошли! Аля!
– Иду! – отозвалась Ефимова.
– Ещё мальчиков бы… – робко проговорила Ира.
– Зачем? – поинтересовалась Альбина.
– А то вёдра тяжёлые!
– Какие вёдра? А-а, поняла! Миша-а! Дю-юша! Пошлите!
Жуков с радостью скинул рукавицы-верхонки и бодро почесал к крыльцу. За ним двинулся Гарин.
– Алечка, – зашептала Ира, – надо говорить не «пошлите», а «пошли».
– Да? – Ефимова удивлённо вздёрнула брови и округлила глаза. На скулах у неё закраснелись пятна румянца. – А я ещё с Изей спорила… Вот балда!
Нацепив дежурную улыбку, Рита пошагала в класс. Там царил разгром – все парты сдвинуты, мокрый пол забросан измочаленными газетами. Зато окна сияют неправдоподобной чистотой.