Цикл романов "Целитель". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
Выбили. Согласовали. Договорились. Подписали и шваркнули Большую Круглую Печать.
Сощурившись, я поднял глаза к небу, словно созерцая будущие этажи. Кабинеты… Лаборатории… Мастерские… Толпы увлеченных людей в аккуратных спецовках или в халатах, не познавших утюга, с ворохами чертежей или расчетов…
У меня в голове закрутилась, зазвучала полузабытая мелодия: «От чистого истока в прекрасное далёко, в прекрасное далёко я начинаю путь…»
– А Марта меня на пенсию гонит! – гулко захохотал Ромуальдыч, обрывая мои романтические позывы. – Щаз-з! Ага… Тут, вон, работы – море!
– Да! – с чувством согласился я.
Тот
Москва, улица Автозаводская
Размах сборочного корпуса потрясал. Андрею Жукову даже не верилось, что столь колоссальный объем замкнут. Главный конвейер наполнял цех гулом, приглушенным ритмичным грохотом и дробными перестуками. Лица сборщиков сосредоточены – болтать и смолить папироски некогда.
Не выдашь нормы – не выполнишь план, не выполнишь план – принесешь домой копейки. А оно им надо?
Дюха пригляделся. Лента подачи на «ЗиЛе» - напольного типа. Здесь тележки перемещались по направляющей рельсе, а вверху, под потолком, двигались подвесы – на них слегка покачивались задние и передние мосты в сборе.
На конвейерной ленте выстроились микрогрузовики «Зилант», безкапотные, с откинутыми кабинами, маленькие, да удаленькие – тонну груза перевезут запросто, а бензина потратят – чуть.
«Зилантов» разбирали влёт, как горячие пирожки на зимнем вокзале. Никакой председатель колхоза, если он настоящий хозяйственник, не стал бы гонять здоровенный «сто тридцатый» ради ящика гвоздей или бидона с молоком. Но приходилось. А что делать? Не на горбу же переть? А «Зилант» - в самый раз!
– Любуешься, студент? – громко сказал начальник смены, кряжистый мужичок с забавным венчиком седых волос, обрамлявших блестящую лысину.
– Ага! – Андрей живо обернулся. – Здрасте, Илья Трофимыч!
Начсмены кивнул, и пожал практиканту руку.
– Я слышал, ты в таксопарке работал? – прищурился он.
– Подрабатывал!
– Нормально, сам таким был, - бегло улыбнулся Илья Трофимович. – А отучишься – приходи, мастером возьмем. Поработаешь с годик, оботрешься, покажешь себя – выше двинем. Ты не думай, у нас инженеры и по четыреста, и по пятьсот получают! Мы ж теперь сами по себе, под министерскими не ходим… Ага… А женишься – и квартиру дадим! – залихватски подмигнул он.
– Как раз дом на Бакинской заложили… Так что… Любуйся, студент! Голова у тебя на плечах есть, и руки откуда надо растут. Так что… Эй! – всполошился начальник. – Паша! Куда ж ты кузов пихаешь?! В заказе – фургон!
– Так подали бортовой… - заныл белобрысый парень с роскошным чубом.
– «Пода-али!» - сердито передразнил «Трофимыч». – А думать кто будет? Пушкин? Заменить немедленно!
Дюха с удовольствием следил за Пашкиными метаниями – коллеги посмеивались над недотепой – и ощущал некое притяжение к этому месту, к этим людям, ко всему исполинскому организму автозавода. «Зиловские» корпуса дышали горячим воздухом, пахнущим окалиной; по ним сновали сильные и слабые токи, и в их биеньи чувствовался почти живой пульс.
«Инженер – это звучит гордо! – сожмурился Жуков. – И квартира… Своя! Когда женюсь…»
Вспомнив Зиночку, Дюха мигом заулыбался, светлея и умиляясь. Воистину, жить – хорошо!
«А хорошо жить еще лучше…»
Полный благих мечтаний и надежд, практикант замаршировал
в заводоуправление.Вторник, 20 июня. День
Южно-Китайское море, борт БПК «Ташкент»
Острый форштевень лихо разваливал прозрачнейшие волны, чей цвет гулял от светлого берилла до насыщенного топаза и прочих драгоценных каменьев.
Старшина второй статьи Гирин независимо усмехнулся: плавали – знаем. Насмотрелись на эти южные воды вдосталь, все их переливы изучили вприглядку. То ли солнце так океан просвечивает, то ли что…
Иван покачал головой, вспомнив, как ворчал, завидев цветные фотки в книге Сенкевича - про экспедицию на «Ра».
«Да ну, на фиг!» - фыркал. Ну, не может же обычная вода колыхаться чистым изумрудом! А реальная действительность оказалась куда чудесней красочных снимков…
Он и Атлантику повидал, и Индийский океан. Теперь вот в Тихий вывернули, курс - на север…
Когда Фрол предложил вместе переводиться на новенький «Ташкент», Иван заколебался поначалу. Ему-то служить осталось всего ничего, а тянуть лямку на Сейшелах – все равно, что стоять на посту у райских врат! Лазурное небо, синий океан и белый песок. Картинка!
Но каплей, видать, хорошо изучил личный состав – и коварно, как бы мимоходом, добавил: «Перегнать надо БПК… К-хм… В Камрань».
Разумеется, Гирин мигом согласился. Это ж почти что кругосветка получается! Вон, Афоня Никитин за три моря хаживал, а его «земеля», Ваня Гирин – за три океана! О как!
Нет, поначалу, конечно, струхнул. Все-таки, новый корабль, новые системы – и новый экипаж. Однако беспокойство слилось мигом, как волна в шпигаты. Команду «Ташкента» со всех флотов набирали, и у БПК, считай, это первый поход. Братва еще, наверное, не перезнакомилась по-хорошему, и уж точно не «сплавалась».
Вон, тот матросик… как его… Аркаша! Всё, как есть, расписал. Как они из Севастополя вышли, как в Тартуссу заходили, долго на Сокотре стояли – и дико завидовали, что не поспели к перевороту на Сейшельских островах, не отметелили «диких гусей» и прочих агентов империализма…
– Твой «Днестр» шурует! – послышался голос с вертолетной площадки. – Слышь? Витёк!
– Балда, - спокойным басом отозвался невидимый Виктор. – Это «Дубна».
Гирин прищурился, разглядывая далекий танкер, и высмотрел «двурогую» мачту. Прав Витёк, «Дубна» в кильватере. Параллельным курсом справа стрижет волну гвардейский ракетный крейсер «Варяг», слева горбится противолодочный крейсер «Москва», а за «Дубной», еще дальше к зюйду, четко вырисовывается силуэт тяжелого авианесущего «Минска». Где-то там, теряясь в сверкании вод, догоняет эскадру пара эсминцев, но это так, мелочь войны. Главная мощь – ТАВКР.
Конечно, «Яки» с его палубы летают недалеко, километров на триста, и то, если ВКР - взлет с коротким разбегом. Зато, уж как врежут УРами, мало не покажется. Да и сам «Минск» - не плавучий аэродром, как штатовские авианосцы, а крейсер! У него, кроме двух эскадрилий «Як-38», в загашнике - ракеты «Базальт». Оч-чень веские аргументы!
А еще Фрол сказал по секрету, что конструкторы вовсю маракуют над новой «вертикалкой» - «Яком-141». Сверхзвуковой истребитель! Боевой радиус втрое дальше «тридцать восьмого» - и расхерачит «сто сорок первый» всё подряд…