Цикл романов "Целитель". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
Девушка опустила глаза – было темно, но фонари у подъезда Ритиного дома давали достаточно света.
– А мне порой кажется, – сказала Рита, – что это совсем не ты, а кто-то другой…
– Страшный? – криво усмехнулся я.
– Умный, – ласково улыбнулась девушка, поглаживая меня по рукаву, – красивый, добрый…
Она обняла меня и поцеловала. Нежно, без налета чувственности.
– Пока…
– Пока.
Постояв немного, я пошагал домой. Небо было ясное, самые яркие звезды мерцали в вышине. Ветерок доносил запах снега.
«Позабыто все на свете, сердце замерло у груди… – пел я про себя, а музыка словно шла из памяти. – Только небо, только ветер, только счастье впереди!..»
Я прекрасно осознавал, что на меня идет вежливая охота, что слежка, «наружка», но продолжал жить, как раньше. Не передвигался короткими перебежками, дворами и задами и бессонницей не маялся. Первые дни – да, и волнение мучило, и тревоги со страхами, но злость тоже никуда не делась. Чего ради я стану бояться и прятаться? Совесть моя чиста, мое дело правое.
И пошло оно все к черту!
Вот и сейчас я не высматривал «Волги» с антеннами или таинственные фургоны, направляя «Иж» к знакомой пятиэтажке. Сестры Шевелёвы поджидали на тротуаре, вместе со своей мамой.
– Сюда, дядь Игорь. Я щас!
– Да не торопись, – добродушно проворчал водила – доктор технаук.
Я вылез и громко спросил:
– Готовы? Здрасте, тёть Надь!
– Здравствуй, Мишенька! Вот, провожаю…
– Все будет в полном порядке! – бодро сказал я. – Сестрички, садимся!
Маша со Светой быстренько полезли на заднее сиденье. Я оглянулся, поглядел на их довольные личики и сказал:
– Поехали!
К школе мы подкатили без опоздания. Остановились там, где стояли «Жигули» директора и «ЛуАЗ» учителя труда.
– Ну, ни пуха ни пера! – пожелал Игорь Аркадьевич.
– К черту! – дуэтом ответили близняшки.
Выйдя, я отворил дверцу и помог выйти Свете. Девушка то бледнела, то розовела от волнения.
– Как медкомиссия? – спросил я ее обычным голосом, лишь бы отвлечь и успокоить. – Долго приставали?
– Да нет, – слабо улыбнулась Светлана. – Анализы брали, рентген делали, всю обстукали… Я тебя не выдала! – поспешно сказала она.
– Спасибо, – оценил я и подал руку. – Пошли, звонок скоро.
Я шагал слева от Светы, а Маша пристроилась справа. Никому я не звонил, не предупреждал, все в классе знали, что сегодня в школу придут обе Шевелёвы. Очень хотелось, чтобы ребята и девчата встретили Светланку, но это должно было выглядеть естественно – любой наигрыш Света вычислит, чувствительность у нее приобретенная.
До самых дверей школы я замечал лишь малолеток, носившихся по двору и штурмовавших кучи снега, которые старшеклассники нагребли на днях. Я покосился на Машу – лицо девушки понемногу вытягивалось, а уголки губ начинали вздрагивать.
Войдя в гулкое фойе, облегченно выдохнул – весь класс собрался здесь. Парни и девушки выстроились в несколько рядов, и едва Света переступила металлический порог, они грянули хором:
– Привет!
– Здравствуйте… – негромко, робко даже сказала девушка.
Одноклассники громко, радостно засмеялись, и всё разом смешалось – девчонки окружили нас со Светой, а парни крутились на заднем плане. Циля Наумовна стояла неподалеку, смахивая слезу умиления. Даже повариха с буфетчицей вышли, чтобы похлопать – за ними тянулся ароматный шлейф опары.
– Все, – улыбнулся я, отпуская руку Светы, – ты здорова!
– Как корова! – расплылась девушка.
Грянул звонок, и мой 9 «А» строем зашагал на урок. Я любил такие моменты, когда уже не вчуже наблюдал за товарищами по учебе, а чувствовал себя одним из них. У меня не получалось стать школьником в душе, я мог только притворяться – опыт прожитых лет давил пузыри
фантазий.С другой стороны, мое положение вполне меня устраивало – я был свободен от отроческих комплексов, от незнания и максимализма и в то же время пользовался всеми благами юности.
Красота!
Ворвавшись в класс, мы наполнили его гомоном. Энергетика! Пройдя к своей парте, я увидел, что больше не сижу один – слева разместилась Инна Дворская.
– А что делать, Миша? – развела она руками. – Они снова вместе, я третья лишняя! Не выгонишь?
– Оставайся, – мягко сказал я.
Сияющие близняшки прошли и сели на свои места. И даже появление сухой, бесцветной и жутко придирчивой Нины Константиновны, преподававшей математику, не убавило положительного заряда.
– Здравствуйте, дети, – сказала математичка. Оглядев класс, заметила Свету. Поправила очки и – о, чудо! – улыбнулась. – У нас новенькая… старенькая? Добро пожаловать, Светлана!
И многие в классе простили Нине Константиновне ее жесткость и черствость.
Дэвид Келли числился как «чиф оф стейшн» [45] в Москве. Попросту говоря, был резидентом ЦРУ под прикрытием атташе американского посольства. Навык разведчика он наработал изрядный, возглавляя «станции» США в целом ряде стран, хотя и не тех, что входят в первую десятку по влиянию в мире. Последний успех перепал Дэвиду в Катманду, где он завербовал Леонида Полищука (кличка «Уэй»).
45
Chief of station (англ.) – начальник станции. На цэрэушном жаргоне «станцией» именовали резидентуру.
Возможно, именно поэтому Келли и перевели в Москву, на «Чайковку» [46] , как человека, хоть что-то смыслящего в загадочной русской душе.
Работать в Советской России было архисложно и опасно, всемогущий КГБ не давал расслабиться цэрэушникам ни на час, любой выезд из посольства был шагом в неизвестность.
И вызов в Вашингтон под самое Рождество Дэвид воспринял как подарок судьбы. Пусть он покинет заснеженную Москву всего на полторы недели, даже и за это короткое время можно успеть отогреться, отоспаться, отпраздновать Рождество со всем старанием!
46
Посольство США располагалось на улице Чайковского.
Телефонный звонок вырвал его из страны грез на самом замечательном месте – Келли наряжал рождественскую елку в своем доме, симпатичном особнячке в Арлингтоне. Увы, офицер связи был категоричен – «мистера Келли» хотел видеть сам Колби [47] . Срочно.
Проклиная все на свете, Дэвид спустился в гараж и выехал на ночь глядя. В принципе, он все успеет, отсюда до Лэнгли всего девять миль. Вернется и завершит наряд елочки…
Промчавшись по автостраде им. Джорджа Вашингтона, Келли свернул на двухрядное шоссе и вскоре подъехал к пропускному пункту. Офицер на входе знал Дэвида в лицо, но все равно вперился взглядом в жетон-пропуск и лишь потом козырнул.
47
Уильям Иган Колби – в описываемое время являлся директором ЦРУ.