Цикл романов "Целитель". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
— Позиция — так себе, — снисходительно обронил Иван Третий, — но врасплох не возьмешь.
— Что и требовалось доказать, — заключил я.
Миновав внешние посты, мы всей толпой ввалились в обширное прохладное фойе. По всему объему — уставные порядки. Вдоль стеклянных стен уложены мешки с песком, поодаль — пулеметы на треногах…
— Хэлло, Миша! — послышался оживленный голос Синти. — Рита, привет!
Миссис Даунинг вышагнула из лифта, и легко подбежала. Затянутая в камуфляж, обутая в высокие шнурованные ботинки песчаного цвета, с длинными черными волосами, собранными в хвост,
— Привет всем! — Синти вскинула руку, и киношники, растерянные и смущенные, ответили вразнобой. — Не волнуйтесь, все будет хорошо!
— И даже лучше! — поддакнула Инна.
У моих в этот момент произошел некий момент включения, словно невидимый, но неодолимый пузырь, запиравший нас в себе, лопнул, и все барьеры с препонами улетучились. Жизнерадостный смех сотряс фойе, а Инка до того застеснялась, что спрятала лицо у меня на груди, на мятом и грязном пиджаке с подпалинами от искр.
— Пройдемте в наш генштаб! — сделала Даунинг широкий жест. — Есть новости!
Все гурьбой затопали, а Рита, хватая меня за руку, прошептала на ухо:
— Видел, какое у Олега лицо было, пока ты Инку тискал?
— Да не тискал я…
— Да ладно! Его аж перекосило! Хи-хи…
Чертыхаясь в уме и поминая арию Балбеса про султана и трех жен, я первым шагнул в «генштаб» — огромный «Королевский люкс», где, впрочем, ничего в стиле «лакшери» не осталось. Просторные комнаты по-солдатски заставили столами, компьютерами и дисплеями — здесь царствовали худосочные очкарики, мониторившие половину Лас-Вегаса, особенно подступы к городу.
— Прошу!
В «кабинете» у Синти наличествовал стол — одна штука, стул — одна штука, и диваны — четыре штуки в ряд. Их мы и заняли, а Даунинг расселась, забросив ноги на стол.
— Значит, так, — посерьезнев, она перешла на русский. — Ночью нам удалось связаться с Москвой… Как — не спрашивайте, сама не знаю! Дипломатические каналы мы отвергли сразу — болтовня на высшем уровне ничего не даст. Зато в Карибском море, у берегов Никарагуа, плавает… то есть… Ну, в общем, там целая советская эскадра — все газеты ею пугали! И к утру мы вышли на самого Чернавина, главкома ВМФ. Владимир Николаевич обещал помочь. Вот… — Даунинг развела руками. — Ждем!
— Главное, что о нас знают, — внушительно напомнил Синицын.
Синти даже не наметила улыбки, кивнула с серьезным выражением лица, и быстро сменила тему:
— В общем, пока все хорошо! Проблемы будут — ничего, справимся. Поэтому, давайте займемся более насущными делами. Мне очень жаль ваши платья, — лицо миссис Даунинг улыбчиво дрогнуло, — но они совершенно не годятся для «большой прогулки». Впрочем, как и костюмы со смокингами. Мы вас экипируем! И накормим, конечно! Занимайте любые номера, тут по всему зданию и горячая вода, и свет, а я напрягу девчонок, чтобы подобрали по размеру белье, одежду и обувь. И не ждите зря — отдыхайте! Вестей из Москвы может не быть до вечера. Если что, сообщим сразу.
Все настолько устали, да и перенервничали изрядно, что вставать, да еще идти куда-то были не в силах. Синти понятливо кивнула.
— Мы первые дни
вообще не спали, — негромко вымолвила она. — Нас гоняли, как зомби в боевиках! Ничего… — усмешка дернула уголок ее тонких губ. — Настоящий боец не тот, кто прет от победы к победе, а тот, кого бьют нещадно, а он встает — и снова бросается в драку!Я молча вскинул сжатый кулак. Мой жест тут же повторили спецназовцы, Смирнов и Синицын, а за ними и остальные.
Может, кому-то со стороны могла показаться смешной Наташка Гусева, что гордо и смело, закусив губу, поднимала свой кулачок, но не нас. И не ополченцев. Пускай мы и прошли чужую беду по касательной, этого хватило, чтобы не путать пустопорожний пафос с суровой прозой жизни.
— Our cause is right, — вытолкнула Синти, — victory will be ours!
Мы с Ритой заняли номер для новобрачных, и дрыхли до самого вечера. Проснемся, займемся любовью — и снова погружаемся в глубины сна. Выспались, когда начало темнеть.
Рита притиснулась поближе, и я невольно улыбнулся, чувствуя плечом движение ресниц.
— Моргаешь?
— Угу… Дурные эти американцы… Выстроить город в пустыне, чтобы просаживать здесь доллары!
— Это еще что… Знаешь, чем сюда завлекали в пятидесятых? Тут, километрах в ста на север, находится полигон Меркури. И туристы, прямо из окон гостиниц, могли любоваться «грибами» ядерных взрывов.
— Ну, тупы-ые… Не-е… Задорнов был прав! Ох… — Ритин голос принял несчастный оттенок. — Встаем?
— Ага… — вздохнул я.
— А давай, не сразу… — женские пальчики игриво «зашагали» у меня по животу, щекоча и спирая дыхание…
…Полчаса спустя мы угомонились, сели и потяну-улись… Хорошо!
— Жа-а-аль… — сладко зевнула Рита. — Что нету «молодильного зелья»…
— Да… — согласился я, садясь и распарывая хрустящий целлофановый пакет с серой футболкой. — Нету…
— И Наташки с Инкой не хватает… — затянула миссис Гарина все тем же задумчивым тоном.
— Не хватает… — повторил я, не думая, а затем извернулся, и шлепнул свою спутницу по голой попе. Звонко получилось.
— Ай! — взвизгнула Ритка. — Больно же, наверное!
— Это я любя!
— Ну, всё! Сейчас ты у меня получишь!
Краем глаза я заметил розовую тень. Гладкие сильные руки опрокинули меня на спину, а стройные ноги стиснули бока.
— Сдаешься? — грозно нахмурила бровки Рита, неласковая в позе всадницы.
— Сдаюсь! — кротко выдохнул я, тая коварство, и мгновенно перевернулся, поменявшись местами с «расхитительницей гробниц». — Мне больше нравится сверху!
Побежденная «Лита» сладко улыбнулась, и мы выпали из реала еще на полчасика…
Уже стемнело, когда нам удалось-таки вылезти из постели. Рита сушила волосы перед зеркалом, а я, на всякий случай выключив свет, приблизился к окну.
Море огней, полыхающее зарево реклам, извергающих неоновый спектр — всё это осталось в прошлом. Нынче Лас-Вегас тонул во тьме.
Лишь несколько отелей на Стрипе переливались, как прежде, и выглядело это жалко и даже пугающе, как безмолвный призыв о помощи.
Жужжание фена стихло, зашлепали одноразовые тапки.