Циничные игры в Любовь

— Дорогие мои, позвольте представить вам Любашу, — усмехнувшись Никита, самодовольно посмотрел на меня. — Прошу, только не пугайте нашу птичку — она ещё маленькая, неопытная, не знает, как вести себя с такими ловеласами, как вы.

Только сейчас я увидела, что передо мной стояли двое привлекательных парней лет двадцати: справа зеленоглазый блондин, а слева кареглазый брюнет. Их рост был настолько высок, что я буквально смотрела на них снизу вверх.

— Приятно познакомиться. Меня зовут Давид, — обольстительно улыбнулся брюнет, протянув мне руку.

— Люба, — пытаясь скрыть дрожь в голосе, ответила я. — И мне очень приятно… — принять рукопожатие стоило мне невиданных сил.

— А я Олег, — подвинув Давида, поприветствовал меня блондин. — Надеюсь, будем дружить.

— Надеюсь, — заикаясь, прошептала я.

Выглядела я сейчас, как последняя идиотка. От пристального взгляда парней, мои пунцовые щёки практически задымились, а тело настолько вспотело, что, казалось, сейчас намокнет и блузка.

Так опозориться я точно не могла.

— Да, ты был прав, — вытянув меня из размышлений, произнёс Давид. — Она очень необычна… Такая непосредственно чистая — словно одуванчик.

— Скажешь тоже, — усмехнулся Никита, наконец-то отпустив меня из своих липких объятий. — Одуванчик… Маленькое пушистое облако на ножке.

Новая порция оскорблений стала ушатом холодной воды на мою голову. Осознав, что под комплиментом скрывалось завуалированная насмешка, я хотела прервать поток мнимых любезностей, но не успела… Меня перебил Романов:

— Я исполнил ваше желание, — тяжело вздохнул Никита. — Может, уже свалим в клуб? Папеньку и маменьку уважили… Пора и честь знать.

— Я не против, — поджав губы, ответил Олег. — Может, и Любаша к нам присоединится?

— Что ты? — громко рассмеялся Никита. — Наша девочка слишком маленькая, чтобы посещать такие злачные места. По неопытности она в два счёта найдёт там приключения на свою пухлую задницу. Отец мне потом голову открутит, — улыбнувшись, Романов посмотрел на меня. — Поэтому Любаша остаётся дома, а мы, наконец-то сможем нормально отдохнуть.

— Очень жаль, — вздохнул Давид. — Думал, мы с Любочкой лучше узнаем друг друга…

— Не нужно оно тебе, — похлопав по плечу, ухмыльнулся Никита. — Не отмоешься потом от этой духоты…

Чувствуя, как от возмущения закипает кровь, я хотела высказать Романову всё, что так долго копилось в душе. Но, когда я собралась с мыслями, парней уже и след простыл…

Глава 3

/Никита/

В качестве излюбленного места для наших ночных встреч мы выбирали клуб «Макарена». В нём ставили отличную музыку, подавали лучший в городе алкоголь, а самое главное — здесь мы могли спокойно расслабиться, не боясь попасть под прицел любопытных глаз.

— Ну как вам наша Любаша? — спросил я, как только мы устроились на больших креслах в закрытой зоне.

— Интересный экземпляр, — листая барную карту, усмехнулся Давид. — Видели её блузку?! Откуда только она её вытащила? Наверное, у бабули своей стащила…

— Ну чего вы, — нахмурившись, улыбнулся Олег. — Слушая твои рассказы, я думал там не девушка — атомная война, не иначе. Но, к удивлению, её мордашка оказалась очень даже привлекательной…

Мы рассмеялись.

Никогда бы не подумал, что мой друг может счесть Любашу привлекательной. По мне она была классической дурнушкой, мечтающей, чтобы её ценили за ум, а не за красоту.

— Я, конечно, понимаю, что о вкусах не спорят, — покачав головой, недоумевающе посмотрел на Олега, — но как вообще можно засматриваться на эту… — долго не мог подобрать слово, — … доярку?!

— А почему нет? — рассмеялся он. — Милая, непосредственная девочка… Ты хотя бы раз видел такие чистые глаза у прожжённых девиц, окружающих нас? Я вот не видел.

— Да ты с ума сошёл! Говоришь об этой… как о чём-то прекрасном!

Это было за гранью фантастики. Меня тошнило только от одного вида её расплывшейся фигуры… Да её же даже обнять было невозможно! О каких глазах могла идти речь?

— Всё, брейк! — вмешался Давид. — Разошлись… Ещё не хватало из-за пустяка поссориться. Давайте лучше выпить закажем. Шампусик твоя матушка выбрала так себе…

Когда алкоголь согрел в венах кровь, я успокоился. Что это, действительно, меня понесло? Возможно, у Олега был фетиш такой — безразмерные бочки. Кто-то же должен был плыть по волнам, когда мы, нормальные мужчины, бились о скалы.

— Я тут с такой кошечкой познакомился! М-м-м… — от наслаждения Давид прикрыл глаза. — Жаркая, необузданная, безумно сексуальная — от одного вида крышу сносит… Сегодняшней ночью мне удалось приручить эту дикую кошечку. И, признаюсь честно, это был отвал всего…

— Ты, кроме секса, о чём-то ещё думаешь? — пренебрежительно усмехнулся Олег. — Иногда мне кажется, что ты из пубертата никак выйти не можешь…

— Лучше так, чем, как ты, быть евнухом! Не отсохло ещё достоинство-то?

— Проверишь? — огрызнулся Олег.

Мы рассмеялись.

Давид действительно был чересчур помешан на сексе. Не желая останавливаться на одной, он с особым энтузиазмом перебирал девушек, которые, как мухи на мёд, велись на его крутую тачку. Мы же с Олегом не разделяли такой своеобразный интерес, предпочитая не тащить в свою кровать всякий сброд.

— Любопытно, а какая в постели Любаша? — после очередного стакана коньяка неожиданно спросил Давид. — Такая же, как внешне: скромная и невинная? Или всё же горячая…

От одной только мысли о близости с Любашей на шее выступил холодный пот. Представив все неровности её тела, дряблость кожи и тяжесть веса, с которой она могла на тебя взобраться, я невольно поморщился и брезгливо прикрыл глаза.

— Не думаю, что у этой девочки вообще был такой опыт, — усмехнулся Олег. — Держу пари — она даже не целовалась.

— Как вам может быть не противно об этом рассуждать? — раздражённо спросил я. — Нашли тему для разговора…

— Да ладно тебе, — откинувшись на спинку кресла, ухмыльнулся Давид. — Я считаю, в этой жизни нужно попробовать всё. Иногда так и тянет на экзотику.

— Неужели решил, что Любаша — следующая, кто пополнит твою уникальную коллекцию?! — удивлённо подняв левую бровь, я недоумевающе посмотрел на друга. — Она точно птичка не твоего полёта.

И нет. Это был далеко не комплимент моей нежеланной соседке. Просто я был уверен, что со своими тараканами Люба даже не заметит блудских трепыханий Давида.