Цитадель Теней. Пробуждение

Звук повторился, но уже значительно ближе.

Дэне эшекей запылали на коже. Контуры шиварца стали размытыми. Кто бы ни шёл по направлению к кагэми, он не увидит ничего, кроме густой тени, отбрасываемой деревьями в ночь полной луны.

На поляну, разгоняя туман словно воду, вышел юноша. При виде его, Ансацу оторопел.

Довольно высокий и спортивно сложенный юноша, как две капли воды походил на Ансацу. Те же одежды, те же черты лица. Конечно, встань они рядом, их нельзя было бы спутать, но встретив их поодиночке, с большим трудом сможешь определить, с кем именно ведёшь разговор.

Вышедший на поляну шиварец оглядывался, словно что-то искал. Ансацу развеял меч и предстал перед собратом.

— Хейнет Ган, — радостно воскликнул Ансацу, — что ты тут делаешь?

— Ансацу, я так рад видеть тебя, — Хейнет Ган улыбнулся, приветствуя собрата. Он положил свою правую руку на левое плечо Ансацу. Тот повторил жест. Юноши коснулись лбами друг друга.

— Я тоже, но ты так и не ответил, что привело тебя сюда? Неужели тот, кто призвал меня, обладает достаточной мощью, чтобы заключить контракт с двумя кагэми?

— Можно и так сказать. Пойдём, я отведу тебя к ним.

— К ним? — удивился Ансацу.

Но Хейнет Ган лишь усмехнулся и направился в ту сторону, откуда вышел на поляну. Ансацу последовал за собратом.

Путь двух кагэми пролегал сквозь мёртвый лес. Его склонившиеся деревья со скрюченными, словно когти, ветками, внушали Ансацу неприятный холодок в душе. Хоть он сам и был выходцем тёмного мира, но предпочитал все же цветущий сад подобным памятникам скорби и печали. Чем сильнее юноши углублялись в лес, тем напряжённее ощущал себя Ансацу. Что-то в этом мире казалось ему неправильным. Словно кто-то собрал все звуки и уничтожил. Это место казалось заброшенным, неживым. Пустым…

Пустым?

Ансацу читал о Пустых мирах, но никогда не был в них. Да и как он мог? Пустые миры были известны не только тем, что жизнь покинула их, но и тем, что не заходила сюда вовсе. Многие из таких миров были лишь огромными кусками камня, что коротают свой век вне времени и пространства. Зачастую эти миры служили тюрьмами и местами казни.

— Хейнет Ган, — произнёс Ансацу, но собрат его уже не слышал.

Хейнет Ган скрылся впереди. Там, куда ушёл шиварец, сквозь столбы деревьев виднелись блики огня. Ансацу поспешил за другом.

Стоило Ансацу переступить черту лесной полосы, как он тут же угодил сапогом в какую-то тёмно-красную жидкость. Юноша осмотрелся. Его взору предстала просторная каменная площадка. По её периметру возвышались одиннадцать колон, по числу Высших Сил. Колонны были соединены между собой небольшими каналами, заполненными тёмной жидкостью. Такие же каналы шли от каждой из них к центру. К жертвенному камню, на чьей поверхности запеклась кровь.

— Хейнет Ган! — воскликнул Ансацу, но ответом ему была лишь мёртвая тишина Пустого мира.

Ансацу развернулся, в попытке покинуть площадку, скрыться под кронами, пусть даже мёртвых, деревьев, но стена пламени, вспыхнувшая перед его лицом, не позволила ему уйти.

— Ну-ну, не стоит так спешить, — раздался за спиной Ансацу старческий голос.

Шиварец развернулся.

Из-за одной из колон вышел дряхлый старик. Своё сгорбленное тело он опирал на витой посох с ярко-бордовым камнем в навершие. Такого же цвета были и просторные одежды незнакомца.

— Красный Балахон, — с ненавистью прошипел шиварец и на его теле проступили дэне эшекей.

— Не стоит и пытаться, тень. Огонь Отца не позволит тебе призвать тьму, — старик повёл рукой. Широкий рукав сполз, обнажив высохшую, словно на солнце, руку.

Ансацу опустил взгляд. На всей площадке не было ни единого участка с тенью. Шиварец остался без оружия и пути к отступлению.

— Что тебе надо, слуга Хаоса? — выплюнул свой вопрос кагэми.

— Ему нужен ты, брат.

Справа, из-за колоны вышел Хейнет Ган. На его лице играла безумная улыбка. Рядом с шиварцем стояла обнажённая девочка-кораш лет четырнадцати.

— А точнее, — Хейнет Ган завёл руку за спину и вытащил из-за пояса ятаган, — твоя жизнь.

Клинок в руках Хейнет Гана вспыхнул алым пламенем.

Предатель бросился на Ансацу, занося оружие для рубящего удара. Кагэми-шиварец увернулся от лезвия. Отклонившись в сторону и подобрав с земли крепкую ветку, он отбил боковую атаку, нанесённую разворачивающимся собратом. Ансацу со всей силой ударил Хейнет Гана ногой в живот, оттолкнув от себя. Предатель, скрутившись пополам, осел на землю и сплюнул кровь. Ансацу отступил к жертвеннику.

— Хейнет Ган! Что ты делаешь?! Остановись!

Но тот лишь обернулся через плечо и зло посмотрел на собрата.

— Не дай ему подчинить себя, мальчик мой, — тихо произнёс старик. — Он только этого и хочет — взять тебя под контроль, лишить свободы.

— Что?..

Но удивляться словам Красного Балахона Ансацу было некогда. Яростно крича Хейнет Ган стал наносить беспорядочные удары по кагэми. Ансацу отбивался как мог. Палка хоть и была крепкой, но не могла долго продержаться против калёной стали и магического пламени.

— Остановись! Хейнет Ган! Одумайся! — пытался докричаться до сознания собрата Ансацу.

— Не смей мне указывать! — кровавая пена стекала по подбородку предателя. — Не смей меня подчинять!

— Да о чём ты?! Приди в себя! — Ансацу удалось оттолкнуть от себя противника и перевалиться через жертвенник.

Теперь двух шиварцев разделял окровавленный камень.

— О чём?! — Хейнет Ган облизал с тонких губ кровь. — Не строй из себя дурака! Ты более не обманешь меня! Я знаю кто ты!

Ансацу бросил косой взгляд в сторону Красного Балахона. На лице того играла злорадная усмешка.

— Ты обманывал меня все эти годы! — продолжал Хейнет Ган, обходя камень. — Строил из себя не ведающего глупца, а сам… Сам потешался надо мною!

— Одумайся, брат! Остановись! — Ансацу пятился назад. Он не желал сражаться с другом.

— Замолчи! — Хейнет Ган бросился на Ансацу, высоко замахнувшись оружием. Его торс был открыт к атаке, но Ансацу не мог себе позволить нанести ему вред. У Хейнет Гана таких терзаний не наблюдалось.