Цитадель

Утром Меченый стоял на берегу залива в квартале рабов, и Найл шагов за двести почувствовал, какое ядреное чувство голода от него исходит. Принцесса Мерлью стояла рядом, поглаживала его по панцирю и что-то говорила. Бредовое занятие: хитиновый покров пауков нечувствителен даже к боли, не то что к поглаживанию, да и людскую речь они не слышат. Однако Меченому такое отношение определенно нравилось. Найл вспомнил, как пытался объясниться со своим восьмилапым стражником при первом обнаружении хищников, и уже почти не удивился новой загадке: как принцесса объяснялась с пауком, если тот не разговаривает по-человечески? Впрочем, на песке лежало то, что сразу заставило его забыть про все вопросы: сеть. Из нитей намного тоньше мизинца, длиною метров двадцать, метр шириной, с ячейками в два-три пальца.

— Ну как, — спросила принцесса, — ты про это говорил?

Глаза девушки казались не голубыми, а красными. Похоже, эту ночь ей опять поспать не удалось.

— Да, — присел правитель, — вроде такая должна получиться… Надо ее песком присыпать, а то к рукам будет липнуть.

— Я уже послала за парой рабов. Сейчас придут.

— Может, ты отдохнуть приляжешь? Солнце уже пригревает.

— Ну да, я спать буду, а Меченый ждать. Он же голодный, как гусеница-листорезка. Нет, вместе устаем, вместе и отдыхать будем. — И девушка отчаянно зевнула, повернувшись к смертоносцу.

Сказать тут было нечего, и правитель, чтобы не стоять просто так, стал сам закапывать сетку в песок. К тому времени, когда пришли два высоких, тощих, «неголосующих гражданина» в сопровождении молоденькой надсмотрщицы, эту часть работы он уже сделал. К счастью, рабы оказались не особо глупые и быстро поняли, что от них требуется. Они взяли сеть за дальние концы, вошли в воду примерно по пояс. Сеть всплыла и легла на поверхности.

— Вот тебе и десять повозок, — устало вздохнула Мерлью. — Как же ею тралить?

— Подожди, сейчас вспомню… — лихорадочно соображал Найл. — Ага, есть! Снизу должны быть прикреплены грузы, а поверху — поплавки.

— Какие «грузы», какие «поплавки»? — не поняла принцесса.

— Ну, вместо грузов можно использовать мелкие камушки, а вместо поплавков — деревяшки.

На этот раз принцесса Мерлью, в целях экономии времени, решила снизойти до помощи в сборе мелкого щебня и кусочков легкого пластика, который по плавучести не уступал дереву. Камешки и пластик уложили по разным краям сети, Меченый пробежал вперед-назад и намертво их приклеил. «Неголосующие граждане» опять вошли в воду. Сеть стояла вертикально.

— Глубже, глубже заходите, — повеселел Найл. Однако рабы, вместо того чтобы заходить дальше в заводь, побрели вдоль берега.

— Да куда это они? — возмутился правитель, — В глубину, в глубину заходите! Вот безмозглые существа! Надзирательница?! Загони их дальше!

В воздухе свистнула плеть. Один из рабов опасливо втянул голову в плечи, а второй закрыл глаза и громко, истошно завопил на одной протяжной ноте. Найл заглянул в их простенькие сознания и махнул рукой:

— Ничего не получится. Они воды боятся.

— Вот… жители городские, — сказала принцесса таким тоном, словно это было жуткое оскорбление. — Что нам тут теперь, весь день торчать? — Она немного подумала, критически склонив голову и глядя на рабов… — А что нужно делать с сетью, чтобы рыбу ловить?

— Ну… — не очень уверенно ответил Найл, — войти в воду поглубже. Хотя бы по шею. Потом растянуть сеть в стороны и пойти к берегу. Рыба, которая окажется между берегом и людьми, попадет в сетку, и ее можно будет вытащить.

— Вот… жители городские, — опять выругалась принцесса и решительно стала раздеваться. — Ну что ты смотришь, Найл? Надеюсь, ты воды не боишься?

Сколько мечтал Найл увидеть Мерлью обнаженной, взглянуть хоть одним глазком! И никак не ожидал, что это произойдет настолько буднично.

Девушка развязала поясок, через голову стянула свое изумрудное полупрозрачное платье, оставшись в одних только бирюзовых бусах, быстро сложила его и отдала надсмотрщице. Найл скользнул взглядом по высокой, почти острой груди, по гладкому смуглому животу, светлым бедрам, черному пушку между ног и резко отвернулся. Правителя пробило потом, он чувствовал себя так, словно угодил в бочку с кипятком. Девушка не сделала ни единого соблазняющего жеста, на которые — уж Найл-то знал — была такая мастерица, но само ее тело могла вышибить разум из любого мужчины.

— Ну, Найл, ты скоро?

Правитель чувствовал, как член его напрягся с такой силой, что готов был прорвать даже грубую ткань туники. Раздеться в таком виде Найл никак не мог. Стараясь держаться спиной к девушке, правитель грубо вырвал из рук ближнего раба конец сети и полез в воду. Мерлью хмыкнула и пошла следом.

— Чего делать-то надо?

Найл молчал, он просто не мог говорить, борясь с напряжением, готовым скрутить все мышцы жаждущего тела. Как ему хотелось бросить все и обнять Мерлью! Он едва не сходил с ума… Хотя б коснуться… Внезапно дно под ногами резко ушло вниз. Найл ухнулся с головой, хлебнул воды, выскочил, отфыркиваясь и крутя головой. Он даже не успел испугаться, но напряжение отпустило сразу. Правитель встал на ноги — глубины оказалось как раз по шею.

— Так чего делать? — опять спросила принцесса.

— Надо, — Найл с трудом перевел дыхание, — надо развернуть сеть… Вдоль… И идти к берегу.

Они разошлись в стороны, а когда сетка натянулась, двинулись к пляжу. Дно было глинистое, неприятное. Даже странно: на берегу песок, а под водой — глина, медленно протискивающаяся между пальцев и ощутимо прилипающая к пяткам.

Тянуть сеть становилось все труднее и труднее, отчего правитель и принцесса постепенно приближались друг к другу, в конце концов сойдясь вплотную. Правда, в это время оба конца сети были уже на берегу, хотя середина оставалась еще довольно далеко в реке.

— Ну, чего смотрите?! — прикрикнула принцесса. — Помогайте!

К ним подскочили рабы, тоже ухватили края сети. Дело пошло веселее. Метр за метром вытягивался «трал» из воды, но в ячейках было пусто. Найл заволновался. Вот уже все разноцветные осколки пластика оказались на берегу. Под ними темнели бурые шматки водорослей…

«Пусто!» — екнуло у Найла в душе. Он незаметно покосился на обнаженную принцессу, усыпанную бриллиантовыми каплями. Ведь она и сама ночь не спала, и Меченого голодным оставила, следуя его, Найла, совету. Получается, все зря?

Мерлью наклонилась, подняла край сети, и тут же, раскидывая водоросли, по песку запрыгали серебристые ладошки. Найл облегченно вздохнул. Пусть улов оказался маленьким — от силы десяток рыбешек, — но ведь это всего лишь первая попытка. У правителя появилась уверенность, что десять возов рыбы они наловят. Пусть не сразу, но наловят.

Над головами закружились крикливые, глазастые чайки. Одна спикировала вниз, да так и воткнулась раскрытым клювом в берег. Рядом шлепнулась другая. К ним подскочил сразу повеселевший Меченый, вонзил хелицеры. Найл понял, что смертоносец парализовал птиц своей волей как раз в тот момент, когда они устремились к земле, и умчаться обратно в небо крылатым воришкам уже не удалось. Остальные чайки, почувствовав опасность, кружили в вышине, возмущенно крича. Еще одна решилась рискнуть, рухнула вниз, поджав крылья, и… тоже попала смертоносцу на обед.