Clarity

— Кстати, выкурила ты его косячок, Корни? — продолжила игру Элион, наслаждаясь, как двусмысленно прозвучал ее вопрос.

— Ого, Корни, охохо…

Элион в очередной раз попала в точку. Косячок она свой так и не попробовала. Его выкурил Седрик перед тем, как она повисла на нем, а он покрывал поцелуями ее шею. Эти воспоминания вызывали боль и легкое чувство разочарования, но даже будь у нее возможность вернуться в те минуты, она вернулась и повторила бы все в точности, как и было.

— Заткнись! — рявкнула на Урию Корнелия. — Для тебя я не Корни!

Урия примирительно поднял руки вверх. Элион удивленно посмотрела на нее, но ничего не сказала.

И в первый раз в жизни, Корнелия была довольна, что мисс Хиггс не опоздала на урок.

****

— Корнелия, подожди! — донеслось до нее, когда она сорвалась с места, как только прозвенел звонок.

Беззвучно фыркнув, девушка только ускорила шаг, почти срываясь на бег. Как же она тогда всех их ненавидела. Элион с наивными представлениями о мире, Вилл с ее слепой влюбленностью в Мэтта, Урию и его проблемами с кожей…

«Омерзительные, недалекие, наивные…» — на каждую ступеньку находилось свое слово. Она никогда не чувствовала такого удушья, находясь среди людей. Корнелия выбежала из здания школы на террасу.

Ей незачем бежать от них, она была потрясающей. Она была своей. Это Урия мог чувствовать себя дерьмово. Ирма с ее комплексами или Тарани… Даже в Элион, в ее подруге, можно было найти недостатки, за которые можно было ее презирать.

Но почему-то именно Корнелия чувствовала себя так, как будто ее окунули в чан с кислотой.

— Корнелия Хейл! — громко прокричал знакомый голос совсем рядом.

Блондинка выругалась про себя. Кто бы мог подумать, что Элион побежит за ней.

Запутавшись в длинной юбке, Корнелия внезапно поняла, что теряет равновесие.

Содрав руки об асфальт, она, однако, сохранила голову в целости. Она раздраженно села и осмотрелась. К ее персоне были прикованы взгляды полсотни человек, которые находились в этот момент на улице. На чьих-то лицах можно было заметить жалость, а на других — злорадное торжество.

— Я жива, можете проходить мимо! — рявкнула она на каких-то младшеклассниц. Девочки вспорхнули от нее, как бабочки.

Мучительно хотелось разреветься.

— Я, конечно, предполагал, что я сногсшибателен, но чтобы настолько… — протянул такой знакомый голос прямо над ее головой.

Корнелия гордо уставилась на парня. Сегодня на нем были очки-авиаторы и серая футболка. Темные тона оттеняли его кожу, и он об этом прекрасно знал.

Корнелия тщетно пыталась придумать, что сказать, но как назло вертелось только жалобное «привет?». После вчерашнего это определенно не то, что она должна сказать.

— Седрик! — Элион восторженно остановилась в паре шагов от них и с щенячьим восторгом уставилась на парня.

— Как патетично, — пробормотала Корнелия, самостоятельно поднимаясь с асфальта. Лодыжку внезапно пронзила острая боль, но она не выказала ни капли неудовольствия.

Королевы не плачут.

Она медленно развернулась и поковыляла к лавочке. Да, она позвонит отцу, и он пришлет за ней машину.

— Корнелия, у меня разговор к тебе.

— Да что ты? — передразнила его Корнелия и тут же прикусила язык. В конце концов, ничего особенного не случилось.

Внезапно она вдруг ощутила себя ревнивой истеричной подружкой, у которой уводят бойфренда. Но она бы никогда не опустилась до такого. Ее всегда учили сохранять достоинство. Так, где же она его растеряла?

«В подворотне у клуба», — с готовностью подсказал внутренний голос.

— Элион, ты меня извинишь? — Седрик галантно поцеловал руку растерявшейся девочки и подошел к онемевшей Корнелии.

Ее вдруг охватила паника. Ситуация была необычная, неловкая. Ее одновременно пугало и манило то, как сильно влияние Седрика на нее. Он мог попросить все, что угодно, ему достаточно только попросить.

— Что ты вытворяешь? — зашипела она, когда они отошли на достаточное расстояние от Элион.

В голове крутилась только один вопрос, который они могли бы обсуждать. И это делало ее одновременно очень счастливой и столь же разбитой.

— Ты же не считаешь, что…

— Ты должна пойти со мной, Корнелия, — мягко перебил ее Седрик.

— Что? Куда? — зашипела она, когда парень взял ее под руку и потащил к стоянке. — Я не хочу!

— Нам необходимо поговорить.

— Поговорить? — обреченно пробормотала Корнелия. — О том, что… о рейве?

— Рейв был дерьмовый, не о чем тут говорить, — отрезал Седрик.

Корнелия резко затормозила.

— Тогда чего ты от меня хочешь? — раздраженно вырвала, наконец, свою руку из стальных тисков Корнелия.

Седрик устало выдохнул и скептически скрестил руки на груди. Он молчал целую вечность, осматривая ее со скрупулезностью часовщика. Потеряв опору, она с трудом удерживала равновесие на одной ноге. Вторая все еще болела.

— Чего ты хочешь, Седрик, черт тебя дери! — срывающимся голосом пробормотала девушка. — Чего ты хочешь?

Седрик сделал шаг ей навстречу, и их теперь разделяло не более двадцати сантиметров. При желании она могла бы коснуться его лица, но он опередил ее, внезапно приподняв ее подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. Отстраненно Корнелия заметила, какая же необычная радужка у парня. Сияющий ободок вокруг зрачка и солнечные зайчики. Заворожено она задержала дыхание, чувствуя, как непреодолимо кружится у нее голова.

— Я хочу, чтобы ты забыла о том, что было вчера, — безразлично прошипел он. — Не думай больше обо мне, забудь.

Сначала ей показалось, что она ослышалась. Этого просто не может быть. Он не отрывал глаз от нее, а то, что он говорил, совсем не соотносилось с его взглядом, прикосновениями.

— Что? — внезапно осипшим голосом прошептала она, чувствуя подступающий ком к горлу. — Что ты сказал?

Напряженно он все еще вглядывался ей в лицо, пытаясь прочитать, что она думает.

Это было так невыносимо жестоко, что Корнелия почувствовала, как слезы подступают к глазам.

— Ты ублюдок, Седрик, — просипела она, стараясь не расплакаться прямо здесь на его глазах.