Control your emotions

– Я ведь пришел с тобой, не успел убрать их, – Драко кашлянул. – В любом случае, я бы попросил тебя больше не трогать мои личные вещи.

Прошлые обиды откликнулись в душе Гермионы, и она не собиралась скрывать, что слова эти её задели. Такие, как Малфой, говорили, в основном, подобные фразы, когда не хотели вслух произносить слово “магглорожденная”. И Грейнджер не успела проникнуться к Драко, чтобы пропускать такое мимо ушей.

– Что ты имеешь в виду? – дернув подбородком, спросила она.

Было видно по лицу Малфоя, что он уже понял, какую совершил ошибку, и ещё было видно, что он совсем не это “имел в виду”, но всё же слово не воробей.

– Гермиона, ты всё не так поняла, – начал оправдываться Драко. – Просто я не люблю, когда трогают мои вещи. Кто угодно, – выделил он, – даже мои родители. Моё значит моё. Это не имеет отношения именно к тебе.

– В таком случае, научись сначала думать, а потом уже говорить, – хмыкнула она.

– Так ты говоришь “спасибо” за то, что пустил тебя ночевать? – прищурился Малфой. – Потому что я так и не услышал ни единой благодарности.

– Благодарности? – возмутилась Гермиона. – Ты сам меня пригласил! И вообще, ты вроде был болен, сновал тут вчера бледный и...

Драко изменился в лице: вместо шутливой гримасы на его лице читался неподдельный страх.

– Что? Что случилось? – обеспокоенно спросила Гермиона.

– Знаешь, мне лучше вернуться к себе. Приятно было...

– Погоди, – Гермиона подошла поближе, – в чем дело? Ты просто сбегаешь, не назвав даже причины? И ведешь себя более, чем странно.

Он выглядел так же, как вчера вечером: бледный и будто бы сонный. Гермиона хотела взять его за руку и посадить на диван, но Драко дернулся и отступил назад. Его страх сменялся гневом, которому Грейнджер не могла найти причин.

– Оставайся, если хочешь. А я пойду к себе, – сказал он.

– Ты в порядке? Может, тебе нужна помощь?

Она снова потянулась к Драко, но всё так же он поступился назад, как испуганный кот.

– Давай я отведу тебя к мадам Помфри, – предложила Гермиона.

– Грейнджер, просто займись своими делами. Оставь меня в покое, – процедил он сквозь зубы и развернулся к своей комнате.

– Драко, а вдруг ты...

– Грейнджер, оставь меня в покое! – внезапно рявкнул он и со всей силы ударил по двери.

Гермиона от страха пискнула и подпрыгнула на месте. Во рту пересохло; она никогда раньше не видела Малфоя таким.

– Сегодня, я так понимаю, занятий не будет? – дрогнувшим голосом произнесла она.

Драко покачал головой и виновато посмотрела на неё.

– Прости, что побеспокоила тебя. До свиданья, Драко, – быстро сказала Гермиона и повернула к выходу.

Её душила непонятная смесь чувств, и разобрать все Грейнджер была не в состоянии: ей было жутко от того, как повел себя Драко в последние пару минут, ещё было каплю приятно, что он ни разу не сорвался на оскорбления; она злилась и на саму себя, и на него, потому что не могла понять, как в нём в миг возникло столько агрессии.

Гермиона спустилась к себе в башню, привела себя в порядок и как ни в чем не бывало вышла к друзьям. Рон выглядел недовольным, но Грейнджер не собиралась никак на это реагировать – подобное поведение Рона уже становилось привычным. Гарри же всем видом показывал, что поскорее хочет расспросить о той самой комнате, о которой она по глупости вчера проболталась. Все собирались на завтрак, но Гарри придержал Гермиону за рукав. Рон недовольно глядел уходящим в спины.

– Я не хочу, Гарри, – фыркнул он. – Это глупая идея.

– Что – глупая идея? – Гермиона удивленно поглядела на них.

– Я разговаривал с тобой вчера, Гермиона, – учительским тоном произнес Гарри, – и с тобой, Рон. А теперь поговорите друг с другом. Я умоляю вас.

Гермиона чувствовала, как покраснела.

– Это глупо, Гарри, – она закатила глаза. – Я не помню даже, о чем мы вчера разговаривали. Да и нам с Роном нечего обсуждать, у нас всё хорошо.

– Вот именно, Гарри. Ты какой-то бред несёшь, пойдем лучше на завтрак.

Гарри хитро улыбнулся.

– Ну-ка, Гермиона, обними меня, давай, – он подступил с распростертыми объятиями.

– Зачем? – она повела бровью.

– Просто так, – он пожал плечами. – В знак дружбы.

Гермиона посмотрела на него, как на сумасшедшего, но все же спокойно обняла.

– Класс, – хохотнул Гарри. – А теперь обнимите друг друга.

Гермиона переглянулась с Роном: между ними всегда был этот необъяснимый барьер, и преодолеть его было чересчур сложно, да и не обязательно.

– Гарри, что за чушь? – отмахнулся Рон. – Я не понимаю, что ты хочешь этим доказать.

– Согласна, – кивнула Гермиона. – Ты можешь объяснить хоть что-то?

– Просто возьми и скажи ему всё, что думаешь, – Гарри махнул руками. – А я пойду завтракать.

Когда дверь за ним закрылась, Гермиона осталась одна под вопросительным взглядом Рона. И ей сейчас было более неловко, чем в одной комнате с Малфоем.

– И что же ты думаешь? – начал заводиться Рон. – О чем вы там шепчетесь с Гарри у меня за спиной?

– Ох, хватит, Рон. Это было не у тебя за спиной. Ты не слышал разговора, потому что разозлился и ушёл. Не сваливай на меня вину.

– Я ничего не сваливаю, Гермиона! Я недоволен тем, что не знаю чего-то, и это нормально, я имею на это право.

– Нет, не имеешь!

Она была в том состоянии, когда язык работал быстрее мозга, и могла поручиться, что – сложись этот разговор в другом месте и при других обстоятельствах – всё было бы хорошо. Но слова Рона окончательно вывели Гермиону из себя.

– Ладно, я выскажусь, – сказала она. – И я не уверена, что захочу с тобой общаться после этого. И я также не уверена, что ты сам ещё когда-либо захочешь со мной поговорить, – она постаралась выровнять дыхание и говорить спокойно. – Скажи, что с тобой не так? Ты постоянно критикуешь меня, моё окружение; ревнуешь ко всему, что движется; обижаешься по поводу и без. Ты ведешь себя, как девчонка – слишком долго встречался с Лавандой? – и совершенно перестал доверять мне. Я уже не помню, когда мы в последний раз нормально разговаривали. Неужели ты не понимаешь, что ты обижаешь меня? Я каждый раз расстраиваюсь после разговоров с тобой. Почему ты так ведешь себя?

– Я... Я не могу этого объяснить, – замешкался Рон.

– А ты попробуй как-нибудь, активируй весь свой словарный запас.

– Я стараюсь вести себя, как обычно, правда. Но я не могу контролировать свои эмоции, и я не понимаю, почему так происходит. Да, я обижаюсь, критикую и ревную, но разве я не всегда себя так вёл? – он грустно улыбнулся.

– Нет. Раньше ты был, как Гарри, таким же непринужденным и радушным.

– Конечно, Гарри ведь нравишься не ты! – сорвался Рон.

Гермиона не могла подобрать верных слов. То есть, она ему нравится? Всего лишь нравится? Она любит его вот уже столько лет, терпит все его выходки, ломает себя и свои принципы ради него, но всё, что он говорит сейчас – это то, что она ему нравится?