Cor ardens
Шрифт:
Слеза скупая канула из глаз
И в скляницу легла живым кристаллом,
И Гостья мне: «Любви творю наказ -
Дань слез твоих смесить в сосуде малом
С печалью той, что, светлым покрывалом
Одетая, здесь плакала не раз
Над тем, кто мертв и — как лагуна молом -
Закрыт от волн живых. Но как черна
Тюрьма корней, а цвет цветет над долом,
И все корней и цвета жизнь одна:
Так все ты с ней. Клянусь твоим оболом,
Что ты мне дашь: тебя
8
Сказала. Я — взглянул, и призрак милый
На миг блеснул, примнилось, надо мной,
Но, выпитый лазурной глубиной,
Прозрачности небесною могилой,
Истаял в свет, где семицветно-крылой
Невестою и Вечною Женой,
Цветя, манил в предел заповедной
Сад Радуги детей Земли унылой.
О Матерь-Твердь! Невеста-Смерть! Прейду
И я порог и вспомню, вспоминая.
Сказала Ты: «иди!» — и Ты: «приду».
Ты — Дверь Любви, и Ты — любовь родная!
Единой я — в Тебе, единой, жду.
Тесна любви единой грань земная…
9
И в духе был восхищен я вослед
Ушедшей в свет от сей юдоли скудной.
Блуждали мы в долине изумрудной -
И слышим весть внезапную: «конь блед».
Вот бледный конь; и на коне побед,
Навстречу нам, с холмов, тропой безлюдной,
Путь медленный склоняет всадник чудный;
И покрывалом бледным он одет.
И бледный лик сверкнул нам и угрозой
Красы неизреченной сердце сжег…
Был Ангел он — иль Дева?.. С алой розой
В руке, он ехал… И у наших ног
Упала роза… Призрак реял мимо…
Так вяжет Смерть сердца нерасторжимо.
СЕСТИНА
Пьяный плющ и терен дикий,
И за терном — скал отвес,
Стремь — и океан великий
До безбрежности небес…
Солнце тонет, мир покорен,
Звезды те ж выводит твердь.
Жизнь венчает дикий терен,
Пьяный плющ венчает смерть.
СЕСТИНА
У зыблемых набатом Океана
Утесов, самоцветные пещеры
Таящих за грядами косм пурпурных,-
Мы смуглых долов разлюбили лавры,
Следя валов по гулкой мели руны,
И горьких уст нам разверзались гимны.
Как благовест, пылали в духе гимны
Отзывных уст набатам Океана,
Обетные в песках зыбучих руны;
И влажные внимали нам пещеры,
И вещие чело венчали лавры,
По тернам Вакх горел в плющах пурпурных,
Но, трауром повиты трав пурпурных,
Крестились вы в купелях горьких, гимны!
И на
челе не солнечные лавры -Сплетался терн с обрывов Океана,
Что заливает жадные пещеры
И темные с песков смывает руны.
Любовь и Смерть, судеб немые руны,
Как солнц скрижаль, владыкой тайн пурпурных
Зажженные во мгле земной пещеры!
Любовь и Смерть, созвучных вздохов гимны,
Как пьяный плющ над бездной Океана
И лютый терн!.. Святые, встаньте, лавры!
Победные, бессмертье славьте, лавры!
Начертаны заклятий верных руны:
Их унесут лобзанья Океана
Туда, где кольца в недрах спят пурпурных.
Вотще океанид глухие гимны
Чаруют заповедные пещеры.
Разверзнутся лазурные пещеры!
Так прорицали, зыблясь нежно, лавры;
Так вдохновенные вещали гимны;
Так роковые повелели руны,
Обетный дар — в гробнице лон пурпурных,
В сокровищнице верной Океана.
На мелях Океана наши руны;
Бессмертья лавры, вы в зарях пурпурных!
Жизнь — Смерти гимны; Жизнь — Любви пещеры.
ВЕНОК СОНЕТОВ
Кольца — в дар Зажегшему…
Океану Любви — наши кольца
любви!
На подвиг вам божественного дара
Вся мощь дана:
Обретшие, вселенского пожара
Вы — семена!..
Дар золотой в его бросайте море -
Своих колец:
Он сохранит в пурпуровом просторе
Залог сердец.
ВЕНОК СОНЕТОВ
«Мы — два грозой зажженные ствола…»
Мы — два грозой зажженные ствола,
Два пламени палуночного бора;
Мы — два в ночи летящих метеора,
Одной судьбы двужалая стрела.
Мы — два коня, чьи держит удила
Одна рука,— одна язвит их шпора;
Два ока мы единственного взора,
Мечты одной два трепетных крыла.
Мы — двух теней скорбящая чета
Над мрамором божественного гроба,
Где древняя почиет Kpacoтa.
Единых тайн двугласные ycтa,
Себе самим мы Сфинкс единый оба.
Мы — две руки единого кpecтa.
«Кормчие Звезды» («Любовь»)
Мы — два грозой зажженные ствола,
Два светоча занявшейся дубравы:
Отмечены избраньем страшной славы,
Горим… Кровь жил,— кипя, бежит смола.
Из влажных недр Земля нас родила.
Зеленые подъемля к Солнцу главы,
Шумели мы, приветно-величавы;
Текла с ветвей смарагдовая мгла.