Cor ardens

В затвор из затвора ведет,

Мерцая, луч прерывный,—

И пряха Ночь прядет.

И, рея в призраках зданий,

Кочует душа, чутка

К призывам сквозящих свиданий,

За нитью живой мотка.

Кочует средь кладбищ сонных

И реет под сень и столпы,

Где жатвы коленопреклонных,

Где пляска свивает толпы,—

На овчие паствы безбрежий

И в шаткий под инеем лес,

Сплетеньем разостланных мрежей,

По замкам глухим небес…

И путь окрыленный долог:

Но Тайной — мне ль измениться

Из полога в облачный полог

Бежит, мелькая, нить…

И вдруг из глуби черной

Зигзаг ледяной возник;

Увижу ль с кручи горной

Разоблаченный лик?

Сугробы последней поляны

Алмазный застлали восклон…

Сквозят и тают туманы —

И тает, сквозя, мой сон…

ПОВЕЧЕРИЕ

A Л.Д. Зиновьевой-Аннибал 

(Загорье, Могил. г., 1907, июнь — октябрь)

ЗАГОРЬЕ

Здесь тихая душа затаена в дубравах

И зыблет колыбель растительного сна,

Льнет лаской золота к волне зеленой льна

И ленью смольною в медвяных льется травах.

И в грустную лазурь глядит, осветлена,—

И медлит день тонуть в сияющих расплавах,

И медлит ворожить на дремлющих купавах

Над отуманенной зеркальностью луна.

Здесь дышится легко, и чается спокойно,

И ясно грезится, и всё что в быстрине

Мятущейся мечты нестрого и нестройно,

Трезвится, умирясь в душевной глубине,

И, как молчальник-лес под лиственною схимой,

Безмолвствует с душой земли моей родимой.

НИВА

В поле гостьей запоздалой,

Как Церера в ризе алой,

Ты сбираешь васильки;

С их душою одичалой

Говоришь душой усталой;

Вяжешь детские венки.

Вязью темно-голубою

С поздней, огненной судьбою

Золотые вяжешь дни;

И над бездной роковою

Этой жертвой полевою

Оживляются они,—

Дни, когда в душе проснулось

Всё, в чем сердце обманулось,

Что вернулось сердцу вновь…

Всё, в чем сердце обманулось,

Ярче сердцу улыбнулось —

Небо, нива и любовь,

И над щедрою могилой

Не Церерою унылой

Ты о дочери грустишь:

День исходит алой силой,

Весть любви в лазури милой,

Золотая в ниве тишь.

КРИНИЦА

Чисты воды ключевые,

Родники — струи живые;

В темном лесе — студенец.

В тихой сеннице прохлада;

Над криницею лампада

Золотит Христов венец.

В райском поле — огородец,

Цвет лазоревый — колодец.

Говорит с душой Христос:

«Наклонися у криницы,

Зачерпни Моей водицы

Полон емкий водонос».

ПОКРОВ

Твоя ль голубая завеса,

Жена, чье дыханье — Отрада,

Вершины зеленого леса,

Яблони сада

Застлала пред взором, омытым

В эфире молитв светорунном,

И полдень явила повитым

Ладаном лунным?

Уж близилось солнце к притину,

Когда отворилися вежды,

Забывшие мир, на долину

Слез и надежды.

Еще окрылиться робело

Души несказанное слово —

А юным очам голубела

Радость Покрова.

И долго незримого храма

Дымилось явленное чудо,

И застила синь фимиама

Блеск изумруда.

НЕВЕДОМОЕ

Осень… Чуть солнце над лесом привстанет,

Киноварь вспыхнет, зардеет багрец.

По ветру гарью сладимой потянет…

Светлый проглянет из облак борец:

Озимь живая, хмурая ель.—

Стлань парчевая — бурая прель…

Солнце в недолгом бореньи стомится —

Кто-то туманы прядет да прядет,

Бором маячит, болотом дымится,

Логом струится, лугом бредет,—

По перелесьям пугает коня,—

Темным безвестьем мает, стеня…

УЛОВ

Обнищало листье златое.

Просквозило в сенях осенних

Ясной синью тихое небо,

Стала тонкоствольная роща

Иссеченной церковью из камня;

Дым повис меж белыми столпами;

Над дверьми сквозных узорочий

Завесы — что рыбарей Господних

Неводы, раздранные ловом,—

Что твои священные лохмотья

У преддверий белого храма,

Золотая, нищая песня!

ПРЕДЧУВСТВИЕ

За четкий холм зашло мое светило,

За грань надежд, о сердце, твой двойник!

И заревом царьградских мозаик

Иконостас эфирный озлатило.

Один на нем начертан строгий лик.

Не все ль в былом его благовестило?

Что ж в тайниках истоков возмутило

Прорвавшийся к морям своим родник?..

Луна сребрит парчу дубрав восточных;

И, просквозив фиалковую муть,

Мерцаньями межуют верный путь

Ряды берез, причастниц непорочных,

И пыль вдали, разлукой грудь щемя,

На тусклые не веет озимя.

EXIT COR ARDENS [6]

Моя любовь — осенний небосвод

Над радостью отпразднованной пира.

Гляди: в краях глубокого потира

Закатных зорь смесился желтый мед

И тусклый мак, что в пажитях эфира

Расцвел луной. И благость темных вод

Творит вино божественных свобод

6

Заходит пламенеющее сердце (лат.).